Уже не новичок (СИ) - Зимина Татьяна - Страница 51

— Э... Подходит подо что? — осторожно спросил я.

— Не ПОД, а ДЛЯ, — поправила Зебрина. На меня она не смотрела: тянула из тарелки дли-и-инную макаронину губами.

И даже это она делала сексапильно.

Я моргнул.

Зебрина? Сексапильно?..

С каких пор я так думаю о подростке с острым комплексом мальчиковой угловатости?

— Для того, чтобы вступить в нашу семью, конечно, — сказала донья Карлотта.

Я подавился фрикаделькой.

Выскочив из моего рта, она пролетела через весь стол и попала точно в тарелку дону Коломбо.

Тот даже не моргнул. Молча наколол её на вилку и переложил на салфетку.

А у меня отнялись ноги... Что-то я сегодня слишком много лажаю. Может, нужно выпить?

Как только я об этом подумал, рядом материализовалось синее щупальце и вставило в мои ослабевшие пальцы широкий фужер с чем-то коричневым и пахнущим клопами.

Не раздумывая более ни секунды, я выпил.

Коньяк! Причём, не из благородных, а именно такой, какой мы, студенты, покупали в соседнем с универом ларьке...

Абсолютно то, что нужно.

— Спасибо, Сатурн, — с чувством сказал я.

— На здоровье, босс.

И щупальце испарилось.

— Мастер Заточчи пытался переманить его у нас, — доверительно поделилась донья Карлотта. — Но Сатурн отказался.

— Он сказал, что работать на тебя ему нравится больше, — пробубнила сквозь фрикадельки Зебрина.

Да, сексуальная или нет, манер у неё не прибавилось.

Что характерно: она вела себя так, словно нашей ссоры на маяке не было и в помине. Я не знал, в чём тут дело. Но не собирался бередить старые раны — даже если они были только в воображении.

Не будите спящих драконов — так, кажется, говорят?..

— Подождите! — я замахал руками над столом. Оказывается, не только девушки способны перескакивать с темы на тему, забывая о главном... — В первую очередь мы должны обсудить правомочность работы Зебрины в моём клубе.

Вспоминать о семейных ссорах — не слишком хороший способ наладить отношения.

Но лучше с этим разобраться, пока враждующие стороны поглощены пережевыванием пищи, а не взаимными упрёками.

— Я запрещаю тебе работать стриптизёршей.

— А я всё равно буду.

Вот и вся дипломатия.

И тут я вспомнил о том, что совсем недавно, буквально пару минут назад, говорила донья Карлотта...

— Зебрина будет получать сто золотых в месяц и все чаевые, которые попадут к ней в... — я хотел сказать в "трусики", но в последний миг прикусил язык. — В руки.

— Х-мм?— дон Коломбо приподнял бровь.

— Сто пятьдесят, — мужественно сдался я.

Насколько я уже уяснил, семья из ОБЫЧНЫХ четырёх человек, может жить безбедно и припеваючи целый месяц на пятьдесят золотых.

— А ресторан? — сквалыжно поинтересовался дон.

Правильно говорила его жена: золото у драконов в крови.

Я посмотрел на донью Карлотту. Сколько она УЖЕ вложила в наше общее предприятие?..

— В конце концов, я предоставляю только аренду, — беспомощно промямлил я.

— Ресторан, — пришла на помощь донья Карлотта. — Это полностью наше с Максом начинание, ми амор. Я ЖЕ не лезу в дела твоих казино...

Дон Коломбо надулся, как жаба, которая твёрдо решила лопнуть. Взгляды жены и дочери скрестились на его лице, выражая нетерпение и надежду.

— Ладно, — старый дракон выкинул белый флаг. — Делайте, что хотите.

— Я люблю тебя, папочка! — Зебрина вскочила и обняв дона, звонко чмокнула в щёку.

— Вьёте из меня верёвки, — проворчал Коломбо, но было видно: ему очень приятно.

— Я в тебе не сомневалась, ми амор, — донья Карлотта ограничилась тем, что похлопала мужа по руке и послала ослепительную улыбку.

— А с тобой, сынок, мы ещё поговорим, — грозно предупредил дракон, добавляя ложку дёгтя в семейную идиллию.

— Я буду здесь, — как можно твёрже пообещал я.

Может, мой новый друг Дикий Бизон не забыл о своём предложении, и я смогу сбежать к нему на лодку и стать контрабандистом? Или смыться в другое измерение... Попасть в лапы к пиратам или работорговцам — тоже милое дело.

— А теперь... — я сделал глубокий вдох. — Я требую, чтобы мне чётко и доходчиво объяснили, для чего я там у вас "подхожу", — и сделал кавычки в воздухе.

— Не в твоём положении чего-то требовать, сынок, — в глазах дона сверкнули опасные искорки.

— Вито, — мягко упрекнула донья Карлотта. — Мальчик ЗАСЛУЖИВАЕТ объяснений.

— Ой, да что вы пляшете вокруг, словно он — горшок с кашей, — фыркнула Зебрина и посмотрела на меня. — Есть Серьёзные Основания считать, что ты — не землянин, Макс. Или не совсем землянин.

— Что?.. — как-то не дошли до меня её слова.

— Ну например, ты помнишь своего отца?

— Практически нет. Бабуля говорила, он ушел от нас, когда я был ещё маленьким.

— А мать?

— Немного лучше... — я откинулся на спинку стула и потёр переносицу. — Она была артисткой. Всё время гастролировала...

— Так говорила твоя бабушка? — мягко спросила донья Карлотта.

— Ну да... Я помню только запах. Ландыши. А ещё — тонкий золотой браслет на смуглой руке.

— Ты подкидыш, — заявила Зебрина. — Мама считает, тебя на Землю подбросили.

Я икнул. Хорошо, что во рту в этот момент ничего не было...

А потом посмотрел на дона Коломбо. Наверное, я искал мужской поддержки. Ждал, что он прикажет Зебрине перестать сочинять небылицы...

— У нас есть несколько версий, — вместо этого сказал дон Вито. — К сожалению, все они нуждаются в доказательствах... Которых у нас нет.

— Тебя мог заделать бродячий маг, который проездом посетил Землю и обрюхатил твою...

— ЗЕБРИНА! — голос доньи Карлотты ударил, как хлыст. — НИКТО не давал тебе права говорить о родителях Макса в таком тоне.

— Прости, мама, — девочка уставилась в стол.

— Не передо мной ты должна извиняться.

— Извини, Макс, — на меня она не смотрела. — Я не хотела сказать ничего плохого. Только то, что ты...

— Не надо! — я едва справился с собой, чтобы не закричать. — НИКТО не давал вам права копаться в моей семье! Я — тот, кто я есть, ни больше, ни меньше. Меня вырастила и воспитала бабушка, обычная земная женщина, самая прекрасная женщина в мире. И я не позволю вам...

— Мы вовсе не хотели нарушать твой душевный покой, Макс, — мягко перебила донья Карлотта, беря меня за руку. — И в том, что твоя бабушка — уроженка измерения Земля, нет никаких сомнений, но...

— Тебя могли ей подбросить, — упрямо сказала Зебрина. — А потом внушить легенду об ушедшем отце и гастролирующей матери.

Я сидел за столом, в окружении семьи драконов, и чувствовал, как немеет тело. Мысли ползли всё медленнее, лицо перестало двигаться. Если бы рядом была Лолита, я бы не сомневался, что она превратила меня в камень.

— Всё это фантазии, — с трудом двигая губами, сказал я. — У вас нет доказательств.

— Ты видишь наши глаза такими, как они есть, — сказала донья Карлотта.

— Ну и что? Подумаешь, глаза...

— Мы, драконы, так узнаём себе подобных, — пожал плечами дон Вито.

— А ещё тебя узнало дерево Гофер из нашего замка. И Нигредо, — добавила Зебрина.

— Он просто напугал меня до чёртиков, выпрыгнув из воды, — обиженно буркнул я. — Это не доказательство.

— Прости, дорогой, но это я попросила нашего духа-хранителя проверить тебя, — заявила донья Карлотта. — После того, как под твоими пальцами ожило фамильное древо...

— НО Я НЕ ДРАКОН! — нет, надо взбодриться. Нагородили они тут приличной чуши, и как-то всё это нужно остановить. Интересно: почему Сатурн не несёт мне выпить? — У меня нулевые способности к магии, я не могу ни в кого превращаться. Я даже летать не умею!

— Поверь, дорогой, дракон — это не крылья и чешуя, — мягко осадила меня донья Карлотта. — Это состояние духа.

— Скорее, пир-души, — тихонько прокомментировала Зебрина, но на неё не обратили внимания.

— Есть ещё одна вероятность, — тихо сказал дон Коломбо и все внимательно посмотрели на него.