Без чувств, без эмоций, выжить (СИ) - "SVO" - Страница 27

На улице всё полыхало жарой, так что от бетона вздымалась тонкая рябь раскалённого воздуха. Все же люди странные существа: холодно — плохо, жарко — плохо, дождь — мокро и это тоже плохо, даже когда всё хорошо, и будет эдак двадцать четыре с тёплым ветром, кто-нибудь, но скажет, вот бы сейчас…

Зачем, я подписался сегодня на съёмку?

Хотел было предложить Егору, но подсчитал потенциальные деньги, это спец заказ, а ещё припомнил о том, что следующего заказа может не быть, а бонусы от этого с лихвой возместят мне вчерашние расходы и даже сверх того. Закинувшись уже нашим привычным аспирином, а мы употребляли его как минимум стабильно по воскресениям, и очень часто по понедельникам, изредка среди недели, лишь наш администратор просто закидывался им ежедневно, как жизненно необходимым.

Все ждали продюсера, лениво коротая время, но каждый взгляд, каждая фраза, и отсутствие этих фраз выдавали общее напряжение. Если бы это напряжение было электрическим, то мы могли бы обеспечивать весь центр Вены электроэнергией в тот день.

Съёмка давалась нелегко. Хотя, казалось бы… за это время, раз так в двадцатый снимаем сексуальные подвиги учителей с учениками. Кстати, в это роли рыжая очень даже сексуальная штучка. Как-то она пару раз прошлась по Валентину и по Пашке, это прямо её амплуа. А вот потом её очень хорошо сделал студент, хотя по сценарию училка должна была охмурить и соблазнить ученика, но рыжая начала шлёпать его по щекам, а он задрал ей юбку, почти сорвал с себя узкие брюки, и мы думали, что он явно её растерзает прямо в кадре. Орала рыжая во весь голос, а кончив ей на спину, и вовсе воткнул её головой в диван. Историю пересказывали потом из уст в уста не раз. Мы думали, Стен ввалит ему взбучку или оштрафует его, но как говорил Пашка, «Стен смеялся, едва сдерживая голос».

— Он, наверное, говорил потом, да мой мальчик, ты сделал эту сучку. — Плюхнула шутку Оксана и мы заржали.

В роли развратного учителя я уже был разок, и против того ещё три раза был соблазнённым учителем. Это явно моё амплуа.

И в этот раз всё было по трафарету. Оксана в короткой юбке и с чупа-чупсом игриво строила глазки, то есть прямо вела себя вызывающе развратно. Вторая подыгрывала, но делала этот так лениво, что казалось, она объелась в местной столовой, и секс с педагогом ей был нужен, как вода в океане, или лёд в Арктике.

Ну, шаблонным было всё. Хотя Оксанка чуть импровизировала. Вытащила бюстгальтер из-под топа и швырнула прямо в меня, то есть в педагога. Дерзко. Стена не было, поэтому творили что хотели.

Затем также в преподавателя полетели трусики, то же самое сделал, и вторая ученица ну и пошло. Они стали раздеваться и закидывать меня одеждой, соответственно, я вроде бы удивлялся, но, конечно, эта даже не игра. Хотя нет, это игра в ролевые постановки. Мы веселились от души. Из-за того, что я был с похмелья и сил было немного, но и кончить по этой же причине я не мог долго, зато обильно потел и прямо багровел от напряжения. Мы наснимали материала почти на час, так что монтировать будет что. И, за всё это время я заметил, что в период похмелья возбуждение быстрее, секс дольше, количество извергнутой жидкости в разы меньше.

Казалось, что сила эрекции с похмелья была круче той, которая возникала после виагры или как-то её научно называли, сие… син… в общем медикаментозные возбудители.

Наташка была сначала словно в тени, но в какой-то момент её прямо шарахнуло, наверное, той само́й наэлектризованностью нашего настроения. Отпихнув «подругу», студентка резво наскочила на оттопыренный гендерно отличительный орган педагога, и минут пять без остановки изображала отбойный молоток, где сваей был вышеупомянутый о́рган.

Кажется, что секс длится долго и что сам процесс занимает приличное время, но, когда мы сидим в ожидании своей очереди, то и дело поглядываем на время в смартфоне. Так вот, в среднем на минет уходит минут десять — пятнадцать, секс в одной позе минут пять — семь, смены позы дают спадание физиологического финала. Менять позы можно до бесконечности, в среднем, если это не замысловатый сценарий, а бытовые — пошлые ситуации, то позы в среднем три-четыре, максимум пять.

Съёмкой, где пришлось быть в одной позиции, это была имитация в баре, где мы снимались в паре с Оксанкой. В основном, это была миссионерская поза. Мы попытались проявить инициативу, где дама восседает сверху, но вернулись в исходную и больше не экспериментировали. Для меня очень сложно перейти к завершению в одной позиции.

— Хватит уже. Материала минут на сорок. — Сказал оператор. И мы завершили развращение скромного педагога студентками.

— Интересно, каким же нужно быть закомплексованным, чтобы мечтать, что тебя совратят студентки? — Оксана, вытирала рот и грудь после моего извержения.

— Я считаю, это извращением. — Эмоционально пыхнула Наташка, закатив глаза.

— Ничего, вы не понимаете. — Я рассмеялся, но этот смех был явно придурковатым, потому что я стеснялся собственных рассуждений. — Педагог не молодеет, каждый год добавляет ума, опыта, морщин и седых волос. А тут постоянная молодость из года в год. В студенчестве почти все девушки, ну среднестатистические, проявляют максимально свою сексуальность. Вот, так насмотришься и начнёшь фантазировать.

— Чушь. Это просто извращение. — Наташка натягивала плотный с поролоном синий бюстгальтер, который ей, кстати, очень шёл.

— А я думаю, Колька прав. — Пожала плечами Ксюша, надевая свой розовый топ. — Насмотрится на молодых девок вот с такими, — она ущипнула Наташку за грудь, — и фантазирует. — Сымитировала она мужской вариант онанизма.

Мы рассмеялись, взорвав тишину столь неожиданной эмоцией для сегодняшнего дня.

«Вот, вам шанс»

Продюсер приехал один, это был Олег. Они вошли вместе со Стеном. Не было ни пузатого с бородавками, которого прозвали жаб, ни третьего очень пафосного и оттого весьма неприятного мужика. Все выдохнули. Ожидание завершено, но чего же нам ожидать от всего этого?

Гуськом актёры засеменили в студию, рассаживаясь на диване. Олег откинулся на спинку низкого кресла, Стен сидел на барном стуле, отчего напоминал попугая на жёрдочки, рядом с высоким сербом, вальяжно развалившимся в кресле. Кстати, мы его звали Серб, но я не помню, кто и почему его так прозвал. Наверное, из-за акцента, хотя он очень хорошо говорил по-русски. И вот, он заговорил:

— Понимаю, что прошло не так много времени с момента, когда ваши условия поменялись, — он сделал театральную паузу в своём монологе, — Прошлые изменения не прошли зря. Мы вышли на новый уровень. Наконец-то студия стала окупаться по расходам. Мы близки к тому, чтобы выйти в ноль по вложениям. — Стен испепелял его взглядом со своей жёрдочки. — У нас есть новая идея.

И как-то он сник совсем в этот момент. Оценив затянувшуюся паузу, директор подхватил инициативу.

— Не только студия наконец-то стала приносить прибыль, но и ваши доходы выросли пропорционально вашим, — он пробежался взглядом по стене над нашими головами. — Усилиями! Как видите, привносимые изменения во благо. Каждого!

Все эти «каждый» молчали.

— Олег, вы расскажите о нововведении? — Эта фраза согнула серба, почти пополам заставив сесть, приняв более деловую позицию.

— Что ж, — проговорил он протяжно. Отчего его акцент усилился на неправильном извлечении звука «ж», что-то между «ж» и «щ». — Сейчас есть запрос на онлайн. — Он прямо быстро выплюнул фразой. Отрывисто, словно она застряла у него между зубов, и он усердно пытался от неё избавиться.

— Мы переоборудуем место для фотосъёмок в две комнаты — капсулы. В каждой будет стоять диван и монитор с камерой. Вы будете поочерёдно выходи́ть в эфир. Возможно, иногда парно. — Даже голос Стена, чуть дрогнул. — Желания у людей разные. В основном они просят что-то показать, сделать, но это абсолютно приемлемое.

— Мы будем голые? — Спросил Валентин.

— Естественно. — Директор ухмыльнулся. — Кто будет платить тебе деньги, за то, что ты сидишь одетый и общаешься в сети? Это же тебе не служба психологической помощи.