Край чужих земель (СИ) - Брай Марьяна - Страница 52

Она точно также цыкала языком, когда я натягивала на окна тонкую, протертую ветошь, но, когда оценила пару ночей спокойного сна без назойливых комаров, раздобыла тряпок и затянула в замке все окна.

На следующий день рано утром меня разбудила Лидия:

— Граф Варис ждет только вас. Сказал, что лошадей уже впрягли в ваш гре-дер, - прошептала она, и я вскочила с постели, как угорелая. – А в кухне уже даже сейчас можно обходиться без свечи, госпожа, - добавила она.

— Что? – не понимая, о чем она, переспросила я.

— Ваши тряпки на окнах опять оказались очень кстати, - чуть поклонившись, сказала Лидия и вышла.

Не разбирая, что натягиваю на себя, я, трясясь от холода, жалась ближе к камину. Потом накинула плащ и, жалея, что нет хороших шерстяных гамаш, выбежала из комнаты. Мария даже не шелохнулась под своим одеялом.

Глава 28

Рассвет только-только забрезжил. Прямо у дверей на улице толклись уже пара мужиков с факелами, служанки, вышедшие со свечами из дома, в кое-как наскоро наброшенных на плечи шалях, деревенские, знавшие о том, что именно сегодня планируется новое «развлечение», которое соорудили ставшие с недавнего времени больно странными хозяева. Пара лошадок уже была впряжена в нашу «чудо – штуку», название которой не мог запомнить никто.

На первый взгляд это была обычная телега, но только на первый, если смотреть спереди. Но коли обойти и глянуть сбоку, а тем более сзади, то для местных это как космический корабль для меня.

Высоко расположенное место для извозчика, который может сойти и вести лошадей, если снег тяжелый. Тем более когда его еще немного, и особо давить на «нож» не нужно. А вот уже по наезженной снежной дороге, наоборот – он будет своим весом прижимать наш «грейдер». Полозья были смешными для местного люда. Короткие и широкие, как охотничьи лыжи. А сразу за ними наше изобретение, которое крепилось к короткой телеге и при необходимости поднималось, чтобы быстрее ехать, если снег уже прогребён.

Варис долго не понимал, почему «нож» нужно ставить под углом, и я с помощью муки и кухонного ножа, которым сгребала ее по столу, объяснила, что снег должен отваливаться в сторону, на обочину. От того мы и вырубали деревца по обе стороны дороги – чтобы проходить шире и шире, ведь за зиму снега навалит много, и у нас до осени должен быть запас свалочной территории.

Деревянный щит, сточенный книзу был обит железом сантиметров на двадцать, и внизу он был сплющен до минимума. Не хотелось особенно утяжелять конструкцию, но и особо легкой она быть не должна. Поэтому я так спешила с проверкой. Сезон начинался. Парочка таких грейдеров нам нужна на границе, на нашей дороге, которая, по моим словам, всегда будет чистой, в отличие от других.

Чертежи нашего первого изобретения – поливалки, герцог Досани отвез в магистратуру сам. Именно он надоумил нас получить патент на это изобретение и обещал выступить свидетелем его отличной работы, а вот наш грейдер и его чертеж после проверки должен был отправиться в столицу с Варисом.

Он ждал этого момента не меньше моего, а может, и больше, потому что магистратура для него и Грегори была самой главной целью в жизни.

Я не хотела подвести Истана, погасить тот огонек, что сейчас горел в его груди. Пусть он возгорелся лишь от соперничества, но делал на мой взгляд большую работу – менял этого увальня и прожигателя жизни до неузнаваемости.

Грегори не мог ехать с Варисом, потому что отвечал за ремонт грейдеров для дороги. Парень старался не меньше брата и заслужил появиться в магистратуре, но сейчас даже он понимал, что «запчасти» важнее всего.

— Давай, Грегори, все здесь, и мы ждем начала представления, - бодро крикнул Варис, и мальчишка вскочил на облучок.

— Хоть бы все получилось, хоть бы, - тихо сказал Грегори и начал подгонять лошадок. Те зашагали к воротам, а Грегори начал по чуть ослаблять веревку, накрученную на «блочок», которым мы оснастили подъемный механизм, и теперь можно было опустить «нож» до земли, чтобы он скреб дочиста, или чуть поднять, если дорога не очень ровная. Для саней небольшой слой снега – в радость. Лучше будут скользить. Поэтому Варис настоял, что тонкий ровный слой можно и оставить, и лошадям легче идти.

Уже за воротами Грегори справился с механизмом и наш первый грейдер начал свою работу. За ним оставался ровный, как слой крема на торте, срез. Мужики с факелами шли за ним, а Варис с сожалением смотрел им вслед – его коляска не проедет даже по тонкому слою, если ее не будет толкать кто-то сзади.

— Варис, вы решили начать без меня? – кутающаяся в плащ Мария подбежала к брату и,покачав головой, нажала на спинку коляски. – Алисия, чего стоишь? Помогай! Он столько времени ждал этого момента, а сейчас даже не может посмотреть, как работает его изобретение! – девушка была не просто недовольна, она злилась на меня. А меня, как ни странно, это радовало. У Вариса будет прекрасная жена, для которой важно его дело и ее помощь в этих делах.

По ровному тонкому слою снега, по следу от этого агрегата, на который была сделана самая высокая ставка, мы вышли за ворота. Люди охали и ахали, так как простецкий с виду механизм сделал за считанные минуты работу, которую лопатой пятеро мужиков делали бы не меньше часа.

Грегори проехал до деревни, развернулся и проехал по правой части дороги. Теперь след за ним выглядел и правда, похожим на привычный мне. Грейдеры чистили дорогу в моем коттеджном поселке чище, но здесь такого не было никогда. Теперь, судя по работе нашего нового изобретения, я поняла, что Варис был прав, и небольшие колеса, которые он уже заготовил, облегчат и ускорят задачу. На их весу «нож» будет идти легче.

— Теперь ты видишь, что была неправа? – будто поняв, о чем я думаю, спросил Варис.

— Да, брат, теперь вижу, и рада, что ты смог просчитать это еще до начала испытания.

— Можешь не переживать. Завтра мы закрепим колеса, и можно будет отправить первый грейдер на границу. Думаю, Истан будет прыгать выше елок, когда увидит, что все получилось, - засмеялся Варис.

После Грегори его место занял Варис, чтобы самому опробовать механизм и сделать какие-то правки в чертеже, но, вернувшись минут через тридцать, довольный и розовощекий от мороза, сказал, что все намного лучше, чем он представлял.

— Весной мы начнем вырубать дороги пошире, и у нас будет больше возможностей, сестра. Как же я рад, что мы занялись этим, - радостно сказал он, когда его усадили в коляску.

— Это же можно теперь с самого утра вот так чистить до самой деревни, и не брести утром по сугробам, - сняв шапку и смяв ее на груди, с придыханием сказал кузнец.

— Да, Ниро, теперь ты видишь, как важно то, что ты делаешь? – улыбнувшись мастеру, сказала я. Настроение было – обнять всех и прыгать от радости, но предстояло много работы и ожидание второго и третьего экземпляра, которые находились еще в разобранном виде.

— Я готов не уходить из мастерской графа, госпожа, чтобы быстрее доделать остальные. Это же чудо! Теперь все поедут по нашей дороге, даже в метель у нас будет проезд!

— Ты прав, Ниро. Нужно сделать как можно больше таких «ножей», чтобы отвезти на границу. А еще, думаю, твой сын уже всему научился, чтобы везти их туда и чинить там, коли будет надобность, - довольный не меньше кузнеца, ответил ему Варис.

— Мы с ним доделаем начатые, а я посмотрю за ним. Коли надо, поедет. Не возить ведь отсюда, а там на месте сразу и чинить, - поняв, о чем говорил ему брат, ответил кузнец.

Завтрак наш медленно перетекал в обед, потому что уходить с жарко натопленной кухни, куда мы с началом холодов переместили столы, никто не хотел. Веселый разговор, надежды, планы и радость от хорошо проделанной работы не отпускали.

Я смотрела на лица моих новых родственников, которых уже полюбила, и мысленно благодарила тех бандитов, забравшихся в дом к Лизавете. Что бы меня ждало там? Еще с десяток лет наблюдать за тем, как моя любимица выйдет замуж, уедет в город, оставив меня снова одну? Нет, уж лучше так. В каменном замке с промасленными тряпками на окнах, с вечно мерзнущими ногами, но среди любимых мною людей!