100 лет тому назад. Часть вторая (СИ) - Коткин Андрей - Страница 4

Показатели Характеристик Александра Жукова на момент окончания первой главы второй книги:

Уровень: 13

Очки опыта: 12308\20000

Класс: Боевой маг. Редкий Класс, позволяющий в процессе тренировок и боевых действий ускоренно развивать все параметры, связанные с повышением боевой эффективности.

Тело: 30

Разум: 25

Сила магии: 39

Свободных очков Характеристик: 4

Дополнительные Характеристики:

Выносливость: 8

Удача: 2

Получено Редкое достижение: «Юный герой 2» (+2 к Характеристике Тело дополнительно за каждый вновь полученный уровень)

Получено Редкое достижение: «Разрушитель порталов 1». В награду вы получаете Личный Карман, складку пространства, доступ в которую имеете только вы.

Получено Редкое достижение «Давид и Голиаф 2». Вашу победу над столь сильным и неуязвимым противником иначе, как удачей не назовешь, поэтому в награду за достижение вам открывается Дополнительная Характеристика Удача.

Глава 2.

Охо-хо! Раньше, когда в нашей деревне у меня друзья были, как-то не замечал, насколько однообразное и скучное здесь житье-бытье. Ладно бы еще страда была, тогда, понятное дело, скучать просто некогда, но у нас же уже почти поздняя осень, все культуры убраны. Всех делов, разве что навоз с конюшни, да из хлева со свинарником на своем огороде раскидать, чтобы на будущий год всякие картошки с моркошками росли лучше. Вроде, вонючий процесс, но и его я делал чуть ли не с удовольствием, только бы не сидеть в четырех стенах.

Впрочем, про то, что меня на работу скука выгнала, я малость лукавлю. Нет, и скука тоже в какой-то мере присутствует, осень все же, как я уже сообщил. Но возиться с навозом я отправился, исключительно начитавшись «мудрой» книжки. Помните, про магию пространства, что дала мне Ганна? Вот ее. Побоялся просто, что если хоть еще чуть-чуть поразбираю аллегории и библейские аналогии, наводнившие страницы этого, с позволения сказать, учебника, то мозги мои и вовсе вкрутую вскипят.

И все же, кое-что из этой мудреной книжки я почерпнуть смог: мой Телекинез, помноженный на Чувство окружающего пространства, да с дополнительными поучениями, взятыми из книжки, обрел… объем что ли? Раньше-то я воспринимал объекты для телекинеза практически в виде отдельных физических объектов… ну, почти… все же тот же песок с мелкими камнями при золотодобыче я как-то научился ощущать в виде условно единой общности. Блин, не получается подобрать понятных слов! Ладно, укажу только, что тот же навоз теперь я на грядки перемещал, просто захватив его с тележки всей массой, в совокупности. Причем без использования лопаты. Тележка при этом абсолютно чистая делалась, даже древесина на днище посветлела. А просто чувствовать начал границу, в которой следовало изъятие производить. М-да. А вот почистить одежду, когда попытался это сделать при помощи все того же Телекинеза, у меня не получилось. Чересчур там граница смазанной оказалась. Но я же ведь только в начале пути, получится еще, какие мои годы!

Что я там сетовал про скуку и однообразие? Признаю, не подумав сии слова произнес, грешен. Но нельзя же, господи, за эти, в общем-то, не самые тяжкие грехи так жестоко наказывать!

Что у меня такого приключилось, что я вдруг имя господа поминаю? Да, если так подумать, ничего особенного, дело житейское, давно ожидаемое. Просто у меня родился младший братишка! Краснолицее, крикливое создание. Вроде, мои собственные дети в прошлой жизни все же не так пронзительно верещали…. Или это сказывается наша нынешняя общая скученность? Не знаю, как там дальше будет, но в первые дни после его рождения, сна я практически лишился. И да, крикуна этого Степой назвали. Степан! Хорошо же звучит?

Степашке уже месяц исполнился, на землю первый снежок лег, когда к нам, в деревню, передвижная лавка с всевозможными городскими товарами приехала. Невидаль великая! Раньше, еще до революции, ездили по селам этакие коробейники, но у них товара было чуть, много ли на обычной телеге, да при одной лошади увезешь. К тому же товар тот был обычно узко специализированный. К примеру, хорошо запомнился из детства момент, когда мы с пацанами, давясь слюной, разглядывали у подобного коробейника конфеты и пряники. Вроде, были и другие подобные торговцы, с тканями, с ручным сельхозинвентарем, но их я, разумеется, запомнил куда менее отчетливо. А тут, подивись! Настоящий фургон, запряженный аж тройкой лошадей, огромный, как автобус. Ну, не очень большой автобус, если честно. И товаров в этом фургоне, вроде как, тоже уже не слишком много оставалось. Он откуда-то со стороны степи прикатил, чуть ли не от казахских становищ. И все равно, в деревне натуральный внезапный аврал начался, к нам уже раза три прибегали денег взаймы просить. Лавка приехала!

Продавец и водитель кобыл в доме нашего старосты, Ивана Тимофеевича остановились, фургон тоже к нему во двор закатили, торговлю с завтрашнего утра наметили.

Вот как чувствовал, что добром это новшество не кончится! Время ближе к утру уже приближалось, за полночь, так точно далеко перевалило, когда в ворота к нам постучали. Да нет, даже не постучали, а затарабанили что есть мочи.

— Федор Поликарпович! Федор Поликарпович! Беда! Бандиты в деревне!

Вот такая вот петрушка получается. У нас, как у тех же краснокожих из племени черноногих, в нашем деревенском обществе сразу два вождя разом присутствует: мирный касик, его роль наш деревенский староста исполняет, и военный вождь, за которого все деревенские почитают моего батю. Ну, еще бы, воевал, даже два георгиевских креста за храбрость имеет.

Отец еще даже штаны не натянул, а уже откуда-то из-под половицы винтовку вытянул. Поинтересовался у одноногого Осипа, который собственно и затеял весь этот тарарам:

— Сколько их?

— Не разглядел. Темно же. Но верховые возле дома нашего старосты маячат. И я это… крики слышал оттуда, словно рот зажимают кому. Наверняка, это лавку эту передвижную явились грабить. Они ж почти весь свой товар еще до нас, у казахов, распродали, значит, денежки имеются.

— Сашка! Беги к нашим родичам, поднимай Захара и Артемия Игнатьевича! — Это уже мне распоряжение от отца поступило. Я, в отличие от него, лишнего времени на извлечение оружия не тратил, сразу собираться начал. — Я к Ширяевым и Долгих загляну. Собираемся возле подворья Ширяевых. Черт! Из всей деревни нормальных, боеспособных мужиков и десятка не набрать! — И уже коновалу нашему: — Осип! А ты куда, на одной ноге-то? Дам тебе ружье, будешь тут моих охранять.

Ну, я и помчался! Пока бежал, заметил одну странность малую: ни разу не споткнулся, хотя темень на улице была, хоть глаз выколи. Как-то в мозгу заранее весь рельеф дороги, вплоть до малейшей замерзшей кочки прорисовывался. Сам не понял, когда стал Ощущение Пространства вокруг себя на автомате исполнять.

Долго ли коротко, собрал я мужиков, кто хоть сколько-то в силах был в руках ружье держать. Помимо названных отцом еще и Ваську Ускова с его лепшим товарищем Андрюхой кликнул. Они, правда, еще несовершеннолетними числятся, всего восемнадцать годков им, но я вон, гораздо младше, и ничего, вполне в бойцы родителем поверстан.

Так вот и встретились возле Ширяевских ворот: мы впятером, да со стороны отца четверо. И винтовки…, аж три на весь отряд! Ну, свою я пока не считаю, она у меня не на виду, а в Личном Кармане притырена. Правда, остальные деревенские тоже не безоружные, ружье в нашей деревне до недавних пор великим подспорьем по части пропитания являлось.

Собравшись, мы, не спеша, в сторону дома нашего старосты двинули. Не всей толпой, родитель мой нас по разным сторонам улицы распределил и велел цепочками вдоль забора красться. Хоть темно на улице, но все же, если дуриком по центру улицы переть, на фоне свежевыпавшего снега могут заметить, не то, что на фоне заборов, серое на сером.