Граф Булгаков. Том 3: Блеск Отражения (СИ) - "Архимаг" - Страница 26

— Может быть дадим слово самому виконту Булгакову? — предложила баронесса Воронцова. Её взгляд, обращенный на меня, выглядел задумчивым. Но прежнего расположения там уже не было.

— Да, конечно, — граф Блэквуд снова рассматривал пустое пространство сбоку от меня, — Виконт Александр, я предоставляю вам слово. Попробуйте подобрать аргументы, выставляющие вас в хорошем свете.

Другие члены комиссии смотрели на меня довольно кисло. Кажется, они реально хотят отказать мне и распустить род Булгаковых.

— Можно назначить испытательный срок… — послышался негромкий голос, — Ну хотя бы лет пять…

Лет пять? Ну уж нет. Так долго ждать в мои планы не входит.

Я молча встал и оглядел собравшихся. В конференц-зале сгустилась тишина.

— Господа, — негромко произнес я, — И дамы. Мне нечего сказать в свою защиту.

Взгляды обращенные на меня, стали ещё более удивленными.

— Я предпочитаю, — скромно произнес я, — Чтобы за меня говорила мои дела…

Я молча сунул руку в рюкзак… и вытащил оттуда огромную голову осы. И положил её на стол.

В огромных фасетчатых глазах отразились испуганные лица дворян.

— Что… что это такое? — воскликнул граф Блэквуд, глядя на меня пронзительно, — Зачем вы притащили это сюда?

— О, наконец-то вы смотрите прямо на меня, граф, — с улыбкой произнес я, — Это голова Аномалии, которую я одолел самостоятельно в битве один на один. В документах, которые я принес, есть справка из Кутузовского училища, подтверждающие мои достижения. К слову, этот монстр по силе уровня Бес.

— Как тот, которого вы победили в торговом центре? — с удивлением спросил Барвин.

— Да, практически, — кивнул я.

Я немного приукрасил, Гигантская оса была всё-таки Духом, хотя и очень сильным. Ну да ничего.

Я снова сунул руку в рюкзак. А если точнее в Отражение. Ангел с широко раскрытым ртом сидела в рюкзаке, чтобы её никто из одаренных не увидел. Именно из её безразмерного тела я вытащил голову осы, а следом за ней… начал вытаскивать шкуру огромного медведя.

— Что за фокусы… — в шоке произнес граф Волков, наблюдая, как я вытаскиваю огромную шкуру из относительно небольшого рюкзака и раскладываю её на столе.

— А это — та самая Аномалия, которую я победил в торговом центре, — сказал я, — Журналисты, конечно, многое переврали о тех событиях, но одно они сообщили верно — тварь по силе соответствовала уровню Бес.

Спасибо Катеньке за то, что притащила эту массивную шкуру. И вовремя вспомнила о ней. Дополнительный вес на чашу весов моего доброго имени.

Пока господа комитетчики переваривали новую информацию, я продолжал давить, не давая им опомниться.

— Вся документация об убитых Аномалиях и их Ядрах в файле. При желании можете с ней ознакомиться, я ничего не скрываю.

— Впечатляет, — баронесса Воронцова снова улыбалась мне, — Убить две Аномалии уровня Бес на первом курсе… у вас большое будущее, молодой человек.

— На самом деле я убил намного больше Аномалий, сударыня, — я улыбнулся ей в ответ, — Эти просто самые сильные из задокументированных.

— А что, были случаи, когда вы убивали чудовищ и не документировали это? — быстро произнес граф Волков, — Это противозаконно, сударь. Любая Аномалия, с которой истребитель собирается получать доход, должна быть занесена в реестр. Иначе это уход от налогов.

— К сожалению, иногда в ходе боя Аномалия и её Ядро уничтожаются полностью, — сокрушенно произнес я, — Без остатков. Это общеизвестный факт. И нет никакой вещественный возможности подтвердить свой подвиг. Разве что показания свидетелей, но не всегда они оказываются рядом. Но в этом, опять же, нет ничего противозаконного, ведь из уничтоженного Ядра прибыль не извлечь… А, значит, и налоги не с чего взымать.

Граф Волков покачал головой, глядя на голову и шкуру на столе.

— Откуда же вы столько времени берете на ваши подвиги, — он покачал головой.

— Да вот, — скромно произнес я, — Нахожу время между учебой в училище, тусовками в в ночных клубах и ставками на киберспорт. Иногда даже поесть и поспать получается. Не говоря уж о других физических потребностях.

Послышались смешки. Я заметил несколько улыбок.

— Юмор неуместен. Попрошу тишины, — хмуро произнес Блэквуд. Голоса смолкли, — Мы услышали достаточно. Предлагаю начать голосование. Итак, кто за то, чтобы присвоить виконту Булгакову титул графа и признать его главой рода Булгаковых?

Вверх поднялись руки. Воронцова, Барвин и некоторые другие комитетчики проголосовали в мою пользу. Рук было много — но не слишком. Меньше половины.

— Кто за то, чтобы аннулировать род Булгаковых и исключить его из реестра?

Поднялись руки. Проголосовал Волков, Блэквуд и некоторые другие члены. Тоже немного меньше половины.

— За признание — восемь голосов, — отчеканила нейродевочка-машинистка, фиксирующая протокол событий, — За аннулирование — восемь голосов. Воздержались четверо.

Хм… и что это значит?

— Что ж, ситуация с родом Булгаковых непростая, и результат голосования — тоже неоднозначный, — сокрушенно произнес граф Блэквуд, разведя руками, — Комиссия не пришла к единому мнению. В таком случае следующее заседание по данному подвисшему вопросу мы проведем… м-м-м… ну, скажем, через полгода. Уверен, к тому моменту появятся новые подробности, которые и позволят

Полгода? Ждать? Ещё чего! Я не могу позволить себе такой перерыв! Мне нужен титул графа и звание главы рода!

— Протестую, — хмуро произнес я, — Комиссия не в полном составе. Нужно дождаться графиню Чернову. Ее голос может стать решающим.

— Отклоняется, — равнодушно произнес Блэквуд, — Голосование уже состоялось. А у леди Черновой, видимо, нашлись куда более важные дела, нежели исполнение своих прямых обязанностей…

Кажется, леди Чернову он недолюбливает. Наверняка считает ее слишком легкомысленной особой. Или что-то вроде того.

И в этот момент двери в зал с треском распахнулись. В помещение ворвалась никто иная, как запыхавшаяся леди Чернова. Она явно очень спешила успеть на заседание — тяжело дышала, её пышная прическа слегка растрепалась.

Ее огромные груди, обтянутые черной материей платья, плавно поднимались и опускались в такт дыханию. Словно хотели загипнотизировать всех присутствующих и внушить им свою волю.

Мужчины смотрели на Чернову с восхищением, женщины — с завистью. И только у сухаря Блэквуда выражение лица не поменялось. На него магия сисек не работала. Видимо, данный товарищ возбуждался исключительно от законотворчества.

— Простите за опоздание! — Чернова энергично подошла к столу и уселась на свободный стул, — Меня, кажется, ввели в заблуждение касательно точного срока проведения заседания…

Она бросила гневный взгляд на графа Волкова. Но тот ничтоже сумняшеся разглядывал свои идеально подстриженные ногти.

— Сожалею, сударыня Чернова, — быстро произнес граф Блэквуд, — Голосование уже проведено, а заседание уже завершено. Нельзя изменить решение задним числом…

— Нонсенс, — фыркнула Чернова, — согласно Имперскому закону триста тридцать четыре, параграф три, подпункт пять дробь четыре, заседание не может считаться завершенным, пока это не подтвердит каждый из членов комиссии.

Хм… а Ира, кажется, тоже неплохо шарит в законодательстве.

— Вы даже не присутствовали, когда мы обсуждали все за и против, — скучающим голосов произнес Блэквуд, — Что вы знаете об этом юноше, чтобы вынести честное и объективное решение?

— Уж поверьте, я знаю о нем побольше, чем вы, граф, — произнесла Чарнова, ее звонкий голос разнесся по всему залу, — Это не известно широкой публике, но виконт Булгаков участвовал в обороне летающего острова Князя Омутова! И он спас жизнь мне и Светлане Омутовой! А также многим другим достойным людям! Я готова поклясться в том своим титулом графини! Александр Булгаков — человек исключительной отваги и добродетели! Как никто другой он достоин титула графа!

Взгляды, обращённые на меня, изменились. Теперь члены комитета смотрели с куда большим уважением.