Оранжерейный цветок (ЛП) - Ритчи Криста - Страница 38

Бьющего меня по лицу.

В некотором роде это помогает. Но я также представляю ее с другим парнем. И этот образ останавливает меня от мысли, что это так неправильно. Поворачивай назад, Райк.

Я никогда не поверну назад.

Она — все для меня. Я хочу приложить все усилия, чтобы наши отношения сработали.

Тяжело выдыхая, она приоткрывает рот. И затем Дэйзи одаряет меня яркой улыбкой.

Как только я чувствую, что мой брат возвращается в комнату, я убираю руку от неё. Дэйзи так раскраснелась, и чтобы собраться с мыслями, она утыкается лицом в подушку.

Мне нравится наблюдать, как она испытывает подобные ощущения, особенно зная, что раньше она их не испытывала. Больше всего на свете я хочу довести ее до состояния эйфории.

Оставляя ее, направляюсь к балконной двери. Замок никчемный — просто поворотная задвижка. Неудивительно, что она не спала, черт возьми. После этого направляюсь к входной двери и закрываю ее на засов и цепочку. Когда я поворачиваюсь, глаза Коннора отрываются от монитора.

— Не знаю, слышал ли ты, но Сара снова мутит воду, — говорит он.

— Моя мама уже вызвала гребаное цунами, так что, чтобы она там ни делала, я совсем не хочу ничего об знать.

Коннор показывает мне свой телефон, не позволяя мне игнорировать эту информацию. Хватаю чертов телефон из его рук. Заголовок статьи гласит: Откровенное интервью с Сарой Хэйл скоро в программе «60 минут».

— Да вы, блять, издеваетесь, — говорю я, глядя на фото моей матери, сидящей в кресле со скрещенными ногами на темно-синем фоне. Темными волосами я пошёл в отца. У неё же золотисто-каштановые локоны и острый нос, благодаря чему ее сравнивали с Джулией Робертс. Моя мать родом из бедного городка Нью-Джерси — боец, как она называла себя, когда кричала на моего отца, разговаривая с ним по телефону.

— Да ты знаешь, откуда я родом? — усмехалась она. — Если я добилась всего, начиная с низов, ты думаешь, я не смогу остаться здесь и защитить моего сына от тебя? Я боец. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы держаться на плаву. Если ты не веришь в это, подумай ещё раз, Джонатан. Ещё раз!

Она не может отпустить свои гребаные обиды.

Я изучаю мелкий шрифт статьи, рассказывающий подробности данного интервью.

Сара рассказывает подробности о проблемах в браке с Джонатаном Хэйлом, ее недавних ссорах с сыном, Райком Мэдоузом, и ее мольбах возобновить отношения с ним. Она также обсуждает обвинения, касающиеся Лорена Хэйла, а во фрагменте видеоклипа она говорит: «За все двенадцать лет, что я была с Джонатаном, я подвергалась постоянным словесным оскорблениям с его стороны. Травма, через которую прошел мой сын из-за его отца… я никогда в жизни не прощу Джонатана за то, что он совершил».

— Пожалуйста, не ломай мой телефон, — говорит мне Коннор сдержанным голосом. — Это единственная связь с моей женой.

Я так сильно сжимаю его телефон, что экран чуть не трескается. Я бросаю телефон обратно ему, мои мышцы горят.

— Теперь они думают, что Джонатан травмировал и меня, — говорю я, покачивая головой. Как это может быть моей жизнью?

Коннор засовывает телефон в карман: — В статье может содержаться пара ее реплик, вырванных из контекста. Это всего лишь фрагмент. Не расстраивайся, пока не посмотришь интервью полностью.

Я качаю головой: — Не важно.

Делаю несколько глубоких вдохов, и мое дыхание приходит в норму. Но прямо сейчас я бы с удовольствием что-то ударил. Мне нужно в зал, чтобы выпустить эту энергию и тяжесть куда-нибудь, и не держать все в себе.

Бросаю взгляд на Дэйзи. Она пытается открыть свои сонные глаза, наблюдая за мной с кровати.

— Хотела бы я, чтобы люди были добрее, — тихо говорит она, а затем зевает.

Как бы я этого тоже хотел, твою мать.

22. Райк Мэдоуз

Я не могу уснуть.

Не тогда, когда я знаю, что сейчас произойдет.

Она ворочается под одеялом, пиная ногами невидимого врага. А около пяти утра она начинает кричать. Дэйзи вскакивает с кровати, широко открывает глаза и мечется из стороны в сторону. После того, как она оказалась у изголовья, она начинает размахивать руками.

Ее пронзительные крики мгновенно будят Коннора и Ло. Я уже на ногах, стою рядом с Дэйзи, в то время как она сосредоточенно смотрит вдаль на что-то, чего мне не увидеть.

Она все еще спит.

И это самая пугающая часть.

— Что за черт? — говорит Ло, поднимаясь вместе с Коннором.

— Дэйзи, Дэйзи, — зовут я, но я знаю, что это, блять, бесполезно. Она проснется только, когда будет готова. Я становлюсь коленями на матрас, протягиваю руку, чтобы обнять Дэйзи, но она со всей силы бьет меня кулаком по плечу, защищаясь, словно я — тот нападающий из ее кошмара.

— Убирайся! — кричит она, ее большие глаза наполнены страхом. — Оставь меня в покое! Просто оставь меня в покое! Я этого не хочу! Я не хочу этого! — от ужаса по ее щекам текут гребаные слёзы.

Заебись.

Ло бросается к кровати.

— Дэйзи?! Что, черт возьми, происходит… — он забирается на кровать, в то время, как она кричит и рыдает, резко откидываясь назад, что простыни сбиваются в кучу у ее ног. Руками она вцепляется в матрас. Ло встает на кровати и пытается поднять ее под руки.

И как только он к ней прикасается, она начинает кричать и пинать его. Ло поднимает руки, показывая, что он сдается, и смотрит на меня.

— Какого хрена?

Я стою на кровати вместе с ним, возвышаясь над Дэйзи. Слегка бью его по груди рукой.

— Она все еще спит, блин.

Он хмурит брови: — Ее глаза открыты, — он кидает в нее подушку, и Дэйзи опять пугается, слезы ещё сильнее льются по ее щекам. Мое сердце бешено колотится.

— Дэйзи, ты в порядке, — Ло говорит ей. — Здесь никого нет.

Она никак не реагирует, и Ло поворачивается к Коннору, который в отличие от нас стоит рядом с кроватью.

Он наблюдает за истерикой Дэйзи с непроницаемым выражением лица.

Я боюсь, что она, черт возьми, навредит себе. Ее ногти впиваются в ладони. Так что я хватаю ее за лодыжку и тащу, чтобы она обратно легла на кровать. Дэйзи переворачивается на живот, словно ползет под колючей проволокой.

Я наклоняюсь и переворачиваю Дэйзи обратно на спину. Она вся извивается.

— Нет, нет!

Ненавижу то, насколько это все выглядит неправильно. Я чертовски сильно хочу, чтобы она проснулась, особенно до того, как ее крики разбудят людей из соседних номеров, и они и вызовут персонал отеля.

Я прижимаю ее к постели своими коленями, держу запястья по обе стороны от ее тела. Дэйзи начинает истошно кричать от того, что ее тело оказалось в ловушке. В итоге, мне приходится одной рукой прикрыть Дэйзи рот, за что получаю от нее сильный удар по лицу. Боль обжигает мою губу, и я чувствую вкус крови.

Ло опускается на колени и хватает ее руку, не отпуская.

Во время этих кошмаров Дэйзи становится сильнее, гораздо сильнее, чем в жизни. Ею движет страх, и адреналин выбрасывается в таких масштабах, что мне сложно даже представить.

Ее слезы не останавливаются, из-за этого глаза девушки краснеют и опухают. Я трогаю ее за щеку и наклоняюсь вперед так, что мое лицо находится близко к ее.

— Проснись! — кричу я. — Дэйзи, проснись, черт возьми!

Ну же, милая. Борись с этим.

— Ее пульс зашкаливает, — говорит Ло, в его голосе слышится волнение.

Убираю руку с ее рта и прикасаюсь к ее груди — еще немного и ее сердце буквально выпрыгнет. Ей необходимо проснуться и успокоиться.

— Нет! — кричит она, словно она умирает, словно ее убивают. Капли пота выступают у нее на лбу, горячие слезы текут по ее щекам. — Пожалуйста, — плачет она, качая головой из стороны в сторону. — Пожалуйста…

— Проснись, — рычу ей в ухо, убирая влажные волосы с ее лица. Проснись, черт возьми.

— Осторожнее, — предупреждает меня Ло.