Ведьмы Плоского мира - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 136

Она ощутила движение воздуха. Потом услышала, как ахнула нянюшка.

— Что-нибудь случилось? — спросила Маграт.

— Угу, — спустя некоторое время отозвалась нянюшка Ягг. — Вроде того. Надеюсь, они успели порядком проголодаться.

— Значит, по-твоему, это и есть настоящее волшебство феи-крестной? — заметила матушка Ветровоск.

Маграт открыла глаза.

Перед ними по-прежнему высилась груда, но теперь уже не камней.

— Жалость какая, поглядите, некоторые-то помялись, — сказала нянюшка.

Маграт открыла глаза еще шире.

— Что, опять тыквы?

— Мятых много. Мятых, — повторила нянюшка на тот случай, если кто-нибудь ее не услышал.

Верхушка груды зашевелилась. Парочка небольших тыкв скатилась прямо к ногам Маграт, а в образовавшемся отверстии появилось личико гнома.

Оно уставилось на ведьм.

Наконец нянюшка Ягг спросила:

— У вас все в порядке?

Гном кивнул. Его внимание по-прежнему было приковано к груде тыкв, громоздившихся от пола до потолка.

— Э-э…, да, — сказал он. — А папа здесь?

— Какой папа?

— Ну, король.

— А-а! — Нянюшка Ягг приложила руки ко рту и крикнула в глубину туннеля: — Эй, король!

Появились гномы. Они тоже уставились на тыквы. Король вышел вперед и тут заметил лицо сына.

— Ты как там, сынок?

— Все отлично, па. Жив и здоров, ни царапинки.

Король облегченно вздохнул. Потом подумал и добавил:

— Все остальные тоже целы?

— Все до единого, па.

— А то я уже начал беспокоиться. Подумал, может, мы нарвались на участок конгломерата или чего-нибудь в этом роде.

— Да нет, па. Просто пласт рыхлого сланца.

— Хорошо. — Король снова взглянул на груду. Почесал бороду. — Сдается мне, тыкв у нас теперь хоть отбавляй.

— А я было подумал, что это какая-то разновидность песчаника, па.

Король снова подошел к ведьмам.

— А вы не можете превратить их еще во что-нибудь? — с затаенной надеждой спросил он.

Нянюшка Ягг бросила взгляд на Маграт, которая все еще потрясенно пялилась на палочку.

— Думаю, мы пока остановимся на тыквах, — опасливо ответила она.

Король был немного разочарован.

— Что ж, тогда, — протянул он, — если я могу быть вам полезен, дамы… Например, угостить вас чашечкой чаю или еще чем-нибудь…

Матушка Ветровоск шагнула вперед.

— Да, думаю, что-нибудь вроде этого нам не повредит, — кивнула она.

Король просиял.

— Только, конечно, мы бы угостились чем-нибудь посущественнее чая, — добавила матушка.

Лицо короля сразу вытянулось.

Нянюшка Ягг тем временем подошла к Маграт, которая все еще взмахивала палочкой, не сводя с нее окаменелого взгляда.

— Очень умно, — шепнула нянюшка. — Но почему ты решила выбрать именно тыквы?

— Ничего я не решала!

— Ты что, не знаешь, как с ней обращаться?

— Нет! Я думала, нужно просто… ну, в общем, захотеть, чтобы что-нибудь случилось!

— Видно, просто захотеть — это еще не все, — как можно добродушнее заметила нянюшка. — Обычно этого недостаточно.

Где-то перед самым рассветом — насколько можно представить себе рассвет в подземных туннелях — ведьм отвели к протекающей в толще гор подземной реке, у берега которой были пришвартованы две баржи. Рядом с каменным причалом покачивалась на воде небольшая лодка.

— Река проведет вас сквозь горы, — сказал король. — По правде говоря, я думаю, что она течет до самой Орлеи. — Он взял из рук сопровождающего его гнома большую корзину. — И вот тут мы собрали вам в путь немножко еды…

— Мы что же, всю дорогу будем плыть на лодке? — спросила Маграт. За спиной она снова попыталась взмахнуть волшебной палочкой, но тщетно. — Я с лодками как-то не очень…

— Слушай, — перебила ее матушка Ветровоск, влезая в лодку. — Река в отличие от нас знает дорогу. А метлами мы сможем воспользоваться и позже, когда пейзаж начнет вести себя немного поумнее.

— К тому же, отдохнуть не мешало бы, — добавила нянюшка Ягг, усаживаясь на скамейку.

Маграт взглянула на обеих ведьм, которые поудобнее устраивались на корме, словно пара располагающихся на насесте кур.

— А вы умеете грести? — поинтересовалась она.

— Нам это ни к чему, — сказала матушка.

Маграт уныло кивнула. Но потом решила, что не вредно и ей заявить хоть какие-то свои права.

— Думаю, я тоже не умею, — высказалась она.

— Ну и ничего страшного, — кивнула нянюшка Ягг. — Как увидим, что ты не так что-то делаешь, мы тебе сразу подскажем. Спасибо за заботу, ваше королевское величество.

Маграт вздохнула и взялась за весла.

— Плоские концы нужно макать в воду, — пришла ей на помощь матушка Ветровоск.

Гномы на прощание помахали им. Медленно двигаясь в круге отбрасываемого фонарем света, лодка выплыла на середину реки. Маграт обнаружила, что ей всего-то и надо удерживать суденышко на середине течения.

Вскоре она услышала, как нянюшка Ягг сказала:

— Вот никак в толк не возьму, и зачем они вечно на свои двери невидимые руны навешивают? Приходится платить какому-нибудь волшебнику, чтобы он нанес невидимые руны, а как узнать, что за свои деньги получаешь товар?

Ответ матушки не замедлил последовать:

— Очень запросто. Раз ты их не видишь, значит, получил нормальные невидимые руны.

Подумав немного, нянюшка согласилась:

— А ведь и верно. Так, а теперь посмотрим, что у нас на завтрак.

Послышалось шуршание.

— Так, так, так…

— Что там, Гита?

— Тыква.

— Тыква с чем?

— Тыква ни с чем. Тыква с тыквой.

— Должно быть, у них нынче много тыкв уродилось, — встряла в разговор Маграт. — Сами знаете, как бывает в конце лета — в огороде всего полным-полно. Я сама вечно голову ломаю, придумываю всякие новые соления да квашения, чтоб ничего не пропало…

В тусклом свете ей было видно лицо матушки, выражение которого недвусмысленно свидетельствовало о том, что если Маграт еще и не сошла с ума, то ей совсем недолго осталось.

— Лично я, — заявила матушка, — в жизни огурца не засолила.

— Зато ты их очень любишь есть, — сказала Маграт.

Ведьмы и соления так же неразделимы, как… она поколебалась, не решаясь думать о таком аппетитном сочетании, как персики и сливки, и мысленно заменила их на «вещи, которые здорово подходят друг другу». Вид единственного сохранившегося зуба нянюшки Ягг, увлеченно трудящегося над маринованной луковицей, вызывал на глазах слезы.

— Любить-то люблю, — кивнула матушка Ветровоск. — И особенно люблю, когда их мне приносят.

— А знаете, — сказала нянюшка, обследуя укромные уголки корзины, — каждый раз, когда приходится иметь дело с гномами, у меня в голове всплывает выражение «занудный сквалыга».

— Мерзкие маленькие дьяволята. Вы бы видели, сколько они пытаются содрать с меня всякий раз, когда я приношу им в ремонт свое помело, — фыркнула матушка.

— Да, но ты же все равно никогда им не платишь, — заметила Маграт.

— Не в том дело, — отрезала матушка Ветровоск. — Надо вообще запретить им брать так дорого. Это самый настоящий грабеж средь бела дня.

— Не понимаю, при чем здесь грабеж, если ты все равно ничего не платишь? — гнула свое Маграт.

— Я вообще никогда ни за что не плачу, — рявкнула матушка. — Люди просто не позволяют мне платить. Сама посуди, что ж тут поделаешь, если все мне все время всякую всячину суют и, к тому же, даром? Вот иду я по улице, а люди как посыплются из домов — свежие пироги несут, пиво свежее и всякую одежку, которая почти и не надевана. Прямо так и упрашивают: «Ой, матушка Ветровоск, уж будьте добры, возьмите лукошко яичек». Это называется уважение. Быть ведьмой, — сурово закончила она, — в сущности и означает, что тебе ни за что не надо платить.

— Так, а это что у нас? — спросила нянюшка, вытаскивая из корзины небольшой сверточек.

Она развернула бумагу и достала несколько твердых коричневых плоских кругляшей.

— Беру свои слова обратно, — сказала матушка Ветровоск. — Это ж знаменитые гномьи пироги, вот что это такое. Кому попало такие пироги не даются.