В ожидании апокалипсиса - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 35

– Согласен, – засмеялся Риггс, – я неточно выразился. Вы не нужны никому в России, в своей стране. А вот нам вы очень нужны. Для нас вы еще очень спелый плод.

– Я похож на предателя?

– Вы похожи на умного человека, Дронго.

– Благодарю вас. Вы тоже не производите впечатления идиота.

– Что вы хотите сказать?

– Вы же прекрасно понимаете, что я ничего не скажу.

– Это ваше право. Мы передадим вас в суд. Двадцать лет тюрьмы за шпионаж против страны ее величества.

– Это угроза?

– Просто небольшое уточнение.

– Могли бы испугать сильнее. Например, сказать, что меня повесят.

Риггс удовлетворенно хмыкнул.

– Мне ужасно нравится с вами разговаривать. Неужели вы поверили бы в возможность такого исхода?

– Никогда в жизни.

– Вот видите.

– Двадцать лет тоже много. По показаниям Семена Бетельмана мне могут дать лет пять, ну восемь от силы. Не так страшно.

– Вы изучали английское законодательство?

– А вы как думаете?

– Тогда все ясно. Восемь лет все равно большой срок.

– Предпочитаю восемь лет сидеть, чем сразу отправиться на тот свет.

– Вы думаете, вас могут ликвидировать ваши старые друзья из КГБ?

– Сейчас это ведомство называется Министерством безопасности России.

– С вами трудно разговаривать. Кстати, кто вы по гороскопу? Мне почему-то кажется, что вы Рыба.

– Не думал, что вы верите астрологам или гадалкам.

– Это иногда полезно.

– А вы не знаете?

– Месяц вашего рождения – нет. Нам не удалось точно установить дату вашего появления на свет.

– Я – Овен.

– Неужели правда? – На этот раз Риггс, видимо, не поверил.

– Можете не сомневаться. В мелочах я стараюсь не врать.

– А в глобальном масштабе? – засмеялся англичанин.

– Иногда, когда это полезно для здоровья. Кстати, куда мы едем?

– Здесь недалеко аэродром. Мы полетим в Лондон.

– Очень хорошо. Вы не знаете, мистер Риггс, меня представят Стелле Римингтон, вашему шефу?

– Зачем это вам?

– Просто интересно. Ни один английский журналист никогда не видел ее лица. Подозреваю, что и в нашем ведомстве на нее не слишком обширное досье. Кстати, это ее настоящее имя?

– Не знаю.

– Не хотите отвечать, не нужно. А где мой багаж?

– Не волнуйтесь. Он прибудет в Лондон.

– Вы меня успокоили. У меня там темный костюм. Не могу же я предстать перед дамой в таком затрапезном виде.

Риггс засмеялся.

– Я думаю, мы найдем общий язык.

– Рад разделить вашу уверенность, хотя боюсь, что у меня ничего не получится. Вы уже смогли договориться с мадемуазель Либерман?

Риггс громко фыркнул, повернувшись всем корпусом к Дронго.

– Откуда вы знаете, что она старая дева?

– Для этого достаточно на нее посмотреть.

– Хорошо, что она вас не слышит.

– Вот теперь я с вами согласен.

– Вы все-таки приехали из-за Ощенко?

– Первый раз слышу эту фамилию.

– Если хотите, можете с ним встретиться у нас, в Лондоне.

– Не имею ни малейшего желания.

– Вы знаете, что в Нью-Йорке убит Любарский? Он был, кажется, вашим связным.

– Кажется, не был. Я вообще не слышал такой фамилии.

Автомобиль въехал на поле небольшого аэродрома.

– Вы умеете прыгать с парашютом? – спросил вдруг Дронго.

Риггс растерялся.

– А зачем?

– Наш самолет могут подбить. Нужно быть готовым ко всяким неожиданностям. – С этими словами Дронго вылез из машины.

Риггс растерянно посмотрел ему вслед и только затем расхохотался.

Глава 2

Разумеется, в Лондон его не повезли. Их самолет приземлился в небольшом аэропорту, похожем на военную базу. Автомобили были поданы прямо на летное поле, и Дронго в сопровождении Риггса и еще двух человек пересел в один из них.

Ехали они довольно долго, часа два. Дронго молчал, а Риггс, глядя в окно, невозмутимо курил свою трубку. Лишь однажды он вежливо осведомился:

– Вас не беспокоит, что я курю?

– Курите, – милостиво разрешил Дронго, – это не самое страшное испытание в моей жизни.

Автомобили шли по направлению на северо-запад, определил по солнцу Дронго. Очевидно, в район Нортгемптоншира или Глостершира.

Они въехали на какую-то базу, пройдя два контрольно-пропускных пункта.

Бетонная дорога вела в подземный гараж, где стояло полтора десятка других автомобилей. Выйдя из машины, Риггс жестом пригласил Дронго. Они прошли к лифту и спустились еще ниже – понял по своим ощущениям Дронго. Причем Риггс не дотрагивался ни до каких кнопок. Вероятно, в кабине лифта имелась телевизионная камера, и все управлялось автоматически.

Пройдя по длинному, ярко освещенному коридору до конца, они вошли в один из кабинетов. Там за столом сидел сам Адам Олвинг.

– Добрый день, мистер Фридман, – проскрипел он, – рад приветствовать вас у себя на родине.

– Разделяю вашу радость. – Дронго сел напротив.

– Все-таки вы решили снова попытать счастья, – укоризненно покачал головой Олвинг. – Мы же вас предупреждали. Не думал, что вы окажетесь настолько неразумны, мистер Фридман.

Риггс, достав свою трубку, сел сбоку.

– Это был мой последний шанс, – угрюмо пояснил Дронго.

– Только не надо снова разыгрывать нас, – засмеялся Олвинг. – Ваш ход был предусмотрен русской разведкой. Видимо, решили сыграть на неожиданности. Признаюсь, это был очень интересный тактический маневр: дважды подряд подставить одного и того же агента. По сложившемуся стереотипу, если агент себя обнаруживает, его сразу отзывают. Такая практика и у нас, и у вас. Но, видимо, решив перехитрить всех, вам разрешили встретиться со своим агентом и отправиться в Америку. Хотя вторая разработка была проведена более грубо, чем обычно. Бетельман сразу все рассказал брату, а тот, разумеется, нам. Хотите очную ставку с Бетельманом?

– Не хочу.

– Верно, – засмеялся Олвинг, – вы все, конечно, признаете и без этих ненужных формальностей.

– Я могу попросить, чтобы нам дали поесть? – спросил Дронго. – Надеюсь, что вы не намерены морить меня голодом.

– Я распоряжусь. – Олвинг нажал какую-то кнопку и проскрипел: – Принесите нам кофе и сандвичи. А пока, – он потер маленькие ладошки, – давайте немного поговорим о вас. Как ваше настоящее имя?

– Андрэ Фридман.

– Да, да, конечно. Знаете, недавно в архивы КГБ удалось проникнуть нашему человеку. Вы представляете, нигде нет упоминания о вашей персоне. Абсолютно нигде. Даже ваше участие в операциях КГБ никак не отражено. Такая неблагодарность по отношению к лучшему эксперту ООН. Мы подозреваем, что ваше досье хранилось в личной картотеке самого Крючкова. Такое возможно?

– У вас есть детектор лжи? – вдруг спросил Дронго.

– Конечно.

– В следующий раз подключите его ко мне. Иначе вы ни за что не поверите, что я действительно не знаю, где мое досье.

– И собственного имени тоже не знаете?

– Его, я думаю, знаете и вы.

– Верно, – засмеялся Олвинг и назвал настоящее имя Дронго.

– Хотел узнать, насколько вы искренни. Мы проанализировали все ваши операции. Вы блестящий профессионал, Дронго.

В комнату внесли кофе и сандвичи. Вошедший бесшумно расставил все и удалился.

Дронго, подвинувшись к столу, взял сандвич.

– Кстати, хочу вас предупредить, – улыбнулся Олвинг, – база, где мы находимся, хорошо охраняется. Отсюда можно подняться только в лифте, управляемом сверху. Шансов сбежать, как видите, абсолютно нет.

– Зачем вы мне это говорите?

– Я знаю, как вы убежали из тюрьмы в Джаккарте.

– Когда это было! – усмехнулся он.

– Думаю, с тех пор вы не потеряли своей квалификации.

– Вы работали тогда с экспертами ООН, – подал голос Риггс. – Среди них был и наш человек – Мак Грегор.

– Я его помню, – кивнул Дронго, – такой ловкий карманный вор. Он мне очень помог.

– Давайте все-таки поговорим о вас, – снова предложил Олвинг. – У вас есть звание?