Рассказы о юных героях - Воскобойников Валерий Михайлович - Страница 3

Володя вернулся к тому месту, где оставался его брат, и юные разведчики, уйдя за скалы, спустились в каменоломни.

— Спасибо, ребята, за ценные данные, — поблагодарил командир, — ночью дадим первый бой.

В ту же ночь партизаны вышли из катакомб, разгромили немецкие штаб и склад, уничтожили фашистов и, обвешанные трофейным оружием, вернулись в подземелье. Так началась война партизан с фашистами.

Враги вывесили на улицах города приказы, в которых немецкое командование запрещало движение ночью по городским улицам без письменного разрешения, а по загородным дорогам — и днём; потребовало заделать все входы в каменоломни из жилых домов. За нарушение приказа грозил расстрел.

Фашисты через громкоговорители призывали партизан выйти из подземелья и сдаться. Однако не сдался никто. Тогда в город вошла большая немецкая воинская часть и атаковала катакомбы, но в тёмных коридорах из-за каждого угла немцев встречали дружным огнём. В битве участвовали все. Володя, подменив тяжело раненного бойца, стрелял по врагам короткими очередями из автомата. Атака была отбита. С тех пор по ночам боевые группы партизан совершали вылазки и громили фашистов.

Тогда враги решили забетонировать все входы и выходы из катакомб и заминировать окружающее пространство. А ещё поставить звукоуловители, которые усиливали каждый шорох.

И тут снова понадобился Володя Дубинин. Выходы были зацементированы, но оставались небольшие щели. Если прежде группа юных разведчиков, которой командовал Володя, выходила в полном составе, то теперь в эти щели мог пролезть только сам Володя — маленький, худенький, юркий. Ночью он выбирался через узкое отверстие на поверхность и неслышно проползал за спинами часовых под колючей проволокой, которой обнесли территорию каменоломен. А потом, чутко прислушиваясь, чтобы не попасться фашистскому патрулю, шёл по тёмным городским улицам к партизанскому связному, оставшемуся в городе. Узнав от него новости, он так же, с большой осторожностью, возвращался назад.

Однажды Володя, не удержавшись, подобрался к дому, где жила семья Гриценко. На улицах уже стемнело, и в окне тускло горел свет. Мальчик подтянулся к окну и увидел в комнате свою мать. Она даже не догадывалась, что здесь, совсем рядом, находится её сын и сейчас глядит на неё. У Володи защипало в глазах, и ему захотелось войти в дом и сказать с гордостью: «А вот и я! Командир отряда юных партизанских разведчиков!» Только делать этого было нельзя. И он, крадучись, с опаской оглядываясь, отправился назад. А когда послышались шаги патруля, Володя, припав к земле, спрятался под чьими-то воротами и лежал затаив дыхание, пока патруль, пройдя мимо ворот, не растворился в темноте.

Юный партизан собирался спуститься в катакомбы знакомым путём, но оказалось, что фашисты уже замуровали лаз. А он во что бы то ни стало должен вернуться в отряд и сообщить нечто важное! Дело в том, что Володя, возвращаясь, разглядел при свете луны трубы и шланги, которые немцы протянули от моря ко входам и выходам каменоломен. «Нас хотят затопить!» — догадался мальчик. Царапая ладони в кровь, он долго ползал между камней в поисках хода, всякий раз прижимаясь к земле и замирая, когда поблизости слышались шаги часовых. Наконец ему повезло: он обнаружил едва заметную щель, в которую с трудом и протиснулся.

Оказавшись под землёй, Володя первым делом поспешил в штаб. Он бежал по тёмным коридорам, натыкаясь на острые каменные углы. Командир отряда, выслушав мальчика, немедленно собрал партизан.

— В верхних этажах строим преграды воде! — скомандовал он.

И партизаны при тусклом свете лампадок, не зная усталости, возводили из камня-ракушечника стены поперёк галерей. И когда фашисты стали закачивать воду в катакомбы, работа была почти завершена: стоя по колено в ледяной воде, партизаны заделывали последние отверстия в подземных плотинах. И каждый с благодарностью думал о Володе, успевшем, рискуя своей жизнью, предупредить об опасности.

— За спасение отряда представлю тебя к ордену, — пообещал командир.

Прошло пятьдесят дней и пятьдесят ночей с того момента, как отряд ушёл в каменоломни. Немало фашистов за это время нашли свою могилу на земле, которую пытались поработить. Среди немцев ходили слухи о том, что под землёй в районе города Керчи действуют целые партизанские дивизии.

Фашистам не удалось затопить партизан в каменном мешке. Но случилась другая беда: враги взорвали цистерну с питьевой водой. И теперь каждый получал строго ограниченную норму питья. Было принято решение выйти из каменоломен и соединиться с теми, кто воевал в поросших лесом горах. Для этого требовалось пробить коридор в месте, которое враги не обнаружили бы. А ещё установить связь с другими отрядами. И это мог сделать только один партизан — Володя Дубинин.

— Сначала внимательно осмотри местность, где мы будем выходить, — наставлял новый командир отряда, заменивший геройски погибшего, — потом постарайся связаться с партизанами, которые укрылись в Аджимушкайских каменоломнях, на другой стороне Керчи. Сегодня новогодняя ночь, и немцы наверняка будут праздновать, отвлекутся. Но ты, Володя, будь осторожен. На тебя только и надежда.

Володя выбрался сквозь единственную оставшуюся лазейку и удивился: как-то подозрительно тихо. Светила луна, и он пытался разглядеть часовых, но их нигде не было видно. «Празднуют…» — с ненавистью подумал Володя. Осторожно огибая прикопанные мины, он пролез под колючей проволокой, вышел на городскую улицу и, услышав шаги, затаился в темноте. Шаги приближались. Вдруг из своего укрытия Володя увидел идущих по улице краснофлотцев. Он не поверил своим глазам! Но при свете луны мальчик хорошо их разглядел: это действительно были российские моряки. Задыхаясь от счастья, он бросился к ним навстречу и, путаясь от радости в словах, твердил только одно:

— Наши?! Вы правда наши?! Вы город освободили?!

— Откуда ты такой чумазый? — удивился могучий старшина. — Фашистов вчера ещё прогнали!

И Володя по-военному отдал ему честь и доложил о партизанском отряде, скрывающемся в катакомбах. А потом заторопился назад, чтобы поскорее принести своим радостную весть.

Володе хотелось бежать как можно быстрей, однако в темноте приходилось двигаться осторожно: повсюду среди камней были прикопаны мины. Хорошо, что он знал эти места как свои пять пальцев. А уж по подземным галереям он мчался со всех ног. И скоро партизаны, ошеломлённые радостной вестью, не скрывая счастливых слёз, обнимались и кричали «ура».

В следующие дни партизаны, вышедшие на поверхность, стали самыми дорогими жителями Керчи. Их узнавали мгновенно — по копоти на лицах, которую было не так-то просто отмыть. Каждый прохожий почтительно с ними здоровался, а школьники рассказывали друг другу об отважном партизанском разведчике Володе Дубинине, которого скоро должны наградить орденом.

Только мать отнеслась к сыну не как к герою. Она посадила Володю в большое корыто с горячей водой и хорошенько отмыла его от копоти и грязи. А Володе не терпелось поскорей вырваться из дома: он обещал сапёрам показать места, где фашисты заложили мины.

— Сынок, может, не пойдёшь? — робко спросила мать. — Навоевался уже! Хватит.

— Кто же, если не я, им поможет?! — горячился он. — Без меня там не обойтись.

Это были последние слова, которые мать услышала от своего сына. Быстро собравшись, Володя выскочил из дома. А мать словно чувствовала надвигавшуюся беду. И когда раздался страшный взрыв, вновь взбудораживший Керчь, а спустя некоторое время в дом вошёл командир и за ним — несколько партизан с потемневшими от горя лицами, она мгновенно всё поняла.