Кровь и тени (СИ) - Жанпейсов Марат - Страница 39

— Я позвала сюда, чтобы обсудить важный вопрос. Как мне известно, ты можешь нейтрализовывать проклятье Кэйлы при помощи древней магии Крови, которая имеет привязку, — королева без лишних предисловий переходит к делу. — Господин Лорантерем скопирует сегодня эту магию. Его навыки позволяют даже обмануть свойство привязки.

«Ясно, значит, этот Амей талантлив в таких делах? Интересно, с помощью какого навыка он собирается это сделать?» — Ирай почтительно молчит в ожидании дальнейших указаний. И не совсем понятно, зачем тут присутствуют другие члены ордена.

— А еще это его экзамен для получения A-ранга в ордене, — вдруг перебивает Дорант. — Это высокий статус в шаге от вершины, которую занимают магистры, грандмастер и Асмодель Белокостный.

«Выходит, вы пришли, чтобы оценить его? Выглядит как-то неестественно», — по мнению Ирая было совсем не обязательно посвящать постороннего во внутренние дела ордена.

— Тогда приступим, — кивает королева и поворачивает голову к Амею.

Тот сразу встает и обходит стол, чтобы сесть рядом с Гнисиром. С собой взял ту самую загадочную коробочку, в которой оказывается несколько вещей. Во-первых, уже знакомый лист бумаги с магическим рисунком, выведенным кровью. Все же Ирай смог убедить всех, что эта вещь действительно все еще необходима.

Во-вторых, острое хирургическое лезвие, металл которого отливает зеленым оттенком. В-третьих, игральные кости в количестве трех штук. Они имеют разное количество граней и разный цвет: белый, красный и черный.

— Вам ничего делать не нужно, просто дайте вашу руку. Будет немного больно, нужно применить обезболивающий навык? — Амей излучает заботу, но Ирай отказывается.

«Понятно. Сначала он возьмет мою кровь с помощью скальпеля, но что дальше? В чем суть этих кубов? Очевидно, что это особый магический артефакт. И эта форма весьма паршива, ведь Ифрат часто наделял игровые предметы особыми свойствами», — Ирай концентрируется на предметах и получает информацию.

«Плохо, очень плохо!» — нет, Ирай не запаниковал, так как слишком часто за долгую жизнь оказывался в опасных ситуациях. Но это очень неприятный сюрприз, ведь артефакты и навыки, которые могут управлять судьбой, считаются самыми могущественными. И самыми опасными, соответственно.

Есть ли у всего какая-то предопределенная судьба — вопрос философский, но если её взять и установить, то она исполнится, что бы человек ни сделал. Если установить судьбу на скорую кончину, то так и случится любым способом. Судьбу, по слухам, обмануть нельзя, только изменить какой-то другой.

«А уж если к этому артефакту приложил руку Ифрат, то совсем дурно, ведь он обожает игровые случайности и странные методы. Установить кому-то судьбу — это то же самое, что примерить маску бога. Можно предопределить в жизни человека счастье и благополучие, а можно — бесконечные страдания», — Ирай смотрит на приготовления Амея, который дополнительно достает из кармана чистый лист.

«И нет гарантии, что он попробует именно изменить судьбу и снять привязку с фальшивой магии Крови. Нет, он может приговорить меня к смерти или вечному служению. Рисковать нельзя, так что я буду сопротивляться, но сделать это нужно правильно», — Гнисир готовится к началу действа, придумывая новый план действий.

— Сейчас я сделаю небольшой надрез, понадобится кровь для навыка, — ласково говорит Амей, хотя собирается воспользоваться божественным артефактом, а не навыком Языковой Системы.

Острейшее лезвие легко рассекает кожу, после чего выступает кровь, которая капает на чистый лист, а также на игральные кости. Пока ничего видимого не происходит, но Амей еще не бросил кубы. Он дожидается какого-то момента, потом аккуратно трясет их меж ладоней и выбрасывает на лист бумаги. На одном кубе от одного до шести засечек, на втором от одного до восьми, а на третьем — аж до двадцати. На белой игровой кости выпала тройка, на черной — семерка, а на красной — пятнадцать.

Гнисир не знает точные пороговые значения для разных эффектов, но Амей кажется довольным, значит, удача была на его стороне. Он закрывает глаза и готовится изменить судьбу, но, разумеется, не в курсе того, что Ирай получил однажды от Ифрата возможность получать информацию из чужих Языковых Систем. Гнисир об этом специально не распространяется, так как это уникальная возможность.

«Ха, ничего себе у них запросы. Похоже, они с самого начала не собирались копировать то, что скопировать не получится. Вместо этого решили насильно сделать меня лояльным королеве. В таком случае будет достаточно отдать мне приказ повлиять на принцесс так, как будет угодно королеве. А потом сдерживать проклятье Кэйлы, когда это будет необходимо. Как и ожидалось, Игена Локрост — хладнокровный хищник. И поэтому она может стать потрясающей союзницей…», — Гнисир делает вид, что ничего не понимает и смотрит по сторонам.

— Есть результат? — спрашивает магистр ордена.

— М, трудно определить. Вы же знаете, что эффект всегда разный, — хмурится Амей Лорантерем, пытаясь интерпретировать ощущения.

«К счастью, моя кровь особенная, и мою судьбу так просто изменить не получится. Но я совершенно не ожидал, что дело примет такой оборот. Сколько бы я ни строил планов, всякий раз приходится их менять. Наверное, таков закон мироздания», — Ирай озадаченно вертит головой, словно пытается понять, о чем беседуют орденцы.

— Проверить легко, — вдруг встает Игена и отходит от стола. — Ирай, подойди ко мне. Под столом.

Все с удивлением смотрят на королеву, а потом следят за реакцией Ирая. Изменение судьбы настолько опасная вещь, что даже магия Разума с ней не сравнится. Изменив судьбу, можно влюбить в себя даже того человека, который тебя люто ненавидит. Можно прожженного негодяя и убийцу превратить в святого человека и наоборот. И изменения настолько всеобъемлющие, что жертва даже не будет осознавать, что что-то изменилось.

«Но при этом с помощью изменения судьбы нельзя дать силы или какие-то умения. Можно изменить характер, мировоззрение и отношения, исказить мотивы или исходы событий, но эта возможность не сделает тебя богом, например, даже если тебе установили такую судьбу. И если такое вдруг получится наперекор всему, то это будет нарушением мирового порядка, и к тебе заявится Экзекутор», — Гнисир тоже встает с места, а потом опускается на колени, чтобы проползти под столом к королеве.

«План придется менять на ходу, но так даже лучше. Всего лишь нужно подыграть рабской судьбе, и тогда я получу доступ туда, куда не мог просто так влезть. Если они убедятся, что моя судьба теперь едина с подчинением королеве, то они перестанут меня опасаться. Передо мной откроются запертые ранее двери, и я смогу это использовать с пользой для себя», — Гнисир проползает под столом и оказывается у ног королевы.

— Целуй, — приказывает королева, приближая сапожок к лицу человека.

И Айтен послушно его целует.

— Чего бы тебе хотелось больше всего на свете? — спрашивает Игена, смотря сверху вниз.

— Служить вам, — Ирай делает глупое лицо, словно сам не понимает, что говорит.

— Вот и молодец. Теперь ты служишь мне. Теперь ты будешь играть роль советника моей дочери, но советовать будешь именно то, что я скажу. Она тебе доверяет. И веди себя как прежде, чтобы она ни о чем не догадалась.

«Ловко придумано. Шерил действительно мне доверяет. Теперь королева будет потихоньку через меня влиять на старшую дочь, чтобы она сделала то, что нужно королевству по мнению Игены. Шерил достаточно своевольна, чтобы не подчиняться слепо матери. Но если оказывать влияние через меня, то получится добиться желаемого. Игена Локрост полностью оправдывает звание умелого политика».