Почти цивилизованный Восток (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 82

Огоньки выровнялись, а тьма пришла в движение. И те, что в ней.

Колыбельную?

Или…

Вторая нота зазвенела. И погасла. Вот так, за ними третья… и далее узором, складывая ненаписанную мелодию.

Покажись.

И тьма отползает.

Я знаю, ты живешь здесь давно. Много дальше, чем стоит эта гостиница. Ты часть иного города, возможно, что и вовсе иного мира.

Музыка тоже может говорить. Так утверждала матушка, а Эдди все не понимал, как это, говорить и без слов. Выходит, что просто.

Ты спишь.

И долго.

Долго-долго-долго. Но иногда просыпаешься. От голода?

Шелест раздался слева. И справа… и сзади тоже. Скребущий, пробирающий до самых костей звук. Будто… будто змеи?

Нет, крысы.

Черные крупные крысы выбирались из тьмы, чтобы усесться на границе света. Наверное, будь у Эдди нервы послабее, он бы дрогнул. Но взгляд скользнул по острым мордам, отметив, что глаза тварей белы, будто затянуты катарактой.

Слепые крысы?

И крысы так себя не ведут. Крыса – зверь умный. И не станет соваться в опасное место. А здесь опасно. Но…

Кто? Кто ты?

Дудка не замолкала. И главное, он просто дует, а она уж сама… хорошая дудка и никчемного шамана спасет. Но думать надо не о ней.

А о…

О том, кто стоит за крысами. Хотя Эдди, кажется, и сам знает. Детский смех, такой неуместно веселый, заставляет-таки вздрогнуть. А меж черных спин садится дитя в нарядном некогда платье. У нее белое фарфоровое личико и белые же глаза. Как у тварей.

И того мальчишки, что опускается рядом.

И совсем малышки в полуистлевшей рубашонке, отделанной кружевом. Детей много, почти как крыс. А Эдди казалось, что та история – просто страшная сказка. Но выходит, не все сказки выдуманы.

Кто, кто, кто ты… покажись?

Шаги.

Шаркающие, тяжелые шаги. И стук дерева. Посох первым появляется в круге света. За ним – деревянные башмаки со сбитыми носами. На них видны следы крысиных зубов.

Чулки пестрят дырами.

И в них видны острые коленки. Крысолов не стар, но и не молод. Он похож на уродливую игрушку, вроде тех, что бродячие артисты используют. Те же неестественно-тощие ноги, руки со слишком крупными ладонями. Только нитей, которые уходили бы в темноту, не хватает.

- Поговорим? – предложил Эдди.

- Поговорим, - ответила девочка в нарядном платьице.

- Поговорим, - отозвался мальчишка. И остальные тоже, загомонили на все голоса. Вот ведь… а приличное с виду место.

Цивилизация.

И как никто не заметил… такого?

- С тобой, - Эдди положил дудочку на ладонь. – Или я отпущу их всех.

- Не сможешь, - голос у Крысолова оказался скрипучим до того, что зубы свело. – Мое! И у меня тоже кое-что есть.

Его дудка была темной, то ли сама по себе, то ли от времени.

Он поднес её к губам.

И Эдди свою.

Звук вышел нервным, скребущим, и крысы забеспокоились.

- Может, все-таки поговорим? Скажи, чего ты хочешь?

Тварь топталась. А вот лицо у Крысолова вполне человеческое. Некрасивое, но не сказать, чтобы чудовищное. С крупным носом и скошенным лбом, с пухлыми губами, покрытыми красной краской.

- Договор! – Крысолов топнул ногой, едва не раздробив крысиный хвост. – Договор не исполнен!

- Это было давно.

- Договор!

- Договор потерялся, - спокойно ответил Эдди. – Скажи, что тебе было обещано?

- Золото!

- Сколько?

- Много, много золота!

Сказка… сказка, чтоб её, ожившая некстати.

- Хорошо. Если я принесу тебе золото…

Крысолов вдруг успокоился и застыл, склонивши голову к острому плечу.

- Ты отпустишь их?

- Они мертвы, дурак, - сказал Крысолов совсем иным тоном.

- Как и ты.

- И я.

- Но договор держит, верно? Не позволяет уйти. Ты… где ты взял эту дудку?

- Нашел!

- Ложь, - Эдди покачал головой. – Такие вещи не теряют.

- Нашел! Нашел! Нашел! – он затопал ногами.

- Хорошо. Где?

- Тут… давно… - тварь прищурилась. – Война была… такие как ты приходили! И убивали. А мы их. Много-много… генерал обещал перемирие. Переговоры. Слово да. Кто будет держать слово, даденное дикарям? Дураки…

Эдди молчал.

- Они пришли. В долину. И поставили шатры. Такие как ты. И другие. С серой кожей.

- Сиу?

- И генерал. Столы были. Праздник… выставили вино. Пили… пили-пили… выпили.

- Яд?

- Нет… напились, и тогда генерал дал сигнал. Из той долины никто не ушел живым. А я… я помогал собирать тела.

- И обирать.

- Не без того. Только много ли возьмешь с дикарей? – Крысолов скривился. – Побрякушки. И дудку вот. Хорошая дудка. Купишь?

- Куплю. Я могу тебя отпустить.

- Договор!

- Зачем ты её взял? Вещи шамана трогать опасно. Это любой знает.

Крысолов оскалился. А ведь и передние зубы у него выросли, вытянулись, как… у крысы? Хотя… понятно. Таких, как он, в той долине было много. На всех золота не хватило, тем паче, что большую часть его забрали офицеры. Что с ними стало?

Плевать.

Это было задолго до рождения Эдди. И пусть сердце болит, но отвлекаться не след. После подумает.

- Золото закончилось, так? Пропил? Проиграл? Все сразу? И однажды ты просто дунул…

- Спьяну.

- Понятно. Трезвый не стал бы.

- Я хотел сыграть песенку. А вышло… крысы полезли. Я даже перепугался сперва. А потом понял, что могу… все могу! Я призвал их! И отправил в город! Они меня вышвырнули! Сказали, что я вор! Что я… из армии вышвырнули… больно-то надо… но идти-то куда? Нигде не нашлось дома для бедного… - он запнулся.

- Имя забыл? – заботливо осведомился Эдди.

И тварь кивнула. Запричитала.

- Украли… все украли… вещи украли… золото, деньги мои… все-все… и меня же… я играл, играл… и твари приходили. Я отомстил им всем! Отправил в город! Сказал, чтобы грызли. Все грызли… и они пришли. И грызли. И никто ничего не мог сделать с моими крысами! Пытались, да! Травили. Ставили крысоловки. Собак спускали. Но ничего! Ничего не сделали!

Не удивительно, ведь живого-то в крысах не осталось.

- Тогда я пришел и предложил увести их. Если мне заплатят. Хорошо, хорошо заплатят… - хихиканье отразилось от стен, и показалось вдруг, что хихикает даже не Крысолов. Это дети смеются.

И крысы.

И сама тьма.

- А они обманули?

- Снова. Сказали, что это не я избавил город. Это совпадение… я им показал! Я уже научился пользоваться этой штукой! И ты не отберешь! Нет!

- Я и не собираюсь.

- Врешь!

- Зачем мне?

- Мои крысы тебя сожрут!

- Это вряд ли. У тебя есть дудка. У меня есть дудка. Только видишь ли, я знаю, что с ней делать. И я живой. Да, будет непросто, но крови плесну и силы возьму, а там дотянусь и отпущу их всех. И тебя в том числе. Без золота.

- Нет!

- Тогда давай так. Я велю принести много золота. Сколько нужно? Сундук? Два?

- Шесть! Столько, сколько было лет его любимой доченьке.

- Хорошо. Я отсыплю.

- Просто так?

- Нет. Договор. Ты получишь золото, но дашь им уйти. И дудку вернешь.

- С чего бы?

- А тебе здесь нравится? Сидеть в подвале? Сколько? Ты ведь здесь умер? Ты, и дети, и… все вы. Ты увел их в подземелья. В те, в которых жил сам, верно? До того, как разобрался с дудкой. Даже глубже, туда, где не ходят нищие. И там вынужден был оставаться живым, а потом и мертвым, потому что дух твой привязан к телу. И уйти ты не можешь. И остаться.

Крысолов зашипел. И крысы вскочили.

- Сожру! Сожру!

- И на это ты не способен, - Эдди погладил дудочку. – Так что… договариваемся?

Молчание.

- Ты тварь, конечно. И живым навредить можешь. Напугать досмерти. Но вот девочку убил не ты. Иначе она осталась бы среди них, - Эдди кивнул на мертвецов, которые сидели тихо. – Стало быть, кто-то был здесь. И ты видел кто.

- Видел, - согласился Крысолов. – Хочешь, покажу?

- Хочу.

- А что мне за это?

- Договор.

- Золото?

- Золото, - Эдди вытащил монетку из кармана. – Вот, лови.