Гросс (СИ) - Оченков Иван Валерьевич - Страница 54

— Держаться подальше от Чунцина? — правильно понял его Март.

— От Китая, — вежливо поправил его князь.

— Пожалуй, мы воспользуемся вашим советом.

— Вот и славно!

Несмотря на не слишком долгое пребывание в посольстве, цесаревич успел обрасти за это время кое-каким имуществом. Во-первых, пошитой для него «мастером Шифу» формой. Во-вторых, подарками от служащих посольства и купленных им лично сувениров. В-третьих, генералиссимус Чан-Кайши и его любезная супруга также не остались в стороне и преподнесли наследнику Российского престола пару ящиков разных безделушек.

— Даже не знаю, что с этим всем делать? — немного смущенно спросил у своего наставника Николай.

— Что-что, — пробурчал занятый другими мыслями Март. — Пакетботы никто не отменял. Сейчас упакуем весь этот хабар и отправим воздухом в Питер. — Оставь себе то, без чего не сможешь обойтись, а остальное в багаж!

— Да, совсем забыл, — спохватился великий князь. — Меня тут просили передать тебе кое-что…

— Давай, — не слишком заинтересованно отозвался Колычев, и, получив в руки конверт из плотной бумаги, попытался просканировать его через «сферу». — Не знаешь, что там?

— Откуда? — удивился Коля. — Это же для тебя…

Внутри оказалось нечто вроде открытки или, если точнее, раскрашенной фотографии на плотном картоне, как это делалось в прошлом веке. На нем была запечатлена молодая и очень красивая китаянка с младенцем на руках. Это была Сун Цянь.

— А кто это? — полюбопытствовал цесаревич.

— Да так, одна знакомая, — как можно более равнодушным голосом ответил Март. — Кажется, дальняя родственница генералиссимуса.

— А почему она прислала тебе свое фото?

— Да я как-то лечил ее…

— Лечил?!

— Правильнее будет сказать, проводил кое-какие процедуры. Слушай, я смотрю, тебе заняться больше нечем?

-Нет-нет, — сразу же умерил разгулявшееся любопытство Николай, хорошо уяснивший за время практики, что работы на корабле всегда много, а ничем не занятый военнослужащий — потенциальный преступник.

На всех русских в Чунцине вчерашнее известие о сбитом корвете и неудачной попытке проведения спасательной операции подействовало очень тяжело. Все надеялись на лучшее, но уже готовились к худшему. Команда «Ночной Птицы» не была в этом смысле исключением. Все ее члены от командира до стажера переживали катастрофу «Буреи» как свое личное несчастье. Наверно поэтому Колычев все никак не мог отдать приказ улетать. Обычно решительный и даже жесткий, он почему-то медлил. Душа его как будто разделилась. На одной стороне был долг, а на другой какое-то непонятное чувство, словно ему пообещали встречу с очень дорогим, даже близким ему человеком, которого, казалось, он давно не надеялся увидеть, смирившись с неизбежным, и вот опять потеря!

Наверное, ему просто хотелось дождаться и лично убедиться, что все будет в порядке. Команда «Ночной Птицы» целый день сидела у радиоприемников, жадно ловя малейшие новости о судьбе экипажа «Буреи». И они были не одиноки в таких настроениях. Вся база жила ожиданием.

Выяснилось, что и матерые воздушные волки могут искренне и не сдерживаясь волноваться. Чкалова уважали и любили все. За мастерство, неукротимый нрав и силу. В него верили. Но с каждым новым вернувшимся на базу бортом надежды таяли. Все еще говорили, что Чкалов обязательно выберется, что он фартовый. Вот только уверенности в голосах становилось все меньше. К вечеру по радио прошла информация от японцев о взятии экипажа и его капитана в плен. Поначалу им не поверили.

— Врут узкоглазые, кукиш им, а не Чкалов!

Но спустя еще несколько часов в вечерних газетах опубликовали фотографии пленников. Этой же ночью заботливые британские журналисты даже умудрились доставить в Чунцин бобину пленки с кинохроникой, на которой со всей беспощадностью демонстрировались пленники, уже доставленные на базу японской армии. Зрелище жестокое. На мгновение внимательно смотревшему материал Марту даже показалось, что в кадре мелькнуло знакомое скуластое лицо…

Глава 33

Люди успешные чаще всего добиваются своего потому, что упорно следуют за своей целью и ни на что не отвлекаются, пока ее не достигнут.

Кайгун-тюса или на английский манер коммандер [1] Сатору Асано из главного управления разведки Воздушного Флота Японии когда-то тоже был таков. Потомок древнего самурайского рода, он с раннего детства стремился стать первым в своем деле и, можно было сказать, что преуспел, пока на его пути не стал проклятый мальчишка-гайдзин. Потеря брата и родового клинка так сильно подействовала на Асано, что он некоторое время не мог ни есть, ни пить. Обрушившаяся на него беда оказалась так тяжела, что он всерьез подумывал о сэппуку…, но сначала надо отомстить. Заставить отплатить по всем счетам.

Непонятно откуда взявшийся русский со странным даже для этих северных варваров именем или кличкой Март стал для него идеей фикс. Навязчивым бредом, ночным кошмаром или паранойей. Проверь японского офицера хороший психиатр, он наверняка бы нашел в нем признаки шизофрении, но…

Все месяцы, что прошли после памятных событий прошлого лета, Сатору продолжал издалека наблюдать за своим врагом. Пусть он сменил фамилию и оказался наследником огромного состояния и единоличным главой могущественного клана, для японца все это не имело значения. Он продолжал собирать и анализировать информацию, искать уязвимости, слабости, ниточки, потянув за которые, станет возможным уничтожить врага.

Несмотря на расстояние, от него не укрылась неудачная попытка покушения, предпринятая родственниками Колычева. Более того, он в какой-то мере даже обрадовался успеху своего врага. В том, чтобы воспользоваться чужими трудами — нет чести! Он сам должен покончить с Мартом.

Но для этого нужна Сила, много Силы! И Сатору был один из немногих, кто смог найти ее источник. Пока весь мир, включая и высших сановников Ямато, был ослеплен сиянием звездных адамантов, они обратились к древней мудрости Востока и в первую очередь страны Восходящего Солнца. Однако ни Будда, ни Лао-Цзы, ни Конфуций не дали им ответа. Синтоистские божества также не торопились поделиться светом истины со своими последователями.

А между тем решение находилось совсем рядом, и Асано нашел его. Надо было всего лишь внимательнее приглядеться к шиноби, их специальным практикам, снадобьям и артефактам.

Явившись к высокому начальству, он показал свои наработки и получил высшую санкцию от самого микадо на создание особой секретной спецкоманды «А». Кто-то из посвященных в тайну ее создания и деятельности расшифровывал или как первую, или как команду Асано, правду знали немногие.

Подготовка заняла много времени. На этом пути случилось немало ошибок и даже провалов, каждый из которых оставил неизгладимый шрам в душе самурая. Но ни один из них не болел так, как тот, что оставил Колычев, одно упоминание имени которого грозило свести Асано с ума.

Но все позади, и неудач больше не будет. У его команды самое лучшее оружие и снаряжение во всей японской армии. К их услугам лучшие корабли и боты. Командир имеет допуск к любым тайнам, а к его словам прислушиваются во всех штабах. И это неудивительно, ведь Сатору стал первым японским офицером, в подчинении которого оказался целый отряд обладающих Силой воинов. Император по достоинству вознаградил своего самурая.

Казалось, сама судьба благоволит его планам. Злой гений Сатору с варварским именем Март сам прилетел в Корею, чтобы утолить жажду мести самурая. Однако, как только Сатору Асано и его подчиненные прибыли на полуостров, чтобы расправиться с ним, тот, как будто почуяв опасность, поспешил убраться прочь. Но хвала Аматерасу, не так уж далеко.

Авиабаза в Чанша, куда перебросили его отряд, находилась в прифронтовой зоне к юго-востоку от Чунцина. Не будь временная столица Гоминьдана переполнена китайскими войсками, можно было подумать о рейде, чтобы отбить или хотя бы уничтожить «Енотори», но главное — дотянуться до Колычева. К тому же в его экипаже сейчас самый настоящий принц — наследник бородатого русского императора. Если ему удастся захватить такой приз, все прошлые неудачи будут забыты…