Лето, дача и мажор в придачу (СИ) - Соколова Надежда - Страница 1

Лето, дача и мажор в придачу

Глава 1

Любить — это означает смотреть не друг на друга, а вместе, в одном направлении.

Антуан де Сент-Экзюпери

— Сколько?!

— Ма-а-а-ам…

— Нет, ты мне скажи, сколько?! Сто килограммов?!

— Девяносто пять, вообще-то.

— Ты себя слышишь?! Ты весишь сто килограммов в двадцать четыре года?!

— Мне через две недели двадцать пять исполняется.

— Неважно! Не семьдесят же! Ты, молодая, красивая, умная, весишь центнер! Да как ты собралась замуж с такими данными?!

— Я и не собиралась…

— Алиса!

— Да, мам.

— На дачу, срочно!

В небольшой кухоньке в хрущевской двушке воцарилось молчание. Недолгое, но многозначительное. Тишина, как перед грозой. Или катастрофой.

— На какую дачу? — наконец-то заговорила Алиса, невысокая синеглазая шатенка, действительно весившая сто килограммов. — Мам, у меня своя жизнь, работа, проекты. Какая…

— Обыкновенная, — решительно отрезала ее собеседница, миниатюрная брюнетка с зелеными глазами, накрашенными полными губами и идеальной укладкой. — Которую твой отец купил пять лет назад. Память подводит?

Последнюю фразу она произнесла с явным сарказмом.

А вот ее дочери было не до смеха.

— Мам, там глушь, — попыталась она достучаться до любимой родительницы.

Тщетно. Та не желала ничего слушать и уверенно стояла на своем.

— Отлично. Позанимаешься спортом — уберешь участок. Заодно и похудеешь.

И Алиса внезапно поняла, что мать не откажется от своих слов. Поняла и ужаснулась.

— А моя работа? А учеба? — спросила она, все еще лелея надежду, пусть и скромную, остаться дома, в уюте и тишине.

— Потом, когда похудеешь, — «добила» ее мать, как и все матери, желавшая любимой дочери только добра.

Алиса смотрела на мать и не верила своим ушам. Нет, не могло быть все так ужасно!

Нужно, нужно было срочно найти выход из этой ситуации! Да, любимая матушка часто высказывалась на тему лишнего веса Алисы, да, угрожала принять меры. Но, блин, не так же!

— Я папе позвоню, — попыталась обжаловать решение Алиса.

— Звони, — улыбка у матери вышла поистине змеиной. Такой непослушных детей пугать, чтобы на всю жизнь запомнили. — Если дозвонишься. Номер знаешь?

Алисе, скромной домашней девушке, отчаянно захотелось выругаться, грязно, очень грязно выругаться. Отец совсем недавно уехал в очередную долгосрочную командировку непонятно куда, вставил в телефон симку другого региона и, конечно, не сообщил дочери номер. И правда, зачем? Мать-то знает, куда звонить в случае чего. А Алиса — нет. И приедет отец недели через две-три, не раньше.

Да что ж так отвратно все складывается-то?! Как будто кто-то нарочно проклял Алису! Или иголки в ее куклу постоянно втыкал! Ну нельзя, нельзя же, чтобы все неприятности сваливались на голову в один и тот же день! Так и в больничку с желтыми стенами угодить можно!

— У тебя час на сборы, — добила Алису «сердобольная» мать. — Автобус уходит через два часа. Как раз успеешь до остановки доехать.

— Какой автобус? — растерянно моргнула Алиса. — Он же непонятно где. Я думала, что на такси поеду.

— Не вопрос, — равнодушно пожала плечами мать. — Заплатишь из своих денег.

«Своих» денег в таком количестве у Алисы сейчас не было. И появятся они нескоро, через неделю, не раньше. А значит… Значит, и здесь придется подчиниться требованиям матери!

При мысли о необходимости переться куда-то на своих двоих, да еще и с вещами, явно нелегким пакетом или сумкой, Алисе стало дурно. А ведь еще нужно было выдержать долгую поездку стоя в переполненном транспорте! Без воздуха, без мест, без всего на свете! Да Алиса с ума там сойдет!

— То есть автобус ты мне оплатишь? — мрачно уточнила Алиса.

Она уже поняла, в какое гиблое место попала. Поняла и мысленно навсегда прощалась с так любимой ею цивилизацией.

— Конечно, детка, — мать явно праздновала победу. — А когда ты доедешь, переведу деньги на продукты. Овощи и фрукты сейчас относительно дешевые. Самый сезон же.

Алису охватил настоящий ужас, плавно перераставший в панику. Какие еще овощи и фрукты?!

— Мам, — севшим голосом позвала она, — ты хочешь, чтобы я питалась только овощами и фруктами?

— А чем же еще? — совершенно искренне удивилась мать. — Тебе надо худеть, ты не забыла?

«Я умру, — с горечью думала Алиса, собирая рюкзак через несколько минут в своей комнате, — вот как приеду на дачу, так и упаду замертво. И там же меня закопают. Любопытные соседи, ага. Может, кто-то даже матери позвонит, сообщит ей «радостную» весть».

Вещей пришлось брать по минимуму. Сменное белье, сменная одежда, косметичка, в которую поместились расческа, зубная паста и щетка, три самых важных книжки «по работе», толстый блокнот для записей, пару ручек и карандашей, мобильник и небольшую бутылку с водой — чтобы не околеть на жаре.

Отец купил уже готовое строение, с древней мебелью. Родители сразу же отвезли туда нужную домашнюю химию, посуду, несколько комплектов постельного белья, полотенца и прочую «мелочь». Так что Алиса не боялась, что придется спать на голом полу. И, в принципе, идея просто отдохнуть на даче, например, на выхах, была не такой уж и неудачной. Но то выхи, пару дней можно и перетерпеть без интернета и благ цивилизации.

Вот только Алису отправляли не на выхи. Мать четко сказала: «Пока не похудеешь хотя бы до восьмидесяти, домой можешь не появляться». Алиса себя знала: худела она с трудом. А значит, на даче ей жить недели две точно. То есть пока отец из командировки не вернется. А к тому времени на одних овощах можно и ноги протянуть. Отличный выбор, что уж там.

— Чтоб вас всех. Сволочи. Скоты. Ненавижу, — бубнила под нос Алиса, спускаясь на первый этаж по лестнице.

Лифт, как назло, отказался работать. Пришло начать худеть уже сейчас.

Алиса нервно перешагивала ступеньки, с тоской думала о том, как потащится по жаре на остановку, и готова была помереть «вотпрямщас», как любила говорить подруга Любка.

Кстати о Любке…

Алиса остановилась на лестничной клетке между двумя этажами, порылась в кармашке рюкзака, вытащила не особо новый мобильник, набрала знакомый номер.

— Абонент не отвечает или временно недоступен, — любезно просветил ее оператор.

— Сволочи, — угрюмо проворчала Алиса, заложила мобильник обратно и потащилась дальше, вниз по лестнице.

Жара на улице пока не превратилась в летнее пекло, но сердечникам лучше было поспешить домой. А потому бабки у подъезда, словно памятники, прилипшие с раннего утра к скамейкам, начали расходиться по квартирам.

Алиса вспомнила о вежливости, поздоровалась со всеми сразу.

— На отдых, Алисочка? — Алевтина Петровна, старшая среди бабок, улыбалась сахарно, а за спиной постоянно поливала грязью.

— На дачу, Алевтина Петровна, — вежливо ответила Алиса, — с сорняками воевать.

— Правильно, — закивала та, — нужное дело.

«Очень, — мысленно ответила Алиса. — Особенно когда родная мать из дома выгоняет».

Артюхов Виталий Андреевич, Виталик для родителей, Ветал для друзей, неспешно катил по трассе на новенькой «тойоте». По радио пел Тима Белорусских.

Ты не простила меня, я больше не напишу

Я заблокирован, я только пью и пью.

Больше смысла нет, ма… места не нахожу.

Нужно искать её.

Ведь мне сложно быть одному .

Настроение было… средним, скажем так. Виталик в сотый раз ругал себя за то, что повелся на подначку отца и согласился участвовать в дурацком споре.

И вроде бы неделя — не так долго. Но у Виталика были другие планы на эти дни. Но слово дано. Отец ценил людей, способных сначала думать, а потом говорить, ну и выполнять свои обещания. Кроме того, он намекнул Виталику, что после недели в глуши преподнесет ему желанный подарок к скорому дню рождения. Какой — не сказал. Но Виталик самонадеянно решил, что это байк. А ради этого стоит и посидеть несколько дней там, где не ловит интернет. Что там имелось, в том дачном поселке? Лопухи, куры и пьянчуги у местного магазина? Ничего страшного. Подумаешь, неделя. В крайнем случае Виталик закрутит интрижку с какой-нибудь местной красоткой. Ну и сможет приятно провести не один вечер в ее компании. Так что все было поправимо.