Опасное материнство. Семья для сироты (СИ) - Шварц Анна - Страница 58

— А вот и Лия! — радостно оглашает Таня, когда мы подходим ближе. Множество пар глаз тут же переключают внимание на меня, и я приоткрываю рот в странном, тихом “привет”.

— Ого, Лийка! — поднимается из-за стола какой-то упитанный мужчина с большим животом, натягивающем рубашку. У него тоненькие прямоугольные очки, едва-едва умещающиеся на широком лице. — Ну ты даешь! Почти не изменилась со школы, такая же красотка!

— Такая же маленькая и хорошенькая... — вставляет чей-то женский голос, но я уже зависаю, позабыв о комплиментах.

Это... это...

— Виталик? — вырывается у меня, когда я узнаю в пухлом лице бывшего худенького и шебутного одноклассника, который вечно доставлял учителям проблемы своими выходками. У него давным-давно торчали уши, и только к одиннадцатому классу они начали прижиматься к голове, а теперь и вовсе стали незаметны.

Он громко смеется вместе с другими, похлопывая себя по пузу.

— Узнала, надо же. — отодвинув пару человек он тянется обнять меня и похлопывает по спине, когда я обнимаю растерянно его в ответ. — Я немножко потолстел. Семейная жизнь и работа. Начальник айти-отдела и вкусная столовая - злое сочетание.

— Совсем немножко. — со смехом подтверждаю я. — Рада тебя видеть.

— А Сашку Вознесенского помнишь? — он отпускает меня и показывает в сторону здорового брюнета, который машет мне рукой в ответ. Я округляю глаза. Саша?! Он же был мелким! Как он настолько вырос? Или это здоровые мышцы производят такое впечатление? — Троечник наш теперь большой босс. У него свое “ООО” по продаже холодильников.

— Да ну тебя. — незнакомым басом произносит Саша. — Там пятнадцать человек всего работает. Тоже мне, большой босс. Привет, Лий.

— Садись, Лия. — Таня незаметно подталкивает меня к свободному месту, и я, преодолев несколько приветственных объятий с другими, растерянно сажусь.

— Троечники наши хорошо устроились... — доносится до меня очередной смутно знакомый голос и кто-то подхватывает.

— Ага, что еще подтверждает - оценки в школе не так важны.

— И диплом тоже. Я за двенадцать тысяч работала на первой работе, хотя закончила ВУЗ с красным. — мелодично добавляет худенькая блондинка слева от меня, и, поймав мой взгляд улыбается. — Узнаешь ,надеюсь?

— Юля. — у меня появляется тоже улыбка, и девушка кивает. Первую красавицу класса сложно забыть. И она все такая же классная. — Что за работа за двенадцать тысяч?

— Я отучилась на инженера, а пришлось идти помощником бухгалтера. Первый вопрос на собеседованиях, который мне задавали, был “когда вы планируете выйти замуж и родить ребенка?” — Юля тяжело вздыхает. — Я им красный диплом и свою дипломную работу принесла, а они мне это.

— А когда я вам говорил на выпуске, что пойду на слесаря, вы угорали. — перебивает Юлю с громогласным хохотом какой-то бородатый мужчина. — двенадцать тысяч за красный диплом. Пи... — он запинается, похоже, пытаясь выругаться. — Песец, в общем. Я пятьдесят сразу после выпуска получал.

— Потому что ты с золотой медалью закончил! Какой, на фиг, слесарь?

— И что начальникам эта золотая медаль? Денег за нее будто бы больше платят.

Поднимается гомон, когда все начинают дружно спорить о зарплатах и дипломах. Юля рядышком заботливо накладывает мне в тарелку шашлык с овощами, пока я растерянно пытаюсь понять, что стоит на столе, и где мой бокал, чтобы налить в него воды. Новые, почти незнакомые голоса накладываются в памяти на голоса из прошлого. “Ручку кому, тебе? Саше не дам, он их грызет...”. “Кто сделал второе задание по биологии, дайте списать?”. “А это не Коломийцев с Антоновым вчера жгли траву на пустыре? Мы дома с мамой чуть не задохнулись дома!”...

Теплый ветер через приоткрытое школьное окно, по-особому яркое весеннее солнце. В пыльном классе, пахнущем мелом и линолеумом, проникает запах сухой после зимы травы, первых цветков мать-и-мачехи, и все еще тающего где-то далеко в лесу снега.

Я смотрю в окно, строгий голос учителя, стук указки по доске. Ушастый Виталик и Сашка-троечник на последней парте что-то скручивают из бумаги и шепчутся. Одна из парт возле окна непривычно пустует. Юля, мило улыбаясь, заправляет за ухо светлые волосы, а на ногтях у нее розовеет лак, за который ей с утра влетело от директора. Тема на соседней парте зависает, глядя на нее, и его в бок толкает отличник-Егор, который потом станет слесарем. Пухленькая Таня на первой парте неуклюже подвигает свой стул, с грохотом задевая соседний, получает пристальный взгляд учителя и, смутившись, роняет еще и сумку, полную учебников, с крючка.

Эти яркие воспоминания словно цветок распускаются в душе, и становится тепло. Я моргаю, вернувшись к реальности, и смотрю уже на этих веселых, повзрослевших людей, чьи прошлые образы я бережно хранила долгие годы после выпуска. Тех, которых боялась встретить снова в полном составе, изменившихся, но, оказывается, по-прежнему сохранивших где-то глубоко в себе того прежнего ребенка.

— Ну что, давайте теперь поднимем бокалы за встречу? — предлагает Таня, и все с готовностью тянутся за напитками. Юля трогает меня за плечо.

— Лия, что тебе налить?

— Сок. — произношу, очнувшись будто бы от долгого сна, а девушка поднимает брови.

— Ты в положении, что ли?

— Нет. — я смущенно поправляю волосы, соврав. — Просто голова болела, я лекарство выпила. С алкоголем его нельзя.

— А-а...О?

Ее возглас звучит странно удивленно, и явно не относится к моему ответу. Она смотрит куда-то в сторону, мне за плечо, и в этот момент Таня всплескивает руками.

— Сюрприз! Угадайте, кого я нашла вам?! Эй, проходи, садись!

Я медленно поворачиваюсь, в сторону, куда удивленно смотрит Юля.

Там стоит Эмир.

Почему-то сейчас, на этой встрече, я смотрю на него словно иначе. Вроде бы уже привычный и знакомый в этой рубашке и брюках, высокий, с блестящими темными волосами. С едва заметным намеком на улыбку. Но все равно что-то не так.

— Привет. — произносит он, а Вознесенский вытягивает руку, тряся пальцем.

— Погоди-погоди... Елки-палки, Эмир, ты что ли?!

— Вы кого-то еще не досчитываетесь на встречах? — усмехается он в ответ, и Вознесенский разводит руками, подрываясь из за стола.

— Охренеть! А ну иди сюда! Сейчас по куполу надаю за то, что пропал! — он приближается к Эмиру и они с размаху жмут друг другу руки, и даже обнимаются, похлопав по спине. — Танюх, ты прямо джекпот сегодня собрала - Лию, наконец, вытащила и этого потеряшку откопала!

— Ну, вообще-то, он сам мне позвонил! — смеется Таня. — Я только Лию уломала. Очуметь вы изменились, молодой человек, пока ты не остановился возле столика, я и не признала.

В этот раз Эмира с большим ажиотажем приветствуют мужчины. Меня охотнее обнимали девочки, но, в принципе, это и неудивительно.

— Боже, ну разве не красавцем вырос? — тянет Влада с другого конца столика. — А был таким худеньким и нескладным. Эмирчик, ты там не в модели подался?

— Точно нет. — усмехается Эмир.

— А вот зря...Ты хоть кого-нибудь узнаешь?! Или все из головы вылетели?

— Тебя я отлично помню, Владислава, занимающая всем очереди в столовой.

— О-о-о! — восклицает она, под смех других людей. — Это все, что ты запомнил?! А как я, старостой, отмазывала вас, отлынивающих от уборки, никто не помнит, а?!

— Присаживайся рядом с Лией. — смеется Таня, — Там свободное место осталось. Ой, сейчас еще Даша и Евгений приехать должны, Дашке детей надо няне оставить, а у Жени аврал на работе. Им придется где-нибудь стулья доставать...

Я чувствую, как тепло Эмира касается меня, когда он присаживается рядом на свободное место на диване. Украдкой кидаю на него взгляд - он будто бы даже не смотрит на меня. И впрямь делает вид, словно мы незнакомы. Это одновременно и успокаивает меня, и в то же время я ощущаю неудобство, и ерзаю в своих новых брюках, ставшими какими-то холодными и неуютными. Он что, даже не поздоровается?! Мы же бывшие одноклассники, в конце концов!