Возлюбленный враг (СИ) - Савас Евгения - Страница 5

— И мало того, он очень долгий.

Время тоже не было для меня проблемой — идти мне было совершенно некуда, чего уж там. Я кивнула, показывая, что слушаю ее внимательно.

— Способ, крайне болезненный, — бросила на меня взгляд, словно на прочность хотела проверить тетушка, но и это ее заявление меня не испугало. Боль не вечна. Бояться ее глупо, это я на себе уже поняла.

— И самое плохое, — тон был таким угрожающим, что я даже дыхание задержала. — Скорее всего, твое лицо неузнаваемо измениться после завершения лечения.

Пауза длилась совсем недолго:

— Когда можно начать?

Глава 4

Незаметно пролетело три года. Незаметно для меня. Потому что я была все это время очень занята. Чем? Просто жизнью.

Скрывать, что я девушка не из простой семьи было бесполезно. Я поняла это очень быстро и не изображала из себя ту, кем не являлась, ставя в глупое положение саму себя, в первую очередь. Об этом и так догадались по моей одежде, рукам и тем мелочам в поведении, что заметны только со стороны, но не для меня. Заявлять, что я простая крестьянка было бы равносильно тому, что в овчарню заявилась породистая лошадь и заявила, что она тоже овечка.

Откуда я и как оказалась в таком положении, специально меня никто не расспрашивал. Я потом поняла, что травницы собрались в этой глухомани, не от хорошей жизни. Говорить о причинах, что их привели было не принято. Я поначалу думала, это как-то обидно даже немного. Вроде бы жили травницы дружно, помогали друг другу во всем, а о самом главном молчали? Будто им было все равно и от этого их забота и добродушие фальшью отдавали. Но потом тетушка мне объяснила.

— У всех свое горе, зачем им мериться, как нарядом? Не верь тем, кто много плачется, они просто пользуются окружающими, наживаясь на их жалости.

Не сразу, но я все же поняла, как правы были эти женщины. Сама я не хотела ничего рассказывать. И больно вспоминать было и стыдно как-то. Ведь и правда — неудачами неприятно хвалиться. А что уж говорить о тех, у кого и вовсе вся жизнь рухнула? Если бы были силы остаться, я бы осталась и пережила бы свои горести. Но раз уж ушла, начать “с чистого листа”, выстроить свою жизнь заново — разве не лучше?

Выздоравливала я медленно и постепенно начала учиться. Самым простым вещам — для начала за самой собой ухаживать. Стирая руки в кровь во время стирки, портя продукты, готовя несъедобные блюда, опрокидывая и портя вещи во время уборки и так далее. Тетушка Вишу умела не повысив голоса так посмотреть, что стыдно за то что я такая неумеха мне было сильно. Но в то же время и похвалить она умела так, что желание учиться и совершенствоваться только возрастало.

Наука несложная и освоила я ее довольно быстро, хотя до конца все же не смогла в себе благородную госпожу изжить. Я не ленилась и не стеснялась простой работы, прекрасно понимая, что это я выделяюсь на общем фоне, а большинство простых людей именно так и живут. Но все же, как не старалась, привычки из прошлой жизни все время меня подводили.

— Не нужно так стараться, — сказала как-то тетушка.

— Но у вас и Мирки и остальных, так ловко все получается, а вот у меня…

— И у тебя получится, только потом. Это не ловкость, это практика многолетняя. Ты не ленивая и не боишься испачкаться, этого достаточно. Опыт придет со временем.

Как я могла ей не верить? Тетушка Виша стала для меня учителем, которой я верила, чтобы она не сказала. Мне казалось нет ничего на свете, чтобы она не знала. Многие приходили к ней за советом и помощью и она никому не отказывала. Она же стала меня учить еще одной науке, которая давалась мне не в пример легче, чем самая обычная стирка.

К травничеству у меня даже талант небольшой открылся. Запоминала я их с первого раза, никогда не путала, и свойства любого известного мне растения, помнила на зубок. Причем не важно было в каком виде растение я видела, даже растертым в пыль я легко определяла что это такое, с чем смешано и в какой пропорции. Умение крайне полезное, кстати. Мой авторитет в общине сильно возрос когда оно открылось. Мирка мне даже немного завидовала, но я же ничего специально не делала, такой уж я родилась.

Еще у меня чутье было на растения. Собирали мы травы по всей округе, иногда очень далеко заходя, специально выращиваемых растений было совсем немного. Так вот, даже зная, зачем и куда надо идти, не все травницы могли найти необходимое, несмотря на многолетний опыт в этом деле. А вот со мной такого никогда не происходило — я всегда приносила именно то, что нужно и попутно отыскивала много редкостей к тому же.

Сидеть на шее у приютивших меня травниц, я не могла. И занималась всеми этими делами подталкиваемая искренней благодарностью. Хотя конечно, обучение простым бытовым вещам нельзя было назвать моей помощью, это я скорее для себя делала. Не было больше слуг и служанок, что любое мое желание готовы были исполнить. И оказалось, что так живут большинство людей к тому же. Не то, что я этого не знала, но увидеть воочию это же совсем другое дело. Я так мало знала о настоящем мире, живя в своем собственном обласканная заботой, балуемая родными и близкими. Я ведь и не подозревала, как много на самом деле имела.

Ну и наконец, о самом интересном. Как же проходило мое лечение? Очень медленно. Тетушка меня не обманула ни в чем. И все оказалось совсем не таким, как мне представлялось. Следы на моем лице и руках, выводили вытяжкой из нескольких растений. Процесс довольно не быстрый, растения были весьма редки. Иногда, чтобы добыть для него ингредиенты, мне приходилось заходить очень далеко и даже с моей удачей не всегда удачно. То есть находила необходимое я всегда, но в таком мизерном количестве, что средства изготовленного едва хватало на одну, две процедуры. Другие травницы мне помогали отыскивать нужное, но попутно со своими делами.

Лечение проходило следующим образом. На мои шрамы накладывали мазь и собственно все. Просто, правда? Если бы… Излечивалась я медленно, не только из-за недостатка лекарства, но и по еще одной немаловажной причине. После того как лечебная мазь впитывалась, можно сказать, что она начинала разъедать затвердевшую, поврежденную ткань из которых и состояли следы Канарки под кожей, взамен выращиваю новую, здоровую. Могу сказать одно — это было больно. Очень, очень больно. Оставалось только терпеть, пока процесс не закончится и иногда это длилось несколько суток.

Никакие обезболивающие средства принимать было нельзя, как они подействуют вместе с лекарством, никто не знал и экспериментировать на мне не собирались. Мало того… во время проведения процедуры желательно было совсем не двигаться. Мышцы на лице слишком тонкие и чтобы они не застыли в гримасе, нужно было максимально расслаблять лицо. Сложно совместимый процесс, когда это же самое лицо будто разъедает кислотой. Шрамов на нем было много, накладываясь друг на друга, образовывая узлы и это тоже была проблема. В общем, терпеть слишком часто эту пытку было просто невозможно. За прошедшие два года, только мой лоб полностью очистился, нос обрел форму и скулы. А вот с тем что ниже была проблема. Нижняя часть лица все же подвижней всего остального и убирали мы шрамы с нее по чуть-чуть. Выглядело так, будто из грубо смятого куска глины, начали только лепить лицо, сверху вниз снимая лишнее.

И — да. Мое лицо, та его часть, что уже была здорова, стало совсем другим. Моя внешность, что была раньше, меня полностью устраивала, меня называли красивой даже, а вот та незнакомка, что теперь глядела на меня из зеркала… Я никак не могла определиться, как отношусь к ней. Я каждый раз удивлялась, увидев свое отражение, а потом долго рассматривала. Но вот нравится оно мне или нет — никак не могла решить.

— Люса, ты собралась?

— Да, тетушка. Жду только Мирку, — указала я на собранный уже короб с лямками, поверх которого лежал мой плащ и шляпа.

— А она тебя у колодца ждет и всем проходящим мимо жалуется, какая ты капуша.