Грех (СИ) - Богушева Екатерина - Страница 18

Лицо женщины перекосила широкая ухмылка, а затем глазницы ее охватила чернота адской бездны и она прошипела: — Ваш батюшка передает вам привет. Желает с вами встретиться.

— Позже — я собрался уйти, но…

— Это не предложение, Принц, это приказ! — Демон щелкнул пальцами, и мы с ним провалились в ад…

игры под столом

Клянемся лучше стать, да не становимся… Пороком-лезвием да по артерии ненужной святости в ночной мистерии… Балуем ласками, не помня имени, минуты близости на душу выменяв… В тираж всё Вечное, а после — в розницу… Так «совершенствуем» свою бессонницу… Всё ночью серое… А утро предано… И слёзы катятся, да дело сделано… Остатки совести болят — терзаемся… Грешим и молимся… Грешим и каемся….

(Рина)

Для женщины величайший грех — оказаться рядом с мужчиной, когда он ее хочет; хуже может быть только одно: оказаться рядом, когда он ее не хочет. Второе мне не грозило. Я шла в сторону дома Августина, вечерняя прохлада коей был пропитан вечер, приятно остужала возбужденное тело и холодило душу, уберегая ее от необдуманных поступков. Я шла и думала над тем, что ни на минуту не останусь наедине с Эриком. Почему? Потому что он озабоченный и похотливый придурок! Но его внимание к моей скромной персоне уже перешло все пределы, я уже просто не могу, с каждым разом сопротивляться его безумному обаянию для меня становиться все сложнее, я уже не знаю что мне делать и как оградиться от его ухаживаний. Наверняка нужно поговорить об этом с Миной. Она все-таки женщина и мать Эрика. Возможно, она поможет мне и вправит своему озабоченному сыну мозги.

Мина, кстати, была в прихожей, когда я вошла в дом, и я очень обрадовалась столь подходящему обстоятельству.

— Детка ты пришла! — она крепко обняла меня — как я рада! Проходи давай свою курточку….

Сегодня вечером было прохладно и я накинула сверху легкую, джинсовку.

— Мина, мне надо с вами поговорить — начала я, когда мы с ней прошли в кухню, где уже во всю готовился ужин

— Говори девочка, что-то не так? Тебя кто-то обидел?

Я согласно кивнула — Да… Эрик.

— Эрик?! — лицо Мины скривилось — Но, солнышко, мне казалось, вы с ним прекрасно ладите. Он тебя обожает! Он всегда к тебе добр и…

— В этом и проблема — ответила я, разведя руками — Дело в том, что Эрик…он…

— Что он сделал? Рина, не бойся, говори, что не так! — Мина вмиг насторожилась, а я…едва не рыдая начала было

— Понимаете, Эрик он относится ко мне не как к сестре. Он…

— Что я такого сделал?

Сзади меня обняли крепкие сильные руки, и я ощутила аромат кедра…заполняющий собой кухню…

— Мама! Там папа просит тебя помочь ему, он не знает где стоят тарелки те самые розовый фарфор!

Мина тут же вскинула руками — Ну что за человек?! Сейчас пойду покажу!

Мина улыбнулась мне и …покинула кухню…

Я сглотнула. Оставаться с Эриком наедине? Да вы издеваетесь?!

Я заметила, что он слегка ослабил хватку и собралась по-быстрому последовать за тетей, но…едва я была у двери, как он тут же ухватил меня за руку и спиной притиснул к своей широкой груди… — Эрик…отпусти пожалуйста — взмолилась я, понимая, что еще немного, еще совсем чуть-чуть и я расплачусь.

Эрик потерся щекой о мой затылок — Чшшшш — прошептал он, когда его руки легли мне на талию — Чшшшш, пожалуйста. Пусти меня в свою жизнь…пожалуйста, я хочу стать ее частью…я хочу быть с тобой… — жар его дыхания опалил мое ухо, в которое он продолжил шептать свои страстные признания…

— Эрик. Пожалуйста. Пусть все это закончится. Прошу тебя, я никогда не смогу быть с тобой, это грех. Отпусти меня и забудь меня… ты меня мучаешь… — взмолилась я, ощутив, как по щеке пробежала слеза…

— Рина, ты такая жестокая! — зашептал он мне на ухо — Я так мучаюсь лишь от мысли, что я рядом с тобой, но не с тобой, понимаешь? Я тоже страдаю! Я не могу отпустить тебя из своей жизни…не могу забыть…

— Все гото….

Тетка вошла в кухню и застыла в дверях, однако, Эрик так поспешно отпустил меня, расправил мою кофту, что со стороны это выглядело не больше, чем забота старшего брата о маленькой сестренке

— Идем — Эрик первым вышел из кухни, я, схватив со стола блюдо с запеченной свиной вырезкой поспешила следом…

Мы сели за стол, а Эрик уселся рядом со мной. Августин улыбнулся — Прежде мы начнем вечернюю трапезу, давайте помолимся?

Ох, я знала нас ждет почти десятиминутная молитва…

Августин начал читать вечерню, Мина присоединилась к нему, а Эрик…его рука внезапно легла мне на бедро, от чего я вздрогнула…

— Каждая душа подобна зеркалу — любой грех, коснувшийся её чистоты, оставляет на ней свои разводы… — зашептал мне Эрик очень тихо, так что слышала его только я — И я оставлю на тебе свой след…сестренка…след своей любви…немного испорчу тебя…мой ангелочек…

Его рука внезапно скользнула вверх по моему бедру. Я попыталась свести ноги, но он сунул руку мне между ног и надавил пальцем на клитор через ткань, от чего мое дыхание заметно участилось…

Эрик пальцем сдвинул тоненькую полоску трусиков в сторону, я сунула руку под стол и попыталась помешать ему, но его рука ударила мою….

— Я сейчас заглажу этот удар… — шепнул он и… и проник внутрь меня пальцем, упираясь в плотную стену нерушимую еще никем… тогда он просто начал ласкать мою промежность, попеременно надавливая и сжимая клитор…который предательски набухал…Когда в глазах уже плавали фиолетовые круги, а легкие, словно изнутри натирали наждачной бумагой, я сдерживаясь с огромным трудом, едва громко не застонала, а когда его палец скользнул к анусу, после первого же прикосновения, меня словно прошибло электрическим током. Тело дернулось, а изо рта послышался тихий стон. Вновь продолжая ласкать мою промежность, он начал ускоряться. Я словно на время выпала из реальности от наслаждения и растеклась по стулу безвольной куклой.

Сквозь затуманенное сознание я слышала свои тихие стоны, а Эрик все ускорялся и ускорялся… наконец он до боли сжал мой клитор, натирая его пальцами не позволяя рукой свести мне ноги и я…впервые в своей жизни кончила…такой мощный взрыв внутри меня и я…едва не упала в обморок от первых нахлынувших на меня уже в реальности чувств, голова пошла кругом и я уронила ее на плечо Эрика. Внизу было мокро и я, постыдно постанывая негромко едва не закричала, но Мина заметила это.

— Рина ты вся бледная! Тебе плохо? Да ты…теряешь сознание!!!

Эрик с трудом сдерживая наглую ухмылку заявил — Ей надо на свежий воздух — рывком подхватил меня на руки и в три прыжка вынес из дома…

20

Я устала. Мне хочется скрыться. От обыденной, в общем, тоски. Может в церковь пойти повиниться? Прошептать пред иконой: «Прости!» Я грешила. Грешу и поныне. Просто душу свою я гублю. В тишине я промолвлю лишь имя — Я запретной любовью люблю. Нет покоя! То Божия кара. Грех поступка и мысли не новь. Наказанья ни много ни мало. В наказанье мне Бог дал Любовь … (Рина)

Воздух вечерних сумерек как он прекрасен и как ужасен одновременно, тонуть в его объятиях словно растекаться в неге заманчивой смерти, падшего ангела, что некогда пленил красотой своей души, а прежде и вовсе манит тьмой своего таинственного, завораживающего, холодного сердца.

Эрик усадил меня на бортик во дворе, я прикрыла лицо руками, все еще бледная после случившегося.

— Ой только не надо меня стесняться после всего что сейчас было…

— Ты — урод! Зачем ты сделал это?! — зашипела я злобно

— Потому что захотел и потому что ты хотела… — он нагло ухмыльнулся

— Я этого не хотела! Прекрати врать, я ненавижу тебя, Эрик! — закричала на него я, попыталась оттолкнуть. Но он до боли стиснул мои запястья и притянул к себе, наши лица теперь разделял какой-то миллиметр, я даже ощущала аромат его дыхания на своих губ…он слегка подался вперед — Тебе понравилось…развратная девочка…я вижу твой взгляд в нем читается похоть и удовольствие…