С оттенком помешательства (СИ) - Лорен Лена - Страница 29

В конечном итоге странный шорох вырвал меня из сна. Я разлепила глаза. Потерла их, поморгала, стараясь сфокусировать взгляд на источнике света в комнате. Поскольку сонный разум еще не привел в действие процесс выявления причинно-следственной связи, я пока не могла сообразить, какого это черта окно незанавешено.

Секунды бездействия тянулись. Мыслительные шестеренки со скрежетом закрутились в голове. И тут я офигела.

На письменный стол взгромоздилась пугающая тень. Кто-то сидел на корточках среди учебников и конспектов. А рядом с тенью валялась сетка, которая должна быть на окне.

— Какого хрена тут происходит.... — испуганно пробормотала сиплым голосом, резко приняв сидячее положение.

Этот кто-то выставил в мою сторону руку. Проникающий в комнату свет уличных фонарей осветил татуированные предплечье и кисть со змеей на ней.

Это сон... Он не мог пробраться ко мне в комнату. Он же улетел!

На всякий пожарный ущипнула себя за ляжку. Со всей силы. Ауч. Больно, черт возьми. А значит, нихрена это не сон!

— Не кричи только, а то мать разбудишь, — произнес Север будничным тоном, ловко спрыгивая на пол. В кроссовках!

Теряясь в своих противоречивых чувствах и трясясь от пережитого шока, я притянула колени к груди и натянула одеяло до подбородка.

— Ты что тут делаешь? — сердито шепотом.

— Окно было распахнуто. Я счел это за приглашение, — все-таки снял с себя кроссовки, но я не понимала зачем.

— Ты придурок? Я открыла окно, потому что в доме душно. Сетка тебе об этом не намекнула?

Север сгреб со стола сетку, вернее, то, что от нее осталось, и продемонстрировал дыру в ней.

Кусок идиота! Вредитель!

Сон как рукой сняло. Усталости больше не чувствовалось. Лишь гнев внутри пузырился кипящей лавой.

Мне хотелось вскочить с кровати, наброситься на Довлатова и исцарапать его наглую физиономию.

— Да, ладно тебе, кроха. Не кипятись так. Ночь же глубокая на дворе. Мне просто некуда было идти, а из "чс" ты меня так и не вытащила. Так бы я написал, прежде чем вламываться к тебе. Мой намек, надеюсь, поняла?

Он гипнотизировал магией своего чарующего голоса. Вгонял в ступор. Полнейший.

И не знаю, что меня больше поразило, что он приперся ко мне без приглашения или что назвал меня "крохой".

Только один человек называл меня так, но я даже не знаю его имени...

Посчитав это ни чем иным, как совпадением, я прошипела:

— Некуда идти? Ты за идиотку меня держишь?

Фыркнув, он закатил глаза.

— Да задолбала ты своими дебильными доводами! Не было бы меня здесь, если бы батя был дома. Дозвониться до него не могу, а ключи я в поездку не брал. Лина, я устал, — пустил двести двадцать вольт по телу, произнеся мое имя чересчур ласковым тоном, а потом все испортил: — Спать хочу больше, чем трахаться. Так что можешь даже не умолять меня.

Вконец оборзев, этот наглец стянул из-за спины футболку. Аккуратно повесил ее на спинке стула и, опустив ладони на ремень, принялся расстегивать его.

— Не смей! — выпалила в ужасе. — Без штанов в моем доме ты надолго не задержишься! Еще чего не хватало! Тряси своими причиндалами в другом месте.

Продемонстрировав белозубый оскал, Север плавными движениями застегнул ремень и осторожно убрал руки с бляшки, словно у него под штанами хранилось крупнокалиберное оружие. Как минимум.

— Твой дом, твои правила, — беспечно бросил и... завалился на кровать слева от меня так, что мое тельце подкинуло в воздух, а сама кровать издала жалостливый хруст каркаса.

Съежилась и, разинув в возмущении рот, столкнулась своим недоуменным взглядом с его цепким. Изучающим.

Рука Севера взмыла в воздух. Указательным пальцем он поддел одеяло, которым я накрылась чуть ли не с головой. Медленно потянул за краешек вниз. Легкая материя сползла с моих плеч, открыла грудь и упала на бедра. Крупная дрожь волной поднялась по всему телу, а внутри стало гораздо жарче.

— Душно ведь, — хрипло разъяснил свои смелые действия, задержав взгляд на моей груди.

Резко опустив голову, я обнаружила постыдно торчащие соски.

— Отвернись! Не смотри на меня! — прошипела я, обняв себя руками в защитной реакции.

— Да не трону я тебя больше... пока сама не попросишь, — крайне самонадеянно.

— Все равно. Мой дом, мои правила!

Север цокнул языком, тем не менее последовал правилам. Он поправил подушку, перевалился на спину, согнул одну ногу в колене и завел правую руку за голову.

Развалился, блин, как у себя дома...

— Но я бы на твоем месте оделся, а то мало ли... Приснится еще чего, а тут ты своей голой жопой светишь.

Он что, на полном серьезе собрался здесь заночевать? В моей комнате? На моей кровати? Рядом со мной?

А я что, ничего не сделаю, чтобы прогнать его взашей? Нет?

— Лежишь и не двигаешься! Чтобы я не слышала от тебя ни единого гребаного звука! — строго поставила ему условия, на что незваный гость протяжно хмыкнул и прикусил нижнюю губу. — А если что-то не устраивает, могу постелить тебе в собачьем вольере! Там места полно и не так душно! — накрыла себя одеялом с головой и, сдвинувшись к самому краю, отвернулась от него.

Прислушиваясь к тишине, старалась дышать через раз. Через минуту я уже взмокла настолько, что с меня хоть выжимай.

И чего он там притих? Уснул, что ли? Класс!

А как мне теперь спать, зная, что у меня под боком разлеживается сам Довлатов — главный персонаж большей части моих сновидений? А что будет, если маме посреди ночи взбредет в голову войти в мою комнату? Она же порвет на куски и меня, и Севера.

А если во сне я случайно подомну одеяло между ног? Он же увидит мою задницу! Вдруг сфоткает ее и потом выложит куда-нибудь? А у меня трусы стремные...

Нет, надо все-таки выставить его на улицу. Его пребывание в моей постели чревато крайне негативными последствиями.

— Спишь? — разрезал тишину его мягкий полушепот.

— Сплю.

— И что же тебе сейчас снится? — с некой издевкой произнес.

— Сон.

— Как интересно.

По характерной возне сзади я поняла, что Север перевернулся набок. Возможно, даже придвинулся ближе, так как под одеялом существенно повысился градус.

— Поделишься со мной своим сном?

— Нет, у тебя свой должен быть.

— Хочешь, поделюсь своим?

— Нет. Я не нуждаюсь. Мне своего вполне хватает.

— Ты лежала на беру какого-то водоема, — держась на ослином упрямстве, начал было он.

Я тотчас затаила дыхание, поражаясь сходству наших снов.

— Из одежды на тебе был только низ от купальника, — низко продолжил он, заставляя пульс взреветь, потому как такого рода бесстыдств я что-то не припомню. — И знаешь, что ты делала в моем сне?

Я всерьез задумалась над вопросом и даже не заметила, как Север перевалился на мою сторону. Опомнилась только тогда, когда он навалился на меня своей массой. Когда стянул с меня одеяло, когда навис надо мной и склонился своим лицом к моему.

Я молчала и он тоже. Смотря друг на друга неотрывно, мы общались дыханием. Его шумное и сладкое, мое сбивчивое и напряженное сливались в одно, обжигали наши лица, впитывались в кожу и опаляли разум.

Север потянулся кончиком носа к моему, провел горячими губами по моим пересохшим, заставив меня забыть, как дышать.

Я дрожала. Вибрировала под ним, мечтая в данный момент только об одном — о поцелуе. Горячем и неистовом. Потому что рядом с Севером все мои мечты сводились лишь к одному. Потому что только рядом с ним дрожь тела становилась бесконтрольной. Рядом с ним все переворачивалось вверх дном. Все вокруг утрачивало свою значимость. Потому что только рядом с ним я боялась собственных мыслей.

Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Поцеловал, вместо того, чтобы мучить пустым ожиданием.

Он ведь сам хотел этого. Хотел не меньше, чем я. Его тяжелое дыхание, безумный взгляд, и твердость, упирающаяся мне в бедро, были яркими тому доказательствами. И от этого страшно становилось.