Красавчик. Книга пятая. Галопом по Европам (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 47

— Божевич, — Брехт передал сербу трубу. — Глянь на пушки.

— Это 12-фн пушки русские пушки средней пропорции. — Вот, есть же профессионалы.

— Вес ствола? — Это не Пётр Христианович, это жаба квакнула.

— Около двух тысяч фунтов.

— Два пишем, три на ум пошло. Восемьсот килограмм. Однако. — Брехт осмотрел экипаж дзакале. Он и два братика — это нормальные такие грузчики. Курт с двумя десятками гренадёров. Если ввосьмером взять? По сто кг на душу? Но ведь здоровые парни. А если верёвками обмотать? И за концы этих верёвок тянуть.

— Узми топове? — улыбнулся во всю рожу лейтенант сербский.

— Точно. Узми. Заберём, раз дают. Зубер, команду подай. Причаливаем поближе к правому бастиону. Курт! Курт! Верёвки спроси у капитана. Пушки будем тащить с бастиона.

В бастионе за стеной, невидимые с причала, сидели три янычара, Брехт что-то такое предвидел и потому пошли с черкесами в первых рядах. Но храбрые элитные парни, увидав целую делегацию великанов, решили прикинуться ветошью и сабли побросали. Чего теперь с ними делать? Хотя нужны же языки, и чтобы допросить, и чтобы потом с ними весточку послать о недопустимости препятствий торговле, особенно если купец плывёт на корабле с красным флагом.

Ох и тяжёлая это работа переть на горбу почти тонну. Это в математике не так страшно. Восемьсот разделили на восемь и получили сто кило, тяжело, но таких бычкам под силу. В реале всё сложнее, у одного короче верёвка, у другого нога подвернулась. Дотащили одну до галеры и встали, репы свои мудрые чесать начали. Борт галеры на метр с лишним над причалом возвышается. Поднять же над головой почти эту штуковину надо. Будь прокляты все земноводные.

Как вообще это делают артиллеристы. Как они управляются с этими монстрами, так это только 12-фн и средней пропорции, а есть 24-фунтовые большой пропорции, та несколько тонн, поди, весит, как её таскают и ворочают?

Подняли, хоть воздух, может, и испортили некоторые, и перекинули через борт. Ствол там сразу переломал чего-то. Хрустело дерево. Ладно, починим. Теперь вторая.

-Петер, пошли за второй. — Младший Витгенштейн — Кристианушка повёл могутными плечами. Вот даёт же бог некоторым здоровья. Семён Семёныч, сам-то если и хилее, то чуть всего. — Серёгин, отправь пяток человек ядра с гранатами таскать и мешки с дробом, на входе прямо лежат, ходить мешают.

А ведь вторая пушка легче пошла, учли предыдущие ошибки. Правда, чуть жизней не лишились. Янычары как раз подгадали, когда они этого жёлтого монстра через фальшборт перекидывали. Хорошо с саблями подоспели, а не с фузеями своими. Дружный залп полутора сотен ружей и винтовок заметно проредил количество набегающих красных, а второй заставил их прилечь, а только расхрабрившись янычары опять бросились на «мелких» воришек, как бахнули четыре пушчонки на флагманской галере. Книппеля ушли в народ. Народ завыл. И снова залп со всех трёх галер. Фух, после ствола этого носильщики и сами попадали, как сбитые кегли, еле перевалившись через метровый фальшборт.

— Кристиан, если я ещё раз решусь воровать пушки, отговори меня, пожалуйста.

— Всё же было гут! — эх, молодость.

Заполучив светлейших пассажиров, дзакале смогла, наконец, отчалить. Тоже не быстро и не просто, пока с вёслами правого борта справились. Всё это время янычары лезли, размахивая саблями, к галере, надеясь, очевидно, ворваться на неё и резню там устроить, ох и покажут они гяурам, и только когда, неповоротливая у пирса посудина, отошла на приличное расстояние от берега, у янычар появились и стрелки. Ну, как появились? Как появились, так и закончились. Два залпа с галер и те пять десятков товарищей в красных платьях, что пытались стрелять с колена, сначала завалились на оба колена, а потом и рыльцем в грязь. А кто мешал на пирсе подмести, там, грязь песочком присыпать? Не, ребята, сами виноваты. Чистота залог здоровья.

Поняли янычары, что их тупо убивают, не сразу. Ещё пару раз книппеля ушли, ещё залпов пять немцы сделали, и залпов десять егеря с черкесами. На счастье Петра Христиановича и почти христианского войска, бог смилостивился над своими почитателями и устроил приличный северо-западный ветер. Дым почти сразу сносило вниз по Дунаю и в сторону левого бастиона, даже если там и были стрелки, то они ничего не видели, такую плотную дымовую завесу им устроили нападающие. Есть и от дымного пороха плюсы, врут эксперты. Вон же, как хорошо получилось. Запомнить нужно и в наставления вставить.

Всё, кончились янычары. Откатились в переулки. Весь берег, и весь порт просто усеян красными халатами. Несколько сотен. Ну, две-то без всяких преувеличений. Точно на хорошую четвёрку план выполнили.

Событие шестьдесят седьмое

Предвидение — половина победы

Осторожный все предусмотрит

Сначала взвесь, а тогда и лезь

Следующий день, который по грандиозному плану Брехта под названием: «Незваный гость хуже татарина» должен быть выходным, выходным не получился. Янычары, захватившие Белград, решили, что гяуры перешли красную черту и отправили вниз по Дунаю небольшую яхточку. Ну, нет, таких названий, скорее всего, ещё нет в наличии. Отправили ботик Петра первого? Шалунду? Точно, отправили шаланду на разведку. В той школе, где янычары военное дело проходили, Иван Яковлевич Брехт даже постеснялся бы преподавать. Он ждал и с моря разведки и с суши. Шаланду двумя Слонобоями оставили без экипажа и потом, высланная навстречу галера, её присовокупила к трофеям. Не дождавшись разведчика, элитные войска султана отправили разведку на лошадях. Много, даже больше, это должно быть полуэскадрон. Под сотню человек. А ещё говорят, что янычары пешее войско. Когда надо, вполне себе конное. Дозоры в подлеске, что окружает Белграда, заметили бусурман и пропустили. Потом их заметили и высланные в засаду егеря. Обстреляли. Янычары решили слетать за подмогой. А хренушки. Из засады навстречу теперь черкесы открыли беглый огонь. Здесь в пригороде Белграда пару десятков лет назад, видимо, был сильный пожар и все леса сгорели, но жизнь взяла свое и молодая дубовая поросль прямо стеной встала. Дорогу блюли, а вот вокруг непролазные заросли. Янычары оставшиеся опять повернули коней и вновь были егерями встречены. Больше «на удачу» не надеясь, товарищи побросали коней и дёрнули в чащу эту. Оставалось их десятка три. Ещё с десяток примерно успели черкесы отправить в мусульманский ад. «Джаханнам» называется. Там всё по серьёзному. По-взрослому. Вон что ему Зубер перевёл из Корана про условия пребывания в Джаханнаме этом. «Воистину, тех, которые не уверовали в Наши знамения, Мы сожжём в Огне. Всякий раз, когда их кожа сготовится, Мы заменим её другой кожей, чтобы они вкусили мучения. Воистину, Аллах — Могущественный, Мудрый». Бесспорное утверждение. А у православных что? Сковороды? А потом? Эх, не хватало фантазии у апологетов. Рыбаки всякие, откуда у них фантазия.

— Вашество, сейчас предупредят бегунки своих, и те всей силой навалятся. — Брехт сидел у костра кофе попивал, зудел Серёгин.

— А ты бы пошёл? Я бы нет. Как идти без разведки? С другой стороны … Сигналь общий сбор. Лучше хорошо лежать в засаде, чем плохо идти с рабским ошейником на шее. Там ещё, по моим расчётам, тысячи три этих ребят осталось. Серьёзная сила. Да, Курту скажи … Ладно. Сам. — Пётр Христианович, обжигаясь, допил из красивой фарфоровой кружки, сделанной в Дербенте, кофе и решительно встал.

Нет, не должны броситься сломя голову янычары, вероятность такого события близка к нулю. Так это его голова. Большая, умная, кучерявая. А что творится в их тыковках перепрошитых, один Аллах знает.

— Клаус, — первым под руку попался командир роты гренадёров. — Волнуются мои егеря. Говорят, могут всей силой янычары из города выйти. Приготовьтесь. И гранаты приготовьте. Их может быть до трёх тысяч человек, а нас и двух с половиной сотен нет. Не в нашу пользу арифметика. А знаешь, что мне сам Гаусс сказал?