- Черникова Любовь - Страница 12

Психа, который собирается выстрелить.

Машина показалась из-за крутого поворота и, не думая останавливаться, снесла, стоявшего по центру дороги мужа. Грянул выстрел, но куда-то в сторону. Последнее, что я видела, падая в обморок, искаженное ненавистью лицо Валечки…

Глава 4. Здравствуй кошмар, или новая реальность для жены бизнесмена

Скрип. Скрип. Скрип.

Противный звук постепенно прогонял сон. Стоило вырваться из его тенет, и я покрылась мурашками. Брр, холодно!

Прислушалась к себе, пытаясь понять, где нахожусь, и что происходит.

Во-первых, я куда-то еду. Пахнет сеном и животными… На телеге, что ли везут?!

В подтверждении моей догадки неопознанное транспортное средство подкинуло на кочке, и я едва не застонала от неприятных ощущений: снизу кололось, сверху царапалось и пованивало, а под бедром давило твердое. И еще я определенно была абсолютно раздета…

Открыла глаза, но ничего толком не увидела, потому что меня накрыли с головой какой-то заскорузлой дерюгой. Грязной и вонючей.

Мамочки… Я снова зажмурилась, не желая верить в продолжение кошмара.

Перед глазами как наяву пронеслись Цветков… Направленное на меня ружье… Валечка за рулем внедорожника… Удар!

А что было дальше?

Дальше я, кажется, отключилась, а теперь меня, совершенно голую, куда-то везут, да еще и на телеге. И прикрыли, точно…

Думать о себе, как о трупе, не хотелось, но от мгновенной паники сердце пустилось в галоп. Только усилием воли я заставила себя лежать смирно, не подавая виду, что очнулась. Сработали инстинкты самосохранения.

Будем мыслить логически: как вышло, что у внедорожника очутился Цветков?

Тут все просто, Егор не мог меня предать. Не тот он человек, а в людях я научилась разбираться. Скорее всего, муж как-то отделался от дочки мэра и поехал следом. Уж больно приревновал меня к Егору, поэтому и следил внимательней, чем обычно. Даже Валечкой пренебрег. Поэтому он прибыл на голубятню раньше сыщика.

А, может, мой телефон еще и прослушивался, а я с него позвонила из машины? То, что отслеживался, я знала и так. С собой на голубятню я взяла именно этот мобильник по неосторожности. Слишком перенервничала, да и другого средства связи не было.

Но если муж знал, где я, то наверняка догадался, чем занимаюсь. А, значит, собирался пристрелить на самом деле, а не просто пугал. Но почему же предпочел дождаться у машины? Не проще ли было поймать с поличным? Или он сам боялся попасться на глаза полиции? Он ведь не мог знать, уехали они отсюда, или нет. Похоже меня спасли опечатанные двери сторожки и следы обыска.

Я испытала не лучшие моменты, представив, что было бы, поймай Цветков меня на голубятне. Там бы у меня не было ни единого шанса, против его ружья.

А Валечка? И тут нетрудно догадаться, что дочка мэра выследила незадачливого любовника. Слишком уж я ее распалила своими сообщениями. Она могла обидеться на его внезапный уход. Или нас сдал начальник охраны? Мутный он тип, мог и соврать, что я угнала его тачку, когда сбегала, чтобы выгородить себя. Тут можно только строить предположения.

Но меня мучил и другой вопрос: интересно я теперь вдова, или еще нет?

Что-то подсказывало, что у Цветкова почти не было шансов. Но тогда почему меня везут в таком виде? Наверное, Валечка с помощью отца пытаются скрыть следы преступления, избавляется от свидетеля?

Отвезут сейчас и скинут в какой-нибудь карьер, да дело с концом…

Я подавила и новую волну паники.

Нужно успокоиться. Егор обязательно во всем разберется. Возможно, он даже все видел, и теперь следит за бандитами, а в подходящий момент спасет. Мне так хотелось, чтобы так оно и случилось…

Должен же и в моей жизни появиться принц? Настоящий, без белых коней и мерседесов, но с благородством в душе…

Так все было на деле, или я нафантазировала от отчаянья, но у меня появилась надежда, которая придала сил. Я должна продержаться до подхода помощи и придумать, что делать, если она не явится…

— Может, остановимся? — прозвучал неприятный и какой-то склочный мужской голос за головой.

Я, конечно, предполагала, что повозкой кто-то управляет, и давно поняла, что не одна здесь, но все равно оторопела, перестав дышать. Странное дело, слова как будто незнакомые, но значение я понимаю…

— Сдурел? — ответил ему второй — сиплый, словно простуженный.

Я отметила, что оба выраженно «окают». Непривычно это слышать в незнакомых словах…

Блин! Наверное, меня чем-то накачали, вот я и заморачиваюсь над всякой ерундой. Наверняка, это действие неизвестного мне вещества. Видимость передозировки вполне укладывалась в схемы, которыми привыкли решать проблемы люди вроде Валечки. Уж я-то знала, благодаря муженьку.

— Давай, хотя бы посмотрим на нее. Страсть как хочется!

— Баб, что ли не видел? — усмехнулся сиплый.

— А ты, можно подумать, таких видел? — визгливо возразил первый.

Из чего я сделала, что меня везут двое. Надеюсь, что всего двое…

— Нирфеатка поди, — неуверенно и непонятно предположил простывший товарищ.

— И чего? Я слыхал, нирфеатки горячие и не брезгливые. Никаких запретов

— Угу, а потом она тебе голову отгрызет или на перо посадит. Давай уж лучше ходу прибавим. Вспомни, зачем мы к Зинборро едем, идиот!

По разговору у меня начало складываться впечатление, что эти двое меня побаиваются. Ничего не понимаю…

А что такое — «нирфеатка». Судя по малограмотной речи, возможно, они с каким-то другим словом перепутали? И где это «Зинборро»? Не припомню, чтобы слышала про такое поселение в области. Или это не местность? Скорее, похоже на название ночного клуба. Возможно, меня вовсе везут не в карьер, как я сначала подумала, а куда-нибудь в рабство определенного характера?

Так это, или нет, я не знала, но намеренья этих двоих все равно мне не понравились. Поганые были намеренья, учитывая ситуацию.

Осторожно, чтобы не шуметь, я пошарила рукой и ощупала холодную железяку, на которой я лежала, похоже, уже довольно давно. Уж очень болело мягкое место, надавленное округлой выпуклостью.

Приподняв таз, тихонько потянула, обнаружив, что это что-то — длинное и увесистое. Отлично! Сойдет за оружие. Если получится, постараюсь огреть им как следует первого, кто протянет ко мне свои поганые лапы.

Хватит с меня и Цветкова, больше я никому к себе прикасаться без разрешения не позволю. Удивительно, как палка в руках делает из жертвы человека. Прямо какая-то извращенная аллегория на эволюцию!

Не успела я удобнее перехватить округлую рукоятку какого-то инструмента (уж больно удобно та легла в руку), как дерюгу откинули.

Я увидела над собой синее предночное небо, черные на его фоне ветки деревьев и склонившегося надо мной… бомжа. Нечесаные лохмы, абы как обкромсанные, торчали во все стороны. Нечищенные, наверное, никогда в жизни, черные зубы обнажились между растянутых в улыбке губ, и… меня обдало волной вони!

Вонища, от которой я едва не упала в обморок, была почти осязаемой. Скривившись, не столько от испуга, сколько от крайнего отвращения, я издала нечленораздельный звук:

— Ыаааа! — и попыталась треснуть бродягу в челюсть.

Но тот, ловко отпрыгнул, а мое орудие оказалось слишком длинным и зацепилось за дерюгу противоположным концом. Зато теперь, когда бомж не нависал, у меня появилось пространство для маневра. Я вскочила на ноги, не обращая внимания на наготу, и поудобнее перехватила… меч?!

Действительно! То, что я по незнанию приняла за какой-то инструмент, оказалось настоящим мечом с богато украшенной рукоятью. Долго рассматривать свое оружие, которое только что прокачалось от банальной железяки до настоящего меча, пусть и бутафорского, но увесистого, было некогда. Я грозно уставилась на своих противников, насколько можно грозно смотреть на двух мужиков, когда ты девушка с голой …опой.

Бродяга, которого я шуганула, сидел на обочине проселочной дороги. Похоже, от неожиданности он споткнулся и шмякнулся на пятую точку. Его товарищ выглядел немного приличнее. Сидел на облучке спокойно, смердел куда меньше, и даже с виду был одет почти в чистое.