Любовь под прицелом. Рикошет (СИ) - Корк Ольга - Страница 36

– Нет, – отвечает, обмениваясь с присутствующими рукопожатиями. – Дали вам спокойно обсудить стратегию и приехали ровно в назначенное время.

Дальше последовали приветствия и обмен колкостями, к которым я не прислушивался – вместо этого задумчиво смотрел на густой лес, окружавший нас со всех сторон. И это среди вот этих деревьев мы будем «играть»? Кажется, насчёт форы инструктора просто поржали: не команда у нас со снайпером, а боевая единица с необкатанным бойцом. З-зараза!

– Эд, – тихо свистнул, привлекая внимание этого умника. – На минуту отойдём?

Тот кивает и без вопросов следует за мной, и я, пройдя примерно метров десять в сторону, останавливаюсь.

– Эд, как ваши игрища обычно проходят?

– Я же утром говорил, ты издеваешься?

– Нет, млять, это вы издеваетесь! Ты посмотри вокруг – это, мать его, лес! Не открытая местность, не лесополоса, а грёбаный дикий лес! Как вы себе представляете мою работу в этих условиях? В стандартном камуфляже, как бельмо на глазу у противника? Или вы думаете, что я как Тарзан буду прыгать по деревьям, прикрывая вас? В лесу работают парой, дружище. Снайперской парой! А с вами мы не то, что не сработанная пятерка, мы вообще первый раз вместе выходим, даже без тренировки толковой. Инструктора решили вас поиметь за мой счёт, и у них есть все шансы. Я не долбанный пехотинец, моя работа ползать по кустам. Ползать! Могу кучкой дерьма прикинуться, могу ржавым ведром в городе. Но не растворяться в зарослях без подготовки! Вы видели, как я работаю? Мне нужна высота, но я что-то не вижу здесь многоэтажек с открытой площадкой. Так что ещё раз, быстро и чётко – как проходят ваши игры?

– Костян, выдыхай…

– Нет здесь никакого Костяна. Есть только Шерхан. И пока я ваши имена не узнаю, нечего моё трепать, почём зря.

Судя по сузившимся глазам Эда, такого выпада он от меня не ожидал, да и в принципе тон разговора вряд ли пришёлся ему по вкусу. Но мне как-то срать. Если они рассчитывали, что взяли в команду клоуна, который предпочитает шутить в любой ситуации, то сильно просчитались. Мне надоело каждый раз доказывать им свою преданность, проходить фейс-контроль и всю прочую хрень. Для них это тренировка с хорошо знакомыми противниками, к которой они давно привыкли, для меня же это в первую очередь работа. Если я начну относиться к происходящему как к увеселительной прогулке, расслаблюсь и  перестану прикрывать парней, то стану обычным балластом.

– Сейчас вторая команда уедет на свою точку входа в лес. После этого у нас будет полчаса на подготовку. Вот здесь, – он хлопает себя по нагрудному карману, – карта пути, сейчас будем вместе маршрут смотреть. Но ты молодец, Шерхан, в мужской компании нужно уметь свою позицию отстаивать. Если честно, я поначалу сомневался, правильно ли поступаю, принимая тебя в свою команду. Теперь вижу, что не ошибся. А по поводу имён не парься. Вот пройдём крещение огнём и по-человечески познакомимся.

Я ожидал услышать что угодно, но точно не это. И хотя очередная проверка чуток выводила из себя, в душе я надеялся, что это будет последний раз, когда мне приходится кому-то что-то доказывать.

Глава 12

Моего бездействия и усталости хватило ровно на сутки – и то лишь потому, что я отсыпалась за все две недели нервотрёпки.

Как только я почувствовала прилив сил, где-то внутри проснулось и желание бороться за свою независимость и, возможно, попытаться отстоять «доброе» имя Макса. С самого начала мы с Артёмом вели себя как два упёртых барана, которые составили собственное мнение о моём несостоявшемся убийце и даже не пробовали поговорить! У него в приоритете была моя безопасность, ну а я слишком злилась на них с отцом, чтобы вообще думать о чём-то, кроме нашего спасителя и своего заказчика – особенно после того, как Макс впервые со мной связался.

Быть может, пришло время вести себя как цивилизованные взрослые люди?

Приняв такое решение, я первым делом решила привести себя в порядок. Проработав журналистом два года, я уяснила одну важную вещь: обстоятельства вокруг тебя могут быть какими угодно, но твой внешний вид и внутреннее состояние всегда должны быть под контролем. В первую очередь это удобная одежда, которая придаёт тебе уверенности в себе, собранность, трезвый взгляд на вещи, и желательно при всём этом ещё и иметь какой-то козырь в рукаве – знать что-то, что позволит тебе получить превосходство над оппонентом. Последнего пункта в моей конкретной ситуации могло не быть и вовсе, но кое-какой информацией я всё же владею, хотя здесь вопрос в другом.

Будет ли Артём достаточно терпимым, чтобы разбудить во мне желание этой информацией поделиться?

Вариантов было всего два.

Первый – Артём прислушается к здравому смыслу и выслушает меня. В этом случае мы могли бы попробовать наладить контакт с Максом и попытаться работать сообща, чтобы выйти на моего заказчика. Я пока не знаю, как это сделать, но ведь команда Тёмы пыталась отследить его во время звонка, может, они хотя бы приблизительное местоположение успели вычислить? Сомневаюсь, что Макс ответит, если я перезвоню на тот номер, с которого он со мной связался: скорее всего, телефон был одноразовый. Так что та информация, которую техники успели собрать, пока мы с ним разговаривали, была единственной зацепкой – если она, конечно, была. Я со Шрамом и командой знакома недостаточно долго, но даже этого короткого мига хватило, чтобы понять – уровень подготовки у них серьёзный. Не думаю, что они позволили бы Максу связаться со мной, если бы не знал наверняка, что никто и ничто не сможет вычислить их базу, или где они там заседают? Вариант не доработан и вызывает кучу сомнений, но что имеем, как говорится...

Второй – Тёма, как обычно, упрётся лбом и будет упрямо следовать приказам моего отца, оставив приоритет на моей безопасности. В этом случае любые уговоры и убеждения окажутся бесполезными, и мы вернёмся к тому, с чего начали – продолжим терять время и упустим возможность прекратить этот дурдом. Для меня каждый новый день в окружении нянек становился всё более раздражающим и давящим на психику, а я просто хочу вернуть свою жизнь назад. Но я всё же сделала ставку на то, что любопытство Артёма пересилит его упрямство, и мы сможем поговорить. Любое сомнение или заминка с его стороны – хотя бы маленькая и незначительная – и я сумею его убедить прислушаться ко мне.

Но вначале нужно было ещё достучаться до него.

Даже после банального душа я уже чувствую себя лучше. Волосы высушены и уложены в привычную причёску, удобные джинсы и любимая футболка, напоминают, что я – это всё ещё я, но мне предстоит серьёзная борьба за то, чтобы стать собой окончательно. Без макияжа я выгляжу бледно и слегка простовато, но это только на руку: в таком виде я, прежде всего, похожа на девушку, которой нужна помощь, а не на журналистку, которая по собственной глупости и гордости вляпалась в неприятности.

Почувствовав себя, наконец, человеком, несколько раз глубоко вдыхаю и стучу в дверь. Насколько мне было слышно, Артём приставил к моей комнате часовых, которые сменяли друг друга каждые пять часов, так что хотя бы орать не придётся. Меня снедало любопытство: интересно, чем он сам там таким занят, что у него даже не было времени проверять меня время от времени?

Ах, да, мы же не разговариваем…

Это слегка усложняло наши и без того запутанные отношения, но я слишком сильно хотела освободиться от оков, чтобы отступать сейчас.

– Эй, там кто-нибудь есть? – подала голос, когда никто не ответил. – Или вы себе языки откусили? Тогда позовите кого-то, кто знает русский алфавит и обучен им пользоваться.

Я что, только что услышала смешок? Хороший знак!

– У нас чёткий приказ не выпускать тебя и не поддаваться на провокации, – услышала твёрдый голос.

Сказал почти в духе Артёма, аж бесит…

– Я и не прошу меня выпускать, – пробурчала в ответ. – Позовите Артёма, мне нужно с ним поговорить.

– У него важный разговор с твоим отцом, не думаю, что он всё бросит и прибежит вытирать тебе слёзы.