Дочь самурая. Трилогия (СИ) - Касаткин Олег Николаевич - Страница 37

– Мы немедленно начнём подготовку персонала из состава сил самообороны Эдзо, чтобы они смогли заменить наших людей, как только вы, Ваше Высочество, отдадите распоряжение об этом…

Заключительная стадия работ немного разочаровала инженеров. Сиккэн выделил средства на изготовление и проведение испытаний «ракет-носителей» как части космической программы. Конструирование и изготовление боеголовок оказалось до смешного простым. Новые времена – те расчеты которые прежде делались годами сотни ученых с логарифмическими линейками и бумагой сейчас электронные счетные машины делали за считанные часы. Первоначально они надеялись вооружить ракеты не одной, а тремя боеголовками, но для этого пришлось бы провести еще несколько испытательных запусков, а это сочли слишком опасным. Кроме того, в дальнейшем это всегда можно исправить. Стыковочный узел английской конструкции в верхней части ракеты был оставлен без изменений именно по этой причине, а пока хватит и двадцати ракет с одной ядерной боеголовкой на каждой. Обслуживающий персонал открывал одну за другой пусковые шахты, боеголовки поднимали с железнодорожных платформ, устанавливали на ракетах и закрывали обтекателями. И снова конструкция оказалась идеально практичной. На каждую операцию такого рода потребовалось чуть больше часа, и в результате двадцать техников сумели закончить установку боеголовок за одну ночь. К рассвету работа была завершена – Япония превратилась в ядерную державу.

Москва

Штаб-квартира Осведомительного Агентства

– Вот это они называют космической ракетой-носителем R-4 – адмирал открыл свой портфель и достал оттуда пачку фотографий. Антонов сразу оценил их высокое качество. Это были настоящие снимки, сделанные на отличной плёнке с близкого расстояния, а не прошедшие процедуру электронного улучшения с негативов, снятых крохотной камерой через дырку в чьём-то кармане. Узнать их оказалось совсем нетрудно – разумеется, R-4. Наследство английской ракетной программы – с неприязнью вздохнул он. Как космическая ракета слишком дорога а как боевая – недостаточно дальнобойна… Собственно – поэтому ее подобие – «Кончар» – у нас и была положена под сукно.

– Британцам однако ее хватает чтобы угрожать нам и держать под прицелом города до Урала, – проворчал Дмитриев.

А вот это выглядит куда более интересным. – На другой фотографии виднелся целый ряд ракет в сборочном цехе. Антонов сосчитал их и нахмурился. – Что ещё представляет интерес?

– Вот это. – Подрясный показал карандашом. – Посмотрите на головную часть, ваше высокопревосходительство.

– Вроде совершенно обычная, – заметил Антонов.

– В этом всё дело. Головная часть ракеты-носителя действительно совершенно обычная, – подчеркнул коллежский ассессор. – Она предназначена для крепления боеголовки, господин генерал, а не полезного груза в виде спутника связи.

У вас есть данные по возможным тактико-техническим характеристикам?

– Есть только предположения…

– И каковы они?

– Если исходить из опыта – то каждая из боеголовок имеет мощность порядка полутора сотен килотонн и радиус действия чуть больше пяти тысяч километров, – сообщил Подрясный.

– На основе чего такие цифры, господин ассессор? – Антонов был строг и неумолим.

– Это оценка на основе мощности схожих боеголовок аналогичных ракет шестидесятых годов нашего века. Более мощные системы требуют так сказать опыта работы и… как минимум нескольких испытаний.

Антонов вздохнул с облегчением – сто пятьдесят килотонн конечно тоже не подарок – но и не так много.

– Но… – между тем продолжил Подрясный.

– Есть еще что-то? – набычился адмирал.

– Если у японцев есть в достатке тритий – то они могут увеличить мощность заряда методом бустирования в пять-шесть а то и больше раз.

– Бустирования? – переспросил Углаев.

– «Мегатонна!!» – мысленно простонал Антонов, ощутив как укололо сердце.

– Это профессиональный термин атомщиков – пояснил эксперт. Усиление заряда путем добавления в активную зону трития или скажем заполнения полого ядра из делящихся материалов смесью дейтерия и трития. Тем самым заметно увеличивается степень выгорания урана или плутония и соответственно – мощность бомбы.

– Это сложно организовать? – нервно спросил чиновник.

– Как сказать… Думаю не сложнее чем создать эти ракеты и заряды…

– Да… все это очень неприятно… А известно ли что-нибудь об испытаниях этих ракет? – осведомился Углаев.

– Мы не располагаем никакой надёжной информацией. Было три испытательных пуска – но без вывода третьей ступени. Сейчас понятно что и выводить было нечего.

– Данных телеметрии у вас разумеется нет?

Красноречивое молчание было ответом.

– Ну а хоть общее количество собранных эээ… изделий?

– Нам известно о двадцати пяти. Из них три были использованы для испытательных запусков и две ракеты-носителя установлены на пусковых площадках. На них монтируют сейчас спутники связи. Остаётся двадцать.

– Что это за спутники? – генерал задал вопрос чисто инстинктивно.

– По мнению специалистов ОКАА это самые обычные спутники, – заметил Углаев.

– Остается им поверить… – генерал-лейтенант сделал несколько пометок в блокноте. – Итак, в худшем для нас варианте японцы располагают двадцатью ракетами-носителями, оборудованными по одной боеголовке каждая, так что всего у них столько же боеголовок, верно?

– Совершенно точно, ваше высокопревосходительство. – Оба эксперта были профессионалами и не собирались говорить о том, какую угрозу представляют ракеты с ядерными боеголовками. Теперь у сиккэна появилась теоретическая возможность уничтожить минимум двадцать городов империи. Да – в ответ Россия может с лёгкостью превратить Японские острова в море огня и дыма, но это слабое утешение.

– Что-нибудь ещё?

– Да, вот это. – Антонов передал адмиралу ещё два снимка. На них виднелись переоборудованные железнодорожные платформы. На одной был установлен подъёмный кран, на другой заметны кронштейны для установки такого же крана. – Судя по всему, ракеты перевозят по железной дороге, а не по шоссе. Один из наших специалистов провёл экспертную оценку платформы. У неё стандартная ширина железнодорожной колеи.

– Все это очень хорошо… – протянул Антонов. Но что вы господа собираетесь заняться дальше?

– Будем советоваться с экспертами по железнодорожным перевозкам и… и фотографировать. – ответил Дмитриев.

– И долго вы думаете заниматься… фотоделом? – иронически осведомился Углаев.

– Столько сколько потребуется! – за замешкавшегося адмирала ответил Антонов. Потому что сейчас, это – генерал постучал пальцем по снимкам. – сейчас самое срочное задание. Мне нужно, чтобы ракеты были найдены как можно быстрее – лучше всего вчера. России это нужно.

Последняя неделя сентября прошла вполне дежурно. После развлечения, обеспеченного подругой, уровень агрессии к окружающим как-то пошел на спад. Хикэри не возмущали поклоны и не раздражало хоровое пение. Даже отдежурила по классу без происшествий. Разве что физрук в очередной раз обложил ее бранью, приложил линейкой ниже спины и заставил пересдать зачеты. Назначенные дополнительные занятия она восприняла как неизбежное зло. Но сказать, что Хикэри была непоколебима как скала, нельзя. Приближался решающий момент. Ками его знает, что там у Императрицы-матери и Сумеро Микото на уме и что в завещании. Встреча с повелителем пугала свей важностью и если логично думать, с японским законодательством свято отстаивающим частную собственность, шансы, что ей достанется часть состояния, вполне велики. Но мелкие нюансы, вроде «А я живой останусь после получения этих денег?» заставляли нервничать. В приступе паранойи Хикэри облазила всю квартиру в поисках скрытых камер. И ничего не нашла. Днем позвонили из дворцового управления и сообщили что поскольку Императрица-мать не может ее принять, то Сумеро Микото даст аудиенцию водворце Акасака в шестнадцать часов, но так как она была записана к придворному парикмахеру и портному, то ей надлежит прибыть во дворец Эдо к одиннадцати часам где ей сделают прическу соответственно дворцовых правил и она получит одежду для торжественного приема и затем специальная машина отвезет ее во дворец Акасака. Размышления над этой новостью в очередной раз прервал писк телефона. Ее так называемый опекун изволил позвонить и напомнить о таком важном мероприятии. Ага, спасибо.