Бездыханные ІІ (СИ) - Айзель Кон - Страница 14

На всякий случай я позвонила на работу и отпросилась на один день, сказав, что ко мне вечером должна приехать бабушка, а дома никого не будет, так как родители в отъезде. Менеджер моей родословной не знала и сразу же отпустила. Мне даже как-то совестно стало за вранье, но что сделано, то сделано.

В школе в тот день было спокойно, я бы даже сказала, хорошо. А все потому, что Вайлет отсутствовала. Мисс Фер сказала, что она слегла с простудой и, возможно, день два не появится в школе. У меня даже настроение поднялось. Первый раз за два дня я полностью расслабилась.

После школы настроения сидеть дома не было, поэтому я решила прогуляться по городу. Была хорошая погода, светило солнышко, пели птицы, легкий ветерок трепал на деревьях листья и мелкие бутоны беленьких цветочков, из которых скоро появятся вишни. Дети резвились на игровых площадках, а взрослые пили теплый кофе и чай за беленькими столиками местных уличных кафешек. Глядя на них, мне почему-то захотелось чего-то съесть, какого-нибудь тортика или пирожного с кружечкой вкусного горячего шоколада. Отказывать себе в удовольствии, хоть и выдуманном, я не собиралась, поэтому стала внимательно смотреть по сторонам в поисках места, где бы можно было бы спокойно полакомится свежей выпечкой.

Место нашлось быстро. Это был маленький двухэтажный домик, зажатый между модным магазином одежды и салоном красоты. Снаружи он выглядел как домик доброй бабушки из детских сказок: белые с желтым оттенком стены, маленькие деревянные окошки с зеленой рамой и розовыми фиалками на подоконнике, темно зеленая шиферная крыша с металлическим петушком на верхушке. От зеленых деревянных дверей, через небольшой, ровно выстриженный газон, к пыльному тротуару тянулась узкая каменная дорожка, а сам участок дома окружал невысокий белый заборчик. Прямо над входной дверью висела небольшая темно зеленая вывеска, на которой золотистыми буквами было написано: «Сладости Маргарет».

Я улыбнулась сама себе и зашла в домик. Изнутри он выглядел еще милее, чем снаружи. Стены были выкрашены в нежный персиковый цвет, а пол изложен клеткой белыми и красными плитками. Справа и слева стояли шесть небольших круглых плетеных столика, укрытых белоснежной скатертью и такие же плетеные стульчики со спинкой и подлокотниками. По углам стояли кадки с теми же разноцветными фиалками. В дальнем углу справа находилась дверь из светлого дерева, за которой, судя по вкусному запаху, располагалась кухня. Всю дальнюю стену занимали витрины с тортами, пирожными, печеньем, сладким хлебом, пирогами, булочками, ватрушками, шоколадом, мороженным и всем-всем, чем можно только побаловать детей и сладкоежек. В самом центре так же стояла витрина с прозрачными баночками, в которых находились разные виды чаев и кофе, которые можно выпить вместе со сладостями. Перед этой витриной стоял стол с кассовым аппаратом, за которым суетилась полненькая седая женщина в симпатичном зеленом фартучке. Всю эту композицию завершали несколько картин с животными и фруктами на стенах, и две симпатичные люстры в виде цветов.

Я взяла меню и села за свободный столик. Людей было мало, всего-то одна молодая парочка и женщина с маленькой девочкой лет шести. Но это было даже хорошо.

Пролистав внимательно меню, я остановила свой выбор на заварных пирожных. Ко мне в этот же момент подошел официант.

— Здравствуйте, — весело пропел детский голос. — Уже выбрали, что будете заказывать?

— Да, — я оторвалась от меню и подняла голову, — три заварных пирожных, по… пожалуйста…

То, что я увидела, ошарашило меня настолько, что я даже забыла, где нахожусь. Передо мной, в белом узорчатом фартучке, зеленой рубашке, с блокнотиком в руках и улыбкой на лице стоял один мой горе знакомый.

— Роллан? — в шоке вздохнула я.

Улыбка мигом слетела с губ мальчика, когда он узнал меня, и сменилась сначала удивлением, а потом страхом.

— В…вы?

Роллан выронил блокнот и отступил на шаг назад. В следующую секунду он сорвался с места и убежал на кухню.

— Роллан! — обеспокоено позвала я, и хотела было его догнать, но резко остановилась, заметив на себе удивленные взгляды посетителей.

— Простите, — услышала я хрипловатый голос старенькой женщины за прилавком, — можно вас на секунду?

Я повернулась в ее сторону. Женщина смотрела на меня как-то встревожено с ноткой удивления в глазах. Я кивнула. Она головой указала на дверь в углу комнаты. За той дверью оказалась маленькая комнатка с белой дверью и круглой лестницей на второй этаж. Белая дверь была открыта и, как я догадалась, то была кухня.

— Роллан, дорогой, — позвала женщина, заглянув на кухню, — пригляди за кафе. Мне нужно ненадолго отлучиться.

После этого, за ее указанием, мы поднялись на второй этаж.

Оказывается, наверху располагалось жилье, по всей вероятности, этой женщины. Небольшой коридорчик, в который мы вышли, поднявшись по лестнице, вел в гостиную. По левую стену коридора находились две двери. Они обе были открыты и по своему содержимому, как я успела заметить, когда мы проходили мимо них, напоминали спальни. Гостиная оказалась просторной и очень светлой из-за трех больших окон, завешанных прозрачным тюлем. Белые обои с золотистым узором хорошо сочетались с бежевым ковром. Из мебели тут были только старый шкаф из светлого дерева, две полки с книгами прибитых на стену, шкафчик с сервизом, небольшой старенький телевизор на тумбочке, и плетеный столик с тремя стульями, такой же, как и внизу.

Женщина устало присела на стул и указала мне на стульчик напротив себя. Я послушно села.

На столе стояла ваза с фруктами, графин с лимонадом, на дне которого плавали пара долек лимонов, и три стаканчика. Дама налила в два стакана лимонад, и один из них придвинула мне.

— Угощайся, — сказала она, улыбнувшись, — я сама делала.

Я кивнула и взяла стакан. Женщина отпила немного и внимательно взглянула на меня. Теперь мне удалось рассмотреть ее вблизи. На вид ей было лет шестьдесят. У нее была бледноватая кожа, на которой отчетливо виднелись синеватые тоненькие венки, особенно на руках и шее. Небольшие карие глаза, тоненькие розовые губы, и немного вздернутый нос окружили глубокие морщины. Пепельные седые волосы были собраны в аккуратную гульку на затылке. Уши украшали зеленые сережки висюльки, которые дополняли крупные зеленые бусы на шее. Видно, эта женщина очень любит зеленый цвет.

— Вижу, ты знакома с Ролланом, — через минуту как-то задумчиво произнесла она. — Как тебя зовут?

— Мио Лоуренс, — ответила я и отпила немного лимонада.

Брови женщины взметнулись вверх, выражая удивление. Через секунду ее лицо осветила мягкая улыбка.

— Это все объясняет.

Теперь пришел черед удивляться мне.

— Что вы имеете в виду? Миссис…

— Зови меня Маргарет. Так ко мне все обращаются. — Женщина отпила еще немного лимонада. — Браян рассказывал мне как пол года назад девушка по имени Мио спасла его брата от бандитов, которые украли его за выкуп.

— Ну… не именно я, а… — тут до меня дошло, — постойте, Браян? Он тоже тут? Но как? Вы их родственница?

Женщина покачала головой, и улыбка слетела с ее губ.

— К сожалению нет. Я была бы рада быть их бабушкой, но, к сожалению, это невозможно. — Тяжелый вздох вырвался из её груди. — Я расскажу тебе, как я познакомилась с ними. Для меня эта история прямо как сказка. Примерно год назад, когда я работала одна, вечером, почти перед закрытием, ко мне в кафе зашел мальчик. Он был очень худым и бледным, в поношенной одежде, но очень милым и с большими голубыми глазами как у ангелочка. Беспризорник, подумала я и спросила: «чего тебе, деточка?». Мальчик широко улыбнулся, протянул руку, в которой сжимал несколько монеток и весело произнес: «сладости!». За те деньги, что он принес, можно было купить только самое маленькое пирожное, но я пожалела ребенка и упаковала ему два кусочка лимонного пирога и печенье — все равно завтра испеку новые. Мальчик так обрадовался, что у меня даже сердце закололо от жалости. Я спросила, как его зовут. Он ответил что Роллан, и что он несет эти сладости брату. Он сказал, что нашел эти деньги в парке, под скамейкой. Видимо у кого-то выпало с кармана. Роллан начал оживленно рассказывать, как он, найдя эти монетки, понес отдать их брату, потому что тот тяжело работает, чтобы покупать много вкусного, как это делали мама с папой. Но когда брат увидел эти деньги, он сказал, что они Роллана, и он может купить на них конфетку. Тогда Роллан сказал, что он купит на эти деньги много сладостей и обязательно поделится с братом. — Маргарет засмеялась. — На следующий день, тоже вечером, незнакомый подросток привел ко мне плачущего Роллана и попросил прощение за своего «глупого брата», и сказал, что он обязательно оплатит все сладости, которые я дала мальчику. Даже если бы и Браян не сказал, я поняла бы, что они братья — у обоих были большие голубые глаза и очень похожие лица, только цвет волос у старшего был темнее. Я сказала, чтобы он не волновался, ведь мне не жалко. Все равно все то, что не продастся, доведется съесть мне самой, так как вчерашние пироги никто не покупает. Но, если он хочет оплатить те сладости, то пусть они с братом составят мне компанию за чаем с ватрушками, тогда мы будем в расчете. Роллан обрадовался, а Браян не хотел меня обременять, но я настояла, и он согласился. Это был прекрасный вечер. Мы много говорили, но тему прошлого братьев не затрагивали — я видела, что им будет неприятно это вспоминать. Мы так просидели за столом до ночи, пока ребят не начало клонить в сон. Я ненадолго вышла, а когда вернулась сюда, они уже спали. Как сейчас помню, Роллан спал на том стуле, где ты сидишь, и бормотал во сне: ватрушки, ватрушки…