Андер 2 (СИ) - Викторов Виктор - Страница 36

«Тебе это зачем? — с сомнением заметил я. — Сидишь себе и сиди спокойно! Какое тебе дело до чувств моей сестры».

«Хам, — ничуть не обиделась она, мягко перехватывая контроль над моим речевым аппаратом. Я же легко мог этого не позволить, но предпочёл сдаться. — Смотри и учись, как нужно правильно разговаривать с женщинами».

Когда я первый раз увидел, что случилось с Ауритой, это вообще стало для меня шоком, поскольку я даже представить не мог, что последствия нашего с Миа экспромта могут иметь вот такое побочное явление. Понятно, что демоница в своей манере проворчала, что-то типа: «Пусть скажет спасибо, что вообще осталась жива», но вот только данного факта это не отменяло.

Второй особенностью было: меняющийся цвет глаз, в зависимости от настроения. В спокойном состоянии её взгляд отливал небесной безмятежной синевой. Когда девочка была увлечена чем-то или возбуждена, глаза плавно перетекали в зелёные цвета спектра. А когда Аурита была чем-то расстроена, как сейчас, или гневалась, то её взгляд наливался чернотой, который даже самый невнимательный собеседник ни за что не спутает с карим цветом. Слишком уж это было необычным зрелищем для этого мира, хотя подобные случаи здесь уже случались.

Как мне поведал Целитель, глаза-хамелеоны, как правило встречались у одарённых, склонных к использованию целительской магии. Именно эти умельцы могли вытворять со своим телом всё, на что только был способен их источник. И смена цвета глаз была едва не самым малым, что они могли продемонстрировать из трансформаций.

— А теперь слушай меня внимательно, Аурита, — проникновенно начала говорить Миа моими устами, как только убедилась, что та её внимательно слушает. — Давай посмотрим на эту ситуацию с другой стороны. Готова?

— Будешь меня успокаивать? — с подозрением взглянула на меня сестра.

— Нет, что ты, — я беспечно махнул рукой. — Я просто приведу тебе несколько примеров. И если ты с ними не согласишься — я готов выполнить любое твоё желание. Любое, какое только захочешь. Включая то, о чём ты так страстно мечтаешь, — добавила Миа. — Идёт?

«Так нечестно! — возмутился я. — Снова эти ваши демонические сделки и предложения, от которых нельзя отказаться. Если бы я знал — сам бы предложил!»

«Предложи, — неожиданно легко согласилась демоница. — А я посмотрю на это. Вот только если у тебя ничего не выйдет, ты будешь должен одно желание, но уже мне. Согласен, дорогой?».

«А шнурки тебе не погладить? — мрачно поинтересовался я. — Может тебе сразу всё тело отдать навсегда а самому скрыться до конца жизни и не мешать тебе жить? Желание, — фыркнул я. — Скажи спасибо, что я сейчас с тобой спокойно говорю, а не загнал в глубины своего разума. Раз у меня теперь есть такая возможность. Дорогая, — ехидно добавил я».

«Не мешай, — отмахнулась Миа. — Отвлекаешь!».

— Солнце, вот представь себе, что ты попала на ежегодный приём к императору. Хотела бы туда?

— К императору? — Глаза моментально высохли, а зажёгшийся следом интерес только подтвердил, что слова демоницы попали в цель. — Конечно, хотела бы! Спрашиваешь ещё! Вот только, если ты не знаешь, нас никогда туда не пригласят, — погрустнела она.

Всегда поражался, как женщины могут менять настроение. Словно смотришь в экран генератора эмоций, существуй такой в реальной жизни. Мгновенно, без переходов.

— Какие глупости, — беспечно отмахнулся я. — Туда попасть вообще не проблема. Главное — желание.

— Врёшь! — тут же насторожилась Аурита. — Андер, просто скажи, что ты врёшь! Ведь врёшь! Да?

— К этому мы вернёмся позже, — мои губы разъехались в коварной улыбке. — А теперь представь, что тебя приглашают на ежегодный приём к императору. Молчи! — я предупреждающе выставил ладонь, пресекая готовые уже прозвучать возражения Ауриты. — Так вот… Тебя туда приглашают, но обязательным условием для всех объявляют: никакой косметики. Ни красок для волос. Ни туши, ни румян… Ни-че-го! Представила?

— Ха-ха-ха, — заливисто рассмеялась сестра. — Скажешь тоже. Да кто вообще на такие условия согласится из-за какого-то приёма… да все…, — она внезапно замолчала.

— Ну-ну, — я растянулся на её кровати, заложив руку за голову. — Договаривай. Кто же согласится идти на ежегодный приём к императору, на котором решаются вопросы государственного уровня, заводятся полезные знакомства, совершаются многомиллиардные сделки? Это ты хотела сказать?

— Но как… — растерялась она. — Как это без косметики? Никто же не согласится… Это же…

— Прям уже и никто? — удивился я. — И кто же не согласится, позволь поинтересоваться? Может Алианна он Бат, твоя бабушка, не согласится? Скажет, наверное: «Да что я не видела на этом приёме. Никогда не была, и не надо!». И будет дальше прозябать в своём родовом поместье. Или наша тётушка — Камила он Фарен? Откажется? Да и вообще, назови мне любую женщину империи, которая отмахнётся от приглашения на императорский приём?

— Я, — неуверенно произнесла Аурита. — Я, пожалуй, отмахнусь.

— Правда? А мне кажется, что вздумай император приказать, что приём пройдёт в неглиже, всё равно весь цвет аристократии ринется к главному входу в императорский дворец, локтями расталкивая менее расторопных. Ещё и огромную давку организуют, попутно обсуждая цвет белья конкуренток! — я усмехнулся. — Ты откажешься пойти и посмотреть на не накрашенных клуш в прозрачных сорочках без корсетов, которые никогда не посмеют ослушаться императорского приказа, хоть и будут пылать праведным гневом и возмущаться? Лишишь себя такого удовольствия?

— Наверное, нет, — задумалась девочка. — Если все будут, как они есть, то, думаю, мне нечего будет стесняться.

— Ну вот, — приподнялся я на локтях, лукаво взглянув на сестру. — Только у тебя есть одно огромное преимущество, Аурита. Сказать какое?

— И какое же? — с любопытством поинтересовалась она, прищурившись.

— Ты юна, красива, и ещё много-много лет тебе не понадобится косметика, чтобы скрыть поступь надвигающейся старости. Согласен, там будет много твоих ровесниц, но скажи, разве хоть у одной из них есть изюминка, каак есть она у тебя? Всё, чем они могут выделиться — платья, туфельки, родословная, рюшики и прочее барахло, которого там будет в избытке. Тебе всего этого даже не нужно будет, поскольку ты уже отличаешься ото всех. Ты будешь там блистать. К тому же, у тебя огромный потенциал для развития магических способностей. Уникальных магических способностей.

— Так это же нескоро будет, — возразила она, но я уже видел — зёрна посеянных сомнений скоро дадут всходы.

— Это будет тогда, когда ты к этому приложишь усилия, — наставительно произнёс я, одним лёгким движением вскочив с кровати. — А вот когда станешь сильной одарённой, Аурита, тебе и слова никто не посмеет сказать. И я, почему-то, уверен, что всякие соплюшки из других Родов ещё будут специально красить свои пряди в седой, чтобы хоть немного быть похожей на тебя! Ну так что? Я повторю свой вопрос: ты хочешь на императорский приём?

— Я подумаю, — весело рассмеялась она. — А ты коварный. Специально мне всё это говорил, чтобы не выполнять желание?

— Получается, что так, — обезоруживающе развёл руками я, возвращая себе контроль. — Ты мне вот что лучше скажи: как ты себя чувствуешь? Целитель жалуется, что ты ему ничего не говоришь. Бунт?

— Не бунт, — моментально нахохлилась она, как только я сменил тему. — Зачем он у меня вообще такое спрашивает? — заметно покраснела она. — Разве можно у девочек такое спрашивать? И вообще, если он Целитель, то он сам должен всё видеть. А если он не знает, что со мной — значит не умеет ничего.

— Послушай, — рассмеялся я. — Целитель — это единственный человек, которому ты можешь сказать всё, что касается своего здоровья. А вообще, есть такая поговорка, что Целители — это бесполые существа.

— Но мне стыдно! — Её щёки уже горели.

— Хорошо, хорошо. С этим уж я что-нибудь придумаю! — сделав себе мысленную пометку поговорить с Георгом и выяснить у него, существуют ли в этом мире какие-нибудь няньки, которые и должны решать эти все вопросы, я продолжил. — Со следующей недели ты будешь заниматься вместе со мной, помнишь об этом?