Лимитерия (СИ) - "Хог Лимит" - Страница 31

— Обязательно, папочка. Всё будет хорошо.

Команда «Серп» погрузилась на «Варяг», и тот гордо паруса синие расправил, будто бы восходящая из пламени Жар-Птица. Пока Юля энергично махала отцу рукой, а Эс вытаскивал из воды якорь, Орфей стоял у руля и ждал, когда капитан Элли отдаст ему приказ на отбытие. Что касалось Хога и Пряника, то они находились у носа корабля, с которого открывался вид на бескрайнее Алтийское море. Ребята были полны оптимизма.

— А мы ведь, Пряня, с тобой ни разу никуда не плавали на корабле, — хмыкнул Хог.

— Всё происходит в первый раз, Кнутик, ты сам мне об этом говоришь всегда, — улыбчиво напомнил енот и глаза закатил, с наслаждением вдыхая аромат моря.

— Быть приключению?

— А то! Пусть оно станет для нас поистине незабываемым!

— Ага.

Так и началась новая глава в истории Хога Лимита, охотника-волонтёра команды «Серп», вместе с остальными отправившегося в свою первую серьёзную вылазку. Она будет отличаться от всего, что когда-то мог в своей жизни наблюдать юноша. Во многом потому, что сплочённость, к коей он привыкал последние три недели, сыграет в этом приключении не просто важную, а в прямом смысле ключевую роль. Это случится буквально сразу — как только «Варяг» причалит к берегам острова Златогор.

Что ж…

В добрый путь!

***

В дневник была добавлена новая запись: ~ Привет, сестра. Скоро всё закончится. Обещаю. Просто подожди немного. Я обязательно тебя освобожу.

Эпизод 9: Остров Златогор

Сегодняшний день был полон чудес дивных. И это не магия, не художественный способ разнообразить статично блеклую литературу красивыми метафорами да приятными глазу эпитетами, а самая обыкновенная реальность. В ней существует небольшой корабль, что плавно скользит по волнам сине-голубого моря, а то покачивает его будто детскую коляску, словно убаюкать пытаясь. Здесь есть ясное небо и палящие лучи златого Солнца, где умиротворённый Даждьбог Живьей ласке предаётся. А может, сам Сварог искры молотом своим отбрасывает, и проливаются те в Явь теплом нежным, бархатом незримым.

Для любителей не забивать голову изящностью слов тоже есть, на что внимание обратить. Например, на облачённых в купальники Элли и Юлю, что общались друг с другом у носа «Варяга» и мило хихикали. На них, как сокол хищный, взирал одетый в одни шорты Эс, чьё мускулистое тело явно по душе представительницам прекрасного пола придётся. Хотя упомянутые выше дамы не обращали на данного господина никакого внимания, тот в плане этом взаимным не был. Только и делал, что пожирал голодным взглядом желанные соблазнительные фигуры, несколько поскуливая от жажды не просто одну, а обеих разом осчастливить.

Всё это, впрочем, оставалось за бортом внимания Хога, которому была уготована не самая приятная на сегодня роль.

— Буа!

— Почему всё самое хреновое обязательно притягивается к тебе? — уныло вопросил Пряник.

— Спроси что-нибудь попро… Буа!

Картина маслом: лежащий на кровати пластом Лимит кривится и испражняется в окно желчным соком, от которого пылает горло, а желудок превращается в сжатый кулак. Присутствующая жара только ухудшает положение бедного волонтёра, в одночасье оказавшегося во власти такой штуки, как морская болезнь.

Хогу было ужасно плохо. Ему фактически и блевать-то нечем уже было, но организм его так не считал, раз за разом заставляя парня произносить звуки, за которые могут легко выгнать из-за стола. Не помогало ничего: ни вода пресная, ни рыба сушёная, ни даже сладкий чай. Крайне неприятное положение, тем паче сейчас, когда остальные резвятся на палубе, а он лежит тут.

Пряник тяжело вздохнул. Снял со лба Хога мокрую тряпку, смочил её в тазике с холодной водой и вернул в исходное положение.

— Сколько нам ещё плыть?

— Часов десять-одиннадцать, думаю, — ответил енот.

— Сколько??? — Лимит аж вскочил, но быстро слёг обратно, кривясь от боли. — Я, блин, сдохну нафиг!

— Потерпи, пожалуйста, Кнут. Элли сказала, что ты обязательно привыкнешь к качке и скоро перестанешь от неё страдать.

— Ага. Нашёл, кому верить! Уж кто-кто — а она точно кайф сейчас ловит от того, что мне фигово.

— Хочешь, я позову её?

— Не надо никого звать! Лучше инфаркт мне принеси! Накорми меня инсультином! Буа!!!

«Да уж. Сплавал, называется, в рейд», — сокрушённо про себя думал Хог. Всё он понимал. Ко всему готов был. Только не к морской болезни, настигнувшей его в самый неожиданный момент.

Казалось, всё, эпик. Придётся целые сутки проводить в горизонтальном положении и скулить от несправедливости во всех её смыслах — но жизнь, видно, сжалиться изволила над бедным потомком Лимитеры. Потому, когда тот окончательно головой поник, послала ему в помощь человека, которому было явно не наплевать на судьбу нового товарища в рядах их команды.

— Привет, сэр Хог. Не потревожил?

Это был Орфей, что будто бы по велению Макоши на пороге возник.

— Ты же вроде рулевой, — напомнил Пряник.

— Меня заменяют, всё хорошо, — Якер закрыл за собой дверь, после чего подошёл к кровати и сел на рядом стоящий стул. Его взгляд с искренним сопереживанием посмотрел на «помирающего» волонтёра. — Соболезную тебе, друг. Я в первый раз тоже с подобным столкнулся.

— Спасибо, конечно, только мне от этого легче не стало, — кисло сказал Хог и поморщился. Хотел снова блевать в окно, да понял, что теперь уже точно нечем.

— Я пришёл не только за тем, чтобы сожаление своё тебе выразить. Я хочу помочь.

— Интересно, как? Я тут всякой дичи нахавался и напился — а толку? Рыгаю шо кошка, на которую однажды запал Пряня.

Енот оскорбился.

— А-а-а-а!!! — заорал Лимит, когда зверь без лишних слов укусил его за ногу. — Чё, охренел, сук?

— Это ты охренел! Нефиг разбалтывать про меня всякое! Не то я тоже что-то про тебя расскажу, отчего твоя репутация пойдёт в жопу самого Морского Царя! — рявкнул обиженно Пряник.

— А мне плевать!

— А мне тоже!

— А вот не ври! Ты над своей репутацией так чахнешь, что, наверное, в туалет когда ходишь, боишься подтираться бумагой, чтобы случайно её не испачкать!

— Ах так? Знаешь, что?

— Что?

— Пошёл в жопу!

— Ну и пойду!

На этом перепалка кончилась, и лучшие друзья отвернулись друг от друга.

Орфей вздохнул. Про него в сей час забыли явно.

— Сэр Хог, дай мне, пожалуйста, свою правую руку.

— Э-э-э, на, только…?

— Просто доверься мне. Я тебя не обману.

— Да я не… Ай, ладно.

Лимит удивился, когда Якер извлёк из-за пазухи серебряный кубик и разложил его, превращая в серебряную палочку. Один её конец мальчишка держал пальцами правой руки, на другом зажёг вдруг белоснежный шарик света, сказав тихо: «Верес». И им начал рисовать резу на тыльной стороне ладони потомка Лимитеры — замысловатую, самонаносящуюся на кожу и светящуюся. Хога это закономерно насторожило, однако он не воспротивился, покуда верил Орфею. Просто ждал, когда мальчишка закончит с рисованием и объяснит, для чего всё это.

— Теперь, сэр, положи руку себе на грудь. Желательно прям к сердцу, — попросил Орфей.

— Хорошо, — Хог просьбу выполнил. — А что это?

— Это реза Живы, богини Жизни и Лета. Вот, возьми, — Якер протянул Лимиту стакан воды. — И выпей.

— Э-э-э, ладно.

С мёртвой водой вы знакомы уже: это эликсир, способный заживлять физические раны. Но есть в мире и аналог ему, именуемый тоже водой, только живой. Сейчас я вам про неё расскажу.

Живая вода — напиток живительный. Много версий и теорий сложено об её происхождении, но самым предпочтительным вариантом была одна занимательная легенда. В ней рассказывалась история о некой златовласой богине, что дочерью богу Сварогу приходилась, но которая решила покинуть Правь и поселилась в Яви, в мире людей. Её звали Жива. Однажды она, путешествуя по Ирию-саду, наткнулась на один родник и всем сердцем его возлюбила. Жива опустила в воду кисть руки своей и наделила её волшебными свойствами, способными восстанавливать энергетическое состояние каждого, кто решит испить из родника или искупаться в нём.