Аромат тьмы (СИ) - Гусейнова Ольга - Страница 62

Хотя, нет, мысль наконец оформилась, чего же я хочу. Веселья, радостей, любви, ну еще чего-нибудь вкусного и пока не забытого из родного и светлого прошлого. В голове сама собой рисовалась картинка, как вся моя многочисленная родня пару месяцев назад отмечала получение мной честно заслуженного диплома. Как приехали на Финский залив, выбрали живописное место в сосновом бору, на берегу. Погода, на редкость хорошая, солнечная, радовала. Сидели в удобных креслах-лежаках и пили холодное пиво из толстых запотевших кружек, над которыми возвышалась пышная белая пена. На сдвинутых раскладных походных столиках красовалась и благоухала копченая рыбка, свежесваренные креветки, хрустели сочные огурчики маминого посола. Тогда еды взяли столько, что много пришлось обратно домой увозить…

Я отчетливо вспомнила, как, уютно расположившись на лежаке, под мягкий шум накатывающей морской волны, шелест ветра в соснах, разговоры и улыбки родных лениво тянулась то к тазику с креветками, то к огурчикам, то к копченой семге и кижучу.

— Ого, сколько у тебя отличных идей! — отвлек меня от душевных и вкусных воспоминаний восхищенный присвист Фрея.

Я изумленно вытаращилась на преобразившийся пейзаж: метрах в десяти от меня плескалась вода, не море, конечно, но вполне симпатичное горное озерцо; за спиной стремились проткнуть небо высоченные сосны, смолистый запах которых моментально пробрался в мой нос; на берегу, прямо как я мечтала, появилась пара пляжных шезлонгов и туристический столик с вожделенными вкусняшками.

Фрей поднял кружку, демонстративно крякнув от ее тяжести, и понюхал содержимое. Затем с уважительной, восхищенной улыбкой протянул:

— Ну ты сильна! За раз новичку такую всеобъемлющую натуру создать — воду, еду, предметы… надо было очень постараться!

— Ура, живе-ем! — радостно завопила я, в полной мере осознав, что сотворила, хоть и почувствовала себя как выжатый лимон. И тоже поторопилась к столу.

— Это точно можно есть и пить? — нетерпеливо уточнил Фрей, жадно принюхиваясь к пище моего мира.

— Конечно, нет, самой мало, — деловито ответила я, а увидев, что мой мужчина расстроился, расхохоталась.

— Олеся, ты же лопнешь, — он попытался меня поддеть с наигранной укоризной.

Я ответила достойно, как на моей родине:

— А ты налей и отойди.

Мы быстро разделись и искупались в теплом, в отличие от оригинала водоеме, затем развалились на шезлонгах и принялись за угощение.

Доев очередной кусок рыбки, Фрей довольно признался:

— Знаешь, мне все больше и больше нравится твой мир!

Посмотрев на запотевшую кружку, он допил последний глоток пива и с заискивающей надеждой протянул мне ее снова наполнить.

— Только не говори никому! — предупредила я, выполнив его просьбу.

— Жадина! — хитро усмехнулся Фрей.

— С кем поведешься от того и наберешься, — хихикнула я.

В общем, второе свидание прошло еще круче, чем в Шаэде. И с неменьшими перспективами, ведь я поняла, что на Вайре действительно можно все, только пожелай и поделись энергией. И уж если мне приходится ежедневно переполняться этой самой энергией, то почему бы не развернуться во всю мощь своей фантазии?

Домой мы летели каждый на своих крыльях. Мои темно-серые вполне меня устраивали, полет добавлял к приятным воспоминаниям эйфории. Настроение зашкаливало, хотелось обнять весь мир со всеми его обитателями и поделиться счастьем.

Фрей весело поглядывал на меня и посмеивался, но я чувствовала, что в моей груди, под сердцем, поселились его чувства и эмоции. Теперь я легко их разграничивала со своими и чем дальше, тем отчетливее, ярче, полновеснее их ощущала. Сейчас Фрей упивался моим счастьем, наслаждался им, учился испытывать не жажду убийства, а обычные человеческие радости. К примеру, как и я, познавал любовь, правда не ко всем и всему, а только к одной. Ко мне!

Возле наших хором, как я назвала бывшее жилище Фрея, мы с ним напряглись. У порога уже выстроились «очередники»: шестеро вайров, пятеро рожденных с мраком и один инициированный. Вереница холостяков ко мне Фрея, мягко говоря, не обрадовала. Банально испортила ему настроение, если судить по тому, как резко вымерзло у меня в «закутке» его эмоций. А я опасалась: вдруг кто-то из этих кровавых чудовищ, шагнет за грань мрака и сойдет с ума окончательно. Хотя прекрасно понимала, что суровым и всемогущим полубогам крайне неприятно прибегать к помощи чужой женщины. Да и вообще, в их ментальном мире женщины — самые слабые и нуждающиеся в защите существа, а тут они вынуждены просить помощи у одной из них. Беспредел!

— Пожалуй, мне нужен отдельный кабинет или рабочий офис для приема клиентов, — натянуто спокойно проинформировала я всех сразу и Фрея в частности, приземляясь и убирая крылья. — Не дело это — водить работу в дом.

— Рядом пустующее помещение, можем занять и переделать под твои нужды, — несколько оживился Фрей.

— Назовем комитетом внутренней безопасности… КВБ, — вежливо улыбнулась я разглядывающим меня мужчинам, пытаясь сгладить общее напряжение.

И мысленно хихикнула. Ведь было дело — в тайне мечтала работать в закрытых государственных структурах, служить отечеству… погоны там… важные дела. Увы, не взяли. Не то моральная, не то физическая подготовка подкачала. Зато теперь моя мечта сбылась, но, как обычно, не так, как думалось. Тем не менее теперь у меня собственная контора на три буквы, хе-хе.

Часа два мы дружно обустраивали соседнее помещение под КВБ. И я служила Вайру — очищала мужчин от мрака и, выплескивая его, создавала просторный, удобный, рабочий кабинет. Вышло как у Андрея Григорьевича, владельца адвокатской фирмы, где недавно проходила испытательный срок. Можно сказать, «слизала» дизайн и оформление его солидного, дорого-богато отделанного в песочно-кофейных тонах кабинета, где не зазорно принять клиента любого уровня и достатка.

Мужчины осматривались, приподнимали брови в приятном удивлении, а я про себя пищала от восторга: «Да-да, мы, земляне, такие, все «могем» и все умеем! Знай наших!»

Фрей наконец-то широко улыбался, глядя на меня из-под полуприкрытых алых ресниц, даже изморозь под сердцем растаяла, сменившись на теплое обожание и нежность.

Когда последний на сегодня «грязнуля» ушел, я с чувством выполненного долга, едва не переваливаясь с ноги на ногу, как тот мультяшный волк из «Жил-был пес», обожравшийся на свадьбе, побрела домой, благо рядом. В гостиной решила, что надо бы переодеться и принять душ после трудового дня, но столкнулась с проблемой. Недовольно глядя на много… много… много ступеней на разные уровни, где у нас ванная, спальня и прочие важные в данный момент помещения, проворчала:

— Знаешь, дорогой, начинаю ловить себя на мысли, что фантазии далеки от реальности. И просторно не значит удобно и уютно.

Поэтому в очередной раз переделала жилплощадь. Оптимизировала. Старорусский стиль с деревянной отделкой и мебелью оставила, но в облегченном варианте — все легкое, светлое, без тяжелой старинной мебели и нависающих балок. У меня получилась квартира квадратов двести с необходимыми комнатами и помещениями. Даже побегать места хватит, если приспичит.

Фрей, уже не сдерживаясь, смеялся, явно забавляясь за мой счет:

— Боги, как же без тебя было скучно жить, ты не представляешь! — подтвердил он мой нелестный вывод.

— Тебе хоть понравилось на этот раз? — с надеждой спросила я, махнув рукой на одноуровневые хоромы улучшенного дизайна.

— Безумно! — голосом как у Фрекен Бок протянул Фрей. Вот зараза!

Но его веселье прервал очередной звонок — вызов к старшим Оплота. В их число входит и Ирир, как мне сказали.

— Побудешь одна или со мной пойдешь? — стерев улыбку, заботливо уточнил Фрей.

— Нет, я лучше своими женскими домашними делами займусь, чем пойду слушать ваши очень важные мужские разговоры, — покачала я головой с виноватой улыбкой.

Я не политик и не предприниматель, мне дела местных шишек пока не очень интересны. Лучше постепенно, по мере сил и времени буду втягиваться в социум. По словам Фрея, он, как и остальные, работает на благо Оплота и всего Вайра. Ведет дела с Шаэдом, где у него своя компания. Как я поняла, помимо торговли, они заняты другими делами, которых у всех вайров, на самом деле, по горло, ведь холостяки стараются не использовать магический резерв, чтобы не будить в себе темное лихо.