Бредущий в «лабиринте». Книга 2. Чистильщик (СИ) - Забусов Александр - Страница 5

По окончанию шестилетней командировки, Аксенов получает приказ готовиться к работе в Иране. Он снова резидент. Иранское руководство было твердо намерено не допускать усиления влияния северного соседа. Ввод советских войск в Афганистан в декабре семьдесят девятого года стал причиной заметного охлаждения ирано-советских отношений и поводом для неоднократных налетов на советское посольство. Резидентура несла потери, условия для работы с источниками были чрезвычайно сложными, и тем не менее Москва получала достоверную и актуальную разведывательную информацию. Но… Как часто в жизни происходит это «НО». По подложному английскому паспорту, бежал через Турцию на Запад сотрудник резидентуры. Последствия предательства удалось частично локализовать, немногие источники, о которых мог знать предатель, были выведены из-под удара, однако моральный и политический ущерб был велик.

Каковы бы ни были причины и обстоятельства чрезвычайных происшествий, резидент несет полную ответственность за все, происходящее в резидентуре. О бегстве предателя было доложено Брежневу. «Ну что ж, – сказал Леонид Ильич, – это война, а на войне без потерь не бывает». Аксенова возвращают в Москву, где он работает несколько месяцев в штабном подразделении при начальнике ПГУ и затем назначается заместителем начальника одного из управлений разведки. С начала этого года, генерал три раза побывал в командировке в воюющем Кабуле.

Теперь выходит, что он всю жизнь защищал Родину за пределами ее рубежей, а враг не дремал, тихо подкрался изнутри, чтоб сделать ядовитый укус. По словам перевертыша, им осталось существовать меньше десяти лет. Потом все!..

Обдумав ситуацию, принял решение. Отступать поздно. Потянулся за телефонной трубкой, на диске телефона набрал номер. Длинные гудки растянулись на минуты ожидания.

–Слушаю! – послышался голос на другом конце провода.

–Василий Кузьмич, это Аксенов. Здравствуй.

–О! Генерал! Здравия желаю!

Ровным, спокойным голосом требовательно сообщил:

–Кузьмич, ты мне нужен. Срочно.

Голос Кузьмича из разухабисто-бравурного, сразу стал серьезным.

–Когда? Куда?

–Выезжай немедленно. Заимка номер четыре. Пакет с распоряжением передаст Забияка.

–Понял.

Вот, кажется и все, что пока можно сделать в таких условиях!

Глава вторая

С устранением причины, возможно исчезнет и следствие

От «первого» Головко вышел в расстроенных чувствах. Уже месяц минул с того времени, как «стал» на должность. Сам не ожидал такого, карьера поползла вверх, практически самый молодой среди областных вторых секретарей, да еще в таком «теплом» месте, как Ворошиловградский Обком партии. Область по всем показателям одна из первых, а значит – почет, уважение, награды, ну и естественно благосостояние. Все хорошо, да только старые ошибки кандалами на ногах повисли. Вернее одна ошибка… И угораздило же его клюнуть на «красивую куклу», которая не разделяла его устремлений. Да и не любил ее Алексей. Понял после первого года супружеской жизни.

В голове прокрутился разговор с «первым»…

–Алексей Кузьмич, вам может показаться, что ваша личная жизнь, касается только вас. Так бы оно и было, если б вы работали слесарем на заводе, или в шахте рубили уголек. Вас тогда можно было вызвать на парткомиссию, пропесочить слегка, чтоб жизнь медом не казалась, а дальше сами решали, как жить дальше. При вашей должности никто не даст пачкать партию, а уж тем более, я. Вы поняли, что я имею в виду?

–Уже донесли? – даже голос ослаб, готов был «дать петуха», но нотки возмущения «главный» все же услышал. – Быстро у вас…

–Теперь уже у нас с вами. И, не забывайтесь! Еще чего не хватало, чтоб второй секретарь Обкома партии при законной жене ходил по блядям!

Ей Богу, как пацана, мордой о стол приложил. Конечно в фигуральном смысле. Как же неприятно слушать! И ведь слова поперек не сказать. Прав! Что же делать?

Первый смягчился, требуя откровенности, спросил:

–Что у вас в семье произошло?

–Обычное дело. Оба поняли, что сделали ошибку, стали друг другу чужими людьми.

–Загуляла, что ли?

–Не интересовался. Видел ее давно… Скорей наоборот. Но та женщина, с кем я теперь, к названной вами категории никакого отношения не имеет.

Скорее всего, «первого» не слишком заинтересовали внутренние чувства молодого заместителя. Развивать тему дальше, умудренный жизнью начальник не стал, с силой приложился кулаком по столу.

– Все! Разговор окончен. Мальчишка! Ничего слышать про твои амурные делишки не желаю. Даю два месяца на решение семейных споров… Дал бы меньше, но тебе через три дня в командировку в Кузбасс съездить придется. Вернешься из Кемерово, спрошу по всей строгости.

…Вот так! И что прикажете делать? Ляльку бросать не хотелось, но и с Ольгой расстаться не получается. Что за страна такая?!

Прошел по коридору, в своей приемной «через губу» бросил секретарше:

–Ко мне никого не пускать!

–Понятно.

В кабинете, первым делом достал из шкафчика початую бутылку «Арагви», стакан налил по «Марусин поясок», большими глотками выпил. Теплый коньяк своим духом заставил передернуться тело.

–Ф-фух! Клопами пахнет.

Стоял у окна, глядя как внизу, у цветочных клумб копошатся женщины в синих технических халатах. Курил, в уме решая задачу, изначально не имевшую правильного решения. То, что за разговором с «первым» торчат уши Шрамко, теперь даже не сомневался. Главный комитетчик области имел виды на место, которое он занял. По слухам хотел посадить на него своего человека. И ведь у него вполне может это получиться. Инициирует проверку, кое-что подтасует, добавит компромата. А кто по нынешним временам безгрешен? И… Только у Алексея есть и свой козырь в рукаве. Любая власть неустойчива, если стоит на одной опоре. О всемогуществе МВД и КГБ, в стране не знает только ленивый. Их столкновения интересов, пикировки, взаимные укусы, имеющие целью укрепление собственных позиций во власти, ему сейчас только на руку. Война этих ведомств должна сыграть свою роль.

Сел в кресло, потянулся к телефону. По памяти набрал на диске номер. За чередой длинных гудков, в трубке послышались знакомые нотки голоса.

–Слушаю!

–Семен Аркадич, здравствуй дорогой! Головко беспокоит.

Голос в трубке приобрел доброжелательность и оптимизм.

–Здравия желаю, Алексей Кузьмич!

–Как ты? Сегодня готов встретиться и пообщаться?

–Как пионер, всегда рад вас видеть.

–Тогда значит подскочу. Во сколько у тебя обед?

–В два.

–Все так же предпочитаешь кафе «Приют»?

–В моем возрасте вкусы менять себе дороже.

–Вот там и встретимся.

–Буду ждать.

Так! Теперь заскочить в гостиницу, кое-что взять и до Алмазного он доберется за полтора часа.

Сообщив секретарше, что уезжает в алмазнянский Горком партии, вызвал через нее из «парка» свою персоналку. Подъехавшая к центральному крыльцу черная «Волга», приняла его в удобное нутро, отделанное деревом и кожей. Приказал водителю:

–Сережа, сначала в гостиницу заскочим, а потом в Алмазный рванем.

–Понял.

Машина сорвалась с места.

…Семен Аркадьевич Брук, по своей натуре был человек незлобливый. Добро помнил, но и зло не забывал. Был у него один нерушимый принцип, о котором знал каждый его подчиненный. Если человек, его хотя бы раз подводил, он переставал для полковника существовать как личность. Такого человека он больше не замечал, воспринимая его, ну скажем так, как муху, севшую на оконное стекло, как стену дома или, вон как тот валяющийся на тротуаре мусор. Поэтому и «епархия» его работала единым организмом, с четко выстроенным «становым хребтом» прав и обязанностей, деля людей на своих и чужих.

Сказать, что он был полноправным хозяином города – нельзя. Это было бы не так. Партия, вот кто в советской стране рулит всем. Но то, что рука партии в Алмазном и районе это полковник МВД Брук, сомнений нет. Головой всему, как и положено был Билым – «первый» алмазнянского Горкома. Только ведь небожители на землю редко спускаются. Им до простых смертных дела особого нет. Прошли те времена, когда «комиссар» первым поднимался из окопа, ведя коммунистов за собой на кинжальный огонь вражеского пулемета. Давно миновали, оставив после себя память о них, да еще веру нынешнего поколения, что сидящие в «белом доме» именно такие люди и есть.