Башня Крови (СИ) - Игнатов Михаил - Страница 52

— Ты должен войти в тройку лучших среди всех учеников Академии этого набора, из всех, кто доберётся до последнего экзамена через два с небольшим месяца. Определять это будут учителя, я в том числе, по целому ряду критериев, — Закий пожал плечами и расплывчато сообщил. — Старайся и, может быть, ты справишься.

Питак решился влезть в разговор:

— Учитель, а в чём будет состоять экзамен?

Он лишь натянул свою обычную ухмылку:

— Узнаете, как придёт время. Сейчас вам зачем мучаться и ворочаться без сна?

Ормос, держа перед собой золотой сосуд , недовольно поинтересовался, хмуря брови:

— Вы наболтались? Может быть, делом займёмся?

Закий без слов ухватил со стола чаши.

И снова я оказался почти в самом конце очереди на распихивание по комнатам уединённой тренировки. Интересно, почему и это название едино и для Академии, и для Кузни? Оно ведь глупо звучит и не передаёт смысл происходящего. Особенно здесь, в Академии.

Смарт, который шёл передо мной, вполголоса спросил:

— А что это за разговор о другом этапе обучения?

Я буркнул:

— Тебе какая разница?

Он даже обернулся, резанув меня злым взглядом. Но я, в животе которого рос горячий шар, не собирался с ним тут любезничать и зря трепаться языком.

А вот учитель Закий собирался:

— О, тебе интересно? Лиал очень необычный ученик. За три месяца я дам вам всем основу внешних техник. Вобью в вас десяток тех, что будут вам нужней всего, ещё десяток заставлю освоить худо-бедно, чтобы вы не запутались в пальцах, они приятно облегчат вам службу и войну. На большее просто не хватит времени. Но Лиал останется в Академии ещё на три месяца и попытается освоить более сложные техники.

Смарт даже споткнулся, со злобой процедил:

— Мы, значит, уедем сражаться с реольцами, а он останется тут? Да он, здоровяк, реольцев может голыми руками ломать, зачем ему какие-то там сложные техники? Нечего за нашими спинами прятаться!

Я не удержался и напомнил:

— Вообще-то, я уже с ними сражался и на моём счету пара убитых Паладинов и Заклинателей и в десять раз больше Кровавых жнецов. Я точно так же могу сказать, что теперь ваша очередь, а то я даже не успел отбыть отпуск, который мне дал король.

— Языком чесать мы все горазды.

Учитель Закий вмешался:

— Ну хорош, Смарт, заходи. На стены покричишь.

Если кто и хотел продолжить разговор, то после этого не решился. В свою камеру уединённой тренировки я зашёл тоже молча. Только Ирал не стал молчать и буквально прокричал:

— Господин, помните всё, что я вам говорил, и будьте упорны!

Да. Конечно. Не буду же я лениться после того, что услышал от учителя Закия. Тем более, не буду лениться здесь. Буквально кожей, костями чую, как этот проклятый камень уже вытягивает из меня тепло, как от камня стен ко мне тянутся жгуты холода.

Взгляд зацепился за срамной кувшин под лавкой. Это я уже пробовал. Не собираюсь вновь пытаться вырвать. Слишком долго Закий вёл меня сюда. Горячий шар уже давно размером больше желудка и вот-вот коснётся сердца и низа живота. Брр...

Внутри пылает, снаружи уже мурашками от холода иду.

И всё же, если я и тени правы в своих догадках, то создатели Академии, каким-то образом притянув сюда подводы с камнем древней тюрьмы через два королевства, пытались создать место, которое должно помогать адептам внешних техник стать сильней.

Вероятно, они предполагали, что поглощение камнем жара души должно делать учеников сильней. Странная мысль. Но, возможно, она странна для меня, который знает, откуда взялся этот камень. Ведь глупо было бы делать тюрьму, которая делает сильней своих заключённых? Но, может, основатели Академии даже не знали, где именно добывали камень. Может, там, вообще, одни развалины с необычными свойствами остались после войны?

Но раз это комната уединённых тренировок, не ожидалось ли от учеников, что они должны здесь тренировать то, в чём должны стать сильней? Для Кузни это были грузы и тренировочный меч, для Академии ими могли бы стать внешние техники, как я подозреваю.

Одно но. Все, кого привели сюда вместе со мной, ещё не прошли посвящения Хранителям и не умеют создавать техник. Как же должны выглядеть их тренировки? И есть ли они, вообще?

Может, и нет их. Но я не собирался сидеть сегодня на одном месте и покорно ждать, замёрзну или нет. Теперь, когда я выучил первые свои печати и звуковые активаторы, я мог бы не просто выкидывать пальцы всю ночь, но и действительно создавать техники.

Мог бы, но сейчас для меня важней сгустить кровь. Тени уверяли, что стоит мне стать сильней, и я сумею удержать в себе часть жара души. Камни мол старые, уложены с щелями и действуют не так сильно, как древняя тюрьма.

Позавчера, вчера и сегодня с утра сгустить не вышло.

Теперь я в ловушке и просто не имею другого выхода, если не хочу снова примёрзнуть к полу и едва дожить до утра.

Я несколько раз махнул руками, чтобы чуть согнать мурашки, а затем улёгся на кровать. Невольно отодвинулся от стены на самый край, словно это могло помочь мне. Но мне упорно казалось, что от камня тянет холодом. Льдом, если уж быть откровенным. Я снова дыхнул, на этот раз на камень, но ни пара, ни капель влаги на камне не осталось.

На что я надеюсь, что за десять дней тут всё изменилось? Эта проверка ничего не дала и в прошлый раз. Лучше уж заняться делом, чем заниматься этими глупыми проверками того, что не понимаю.

Со вздохом закрыл глаза и погрузился в себя.

Нужно раздуть жар души, наполнить им всё тело. Для начала хотя бы грудь и живот, оставив дальние уголки тела для следующих тренировок. Затем, удерживая это тёплое облако, ощутить кровоток. Снова не весь, а сосредоточиться на самом сильном, на том, что идёт от сердца к лёгким.

Этот шаг у меня уже получался хорошо. Десять минут и я поймал биение сердца и ток крови. Но вот дальше... Дальше я пока не сумел продвинуться.

Я должен тщательно вслушиваться, вглядываться в поток крови в поисках искорок ихора. А едва найду, вцепиться в них и влить в них весь жар души, что я удерживаю в теле, заставить стать ярче. И так раз за разом, вливая то, что само восстанавливается каждый день в то, что мне было дано от рождения родителями.

Пока не выходило. И холод, высасывающий из меня жар души, ничуть не помогал. Напротив, он мешал мне сосредоточиться, а самого жара души становилось всё меньше и меньше.

Как-то не помогает усложнение и безвыходная ситуация.

Не здесь нужно заниматься сгущением ихора, не здесь.

Только выбора нет. Я всю эту десятицу, едва получив советы от теней, занимался сгущением. Не выходило.

И нужно же было им придумать делать всё одновременно — пичкать составом и загонять в эти камеры из камня трёх исаров. Или его нельзя так назвать? Ведь исары это то, что появилось после битвы Предков, а этот камень они создали до неё.

Я едва не застонал от нахлынувшего недовольства на самого себя.

Лиал! Чем ты занимаешься, вместо того, чтобы бороться за тепло? Ирал кому рассказывал, что даже одна капля сгущённого ихора может вместить больше жара души, чем есть у любого Великого паладина.

Правда, что толку, если Предки держали в этой тюрьме тех, кто был намного сильней Великих паладинов и Клинков. Этот камень был создан для того, чтобы сдерживать тех, кто Шагнул за предел. Что уж мне тут трепыхаться, сколько бы щелей ни оказалось между камней трёх исаров?

Внезапно осознав, что я давно позабыл следить за потоком крови, что жар души едва тлеет, состав и вовсе бесследно растворился в теле, мысли мои тянутся медленно, лениво, а мне самому так и хочется свернуться клубком, я испугался.

Распахнул глаза, вскочил с лежака.

Всё это очень напоминало истории о том, как замерзают зимой. Незаметная смерть. Устал, дал слабину, заснул и не проснулся.

Поэтому я метнулся к дверям и обратно, размахивая руками и разгоняя кровь в теле, отгоняя слабость, пытаясь хоть немного согреться. Знал, ещё по прошлому разу, что это почти не помогает. Но и ничего не делать, тоже было не лучшей идеей.