Башня Крови (СИ) - Игнатов Михаил - Страница 4

— Да, Лиал, — матушка стремительно шагнула ко мне, приложила, как и в детстве, ладонь к моей щеке. — Не переживай.

Я положил свою ладонь сверху, прижал пальцы матушки сильней к себе и улыбнулся:

— Честно говоря, я уже давно не переживаю. Не после того, как я убивал Великих паладинов реольцев и древних Кровавых воинов.

— Что? — рука матушки дрогнула на моей щеке.

— Что? — отец подался вперёд на кресле.

Я с наслаждением повторил:

— Не после того, как я убивал Великих паладинов.

— Какие умения пути меча ты можешь использовать, сын?

— Первые четыре, — а едва глаза отца расширились, я добавил. — И могу проявить их суть льда.

— Что?

— Нумеро! — матушка отступила от меня, ожгла отца гневным взглядом. — Хватит. Может пора поговорить с Лиалом?

— Да, — отец потёр лоб. — Да, ты права, Терсия.

Поговорить? О чём? Что может быть важней, чем моя...

Я нахмурился, внезапно осознав, что не только у меня есть тайны от родителей, но и у них. И, похоже, одной шахтой слёз Амании дело не обошлось.

И что же знали и отец, и матушка, что теперь нужно поведать мне?

Отец вздохнул. Медленно повёл головой, оглядывая... стены?

Я повторил его взгляд и до меня внезапно дошло. Нет. Он прислушивается, нет ли звуков дыхания за стенами. Негромко спросил:

— Ты проверяешь, не подслушивает ли нас кто?

Отец коротко кивнул, а вот тень, на которую я уставился, стремительно метнулась сквозь стену, через три вдоха вернувшись с другой стороны и явственно покачала головой.

Я растянул губы в улыбке:

— Здесь нет посторонних, отец. Соседние комнаты пусты.

Он прищурился, медленно кивнул:

— Слух у тебя тоже острей, чем должен быть у Возвышенного мечника.

Матушка процедила:

— Нумеро.

— Всё-всё, — отец вскинул руки, снова тяжело вздохнул. — Я уже намекал тебе в письме, что... Ты же получил письмо?

— Креод вернулся со мной, так что да, получал.

Теперь вздохнула матушка:

— Он потерял глаз, да, Лиал?

Отец недовольно прищурился, а я покачал головой:

— Нет. Глаз у него цел. Но это будет следующим разговором, хорошо?

Отец вскинул брови:

— Ого. Это становится всё интересней и интересней. Ладно, я первый, значит, первый, иначе Терсия меня снова примется гонять огненными плетями.

Теперь уже я едва удержал в себе глупое: «Что?». Но удержал. Интересно они тут без меня жили. Или это то, что проходило мной незамеченным и тогда, когда я был дома? Помню, конечно, что матушка иногда срывалась, швыряя в отца слабый огонёк, но чтобы плети и гонять?

— Я намекал, что нам нужно будет серьёзно поговорить о нашем соседе. О Воразе. Эта история началась ещё несколько поколений назад. Редко, очень редко, но бывает, что у идаров рождаются двойни.

Я наморщил лоб и честно признался:

— Никогда даже не слышал такого слова.

Матушка тут же пояснила:

— Это когда женщина носит в себе одновременно два ребёнка.

Отец кивнул:

— И лишь от прихоти судьбы зависит, кто из них появится на свет первым. Разница идёт на минуты. Ты понимаешь, к чему я веду?

— К тому, что они равны по первородству? Совершенно одинаковые?

Отец кивнул, но тут же развёл руками:

— Но глава Дома может быть лишь один. И на Играх Предков может выйти лишь один из поколения. Это стало проклятьем нашего Дома Денудо. Между ними с первых дней пролегла ненависть, хотя они и были братьями. В конце-концов, чтобы не допустить братоубийства, их отец пошёл на разделение Домов. Появились Вораз. И каждый из Вораз всегда считал, что именно им принадлежит право первородства и право сильнейшей крови.

Я не раз видел на ярмарках Атия Вораза и честно говоря, он меня никогда не впечатлял силой или обликом. Толстяк, который морит голодом своих крестьян. Это я попытался сказать:

— Да, но...

Но отец меня перебил:

— И в моём поколении я дал им повод и впрямь так считать.

Я захлопнул рот. В моём тем более. Возвышенный мечник станет главой Дома? Смешно. Владетель, что лишь чуть сильней, чем может стать любой простолюдин на службе у Дома. Но что с отцом?

— На посвящении я получил лишь пять даров. Я был только Паладином меча.

Я выпучил глаза и всё же не удержал в себе глупое восклицание:

— Что?

Всё, что рассказал мне отец, нужно было уложить в голове. Вораз никогда не были слабей Денудо после раскола Домов, а в поколении отца впервые стали сильней.

К этому ещё нужно привыкнуть. Отец был всего лишь Паладином меча. И только через несколько лет, когда продвинулся по пути меча, когда начал уверенно побеждать на Играх Предков... только тогда он получил шестой дар.

Затем он годы усмехался в ответ на все вопросы и заявлял, что его слабость и малое число даров лишь глупые слухи, которые распространяют недоброжелатели. Каждый понимал, о ком он говорит.

И словно назло этим слухам отец с каждым годом действительно становился всё сильней на пути меча, заслужив наконец право именоваться Клинком ледяной стужи и чемпионом Игр.

Именно поэтому он настаивал, что я должен проходить посвящение то в нашем крохотном храме при замке, то на юге.

Матушка перегнулась со своего кресла и дотянулась до отца, ударив его кулаком по колену:

— Нужно было сразу сказать это мне, а не корчить из себя невесть что.

Отец как-то беспомощно пожал плечами:

— Мне хватило той поры, когда я уговаривал твоего отца дать нам благословение.

Матушка смутилась:

— Ты о тех слухах.

— Как видишь, это были не совсем слухи, дорогая, — отец вздохнул и перевёл взгляд на меня. — Посвящения Кузни всегда были закрытые, на них не пускали посторонних. Но, видимо, в этот раз всё было не так, да, Лиал?

Я усмехнулся:

— Мягко говоря. Стоя в центре армии короля, под взглядами его величества Лавоя, её высочества Леве, сотни идаров, наверное, и тысяч воинов. Я был первым, кто поднялся из всей Кузни к королевскому алтарю, а число моих даров громко объявили вслух.

— Ничего, ничего, — матушка порывисто вскочила с кресла, обняла меня. — Ничего. Ох, Лиал, как ты возмужал, я уже и не могу тебя толком обхватить, — отстранившись, матушка смахнула слезинки. — Ты выделил принцессу Леве. Как она тебе, красивая?

— Терсия, — отец скривился. — Давай ты не будешь давать сыну ложных надежд. Не в его возрасте, это просто жестоко.

— Ложных надежд? — я нахмурился, пытаясь уловить суть слов, а затем рассмеялся. — Это ты о женитьбе, отец? Не беспокойся. Я не заметил в ней никакой особой красоты. Да и не до того было. Ночь, Кровавый воин, мёртвые тела под ногами. К тому же она сполна расплатилась за мою помощь, — я немного обнажил меч, показывая его сталь, и пожал плечами. — Кроме того, моих заслуг в Кузне не хватало, чтобы стать первым на посвящении. Шестым? Быть может. Четвёртым? Вряд ли. Первым? Невозможно. Были птенцы гораздо лучше, чем я.

— Лучше, чем ты, сынок?

— Ой, матушка, — я отмахнулся. — Кузня всё расставила по своим местам: я не самый умный, не самый сильный, и уж точно не блистаю в управлении воинами. Отец, так что насчёт подробностей о получении дара Великого паладина?

Отец вздохнул.

На Играх Предков каждый выходящий на поле клялся на алтаре Хранителей и получал их одобрение для схватки. А ещё победитель получал немного жара души в то время, как проигравший его терял. Всё это я знал с детства. Как знал и то, что там сложная система отбора, которая не позволяет сходиться напрямую северу и югу или Великому дому с Малым, владетелю с наследником при разнице поколений и прочее, что заставлял меня заучивать сабио Атриос.

Система противовесов, как честно пояснил отец повзрослевшему, прошедшему посвящение мне.

Ещё я помнил, что череда постоянных проигрышей может полностью опустошить идара. До такой степени, что даже алтарь откажется признавать в нём того, кто может обращаться с молитвой к Хранителям. Звучит пафосно, а на деле означает, что идар опустошается до дна, что жара души в нём становится меньше, чем у какого-нибудь простолюдина.