Куропаты - змеиный поцелуй Америки - Лепешко Емельян Николаевич - Страница 35

На суде в Мюнхене в июле 1961 года в качестве обвиняемых привлекали Отто Бредфиша и его четверых подчинённых карателей из айнзатцкоманды № 8. В протоколах суда зафиксировано, что незадолго до начала восточной кампании в пограничной школе в Пречче состоялось совещание на уровне министров, на котором присутствовали некоторые высшие руководители СС из Главного управления безопасности рейха, втом числе Гейдрих, начальник полиции безопасности и СД, а также начальник отдела IV (гестапо) Мюллер. В ходе встречи Гейдрих объявил о неизбежности вторжения в Советский Союз и о том, что перед аинзатцгруппами и входящими в их состав айнзатцкомандами стоит прямая задача «особого обращения», то есть физического уничтожения «потенциальных противников» в рамках умиротворения тылов армии. Согласно приказу Гитлера, эти группы должны будут уничтожать прежде всего еврейское население на территориях, которые подлежат оккупации. Уничтожению подлежали и другие «расово низшие элементы» (например, цыгане, монголы и т. п.), а также чиновники и все члены Коммунистической партии. Гейдрих в этой связи говорил о том, что сам Гитлер отдал приказ уничтожить еврейское население Востока и что это предстоит исполнять СС совместно с ответственными властями вермахта. Достигнуто соглашение о разделении обязанностей между айнзатцгруппами и военными подразделениями.

Под впечатлением от объявления этих целевых задач, хотя первоначально требовалось только изгнать евреев из Германии, правительственный советник и штурмбанфюрер СС «Э», который уже был назначен руководителем айнзатцкоманды № 8 (ЕК-8), решил уйти с должности командира. Он обратился к руководителю целевой группы «В» Небе и попросил освободить его от должности командира на том основании, что он из-за занятости ранее на полевой службе малопригоден для руководства ЕК-8. Небе удовлетворил это желание, и вместо «Э» должность командира занял Бред фиш.

Примерно в начале русской кампании (22 июня 1941 г.) айнзатцгруппа «В» выдвинулась из Германии в Польшу, а далее — в поход на Москву. Кампания против Советского Союза дала Гитлеру и его самым близким единомышленникам, в частности Гиммлеру и Гейдриху, возможность перейти к запланированному ранее «окончательному решению еврейского вопроса», то есть физическому уничтожению еврейского народа. И прежде всего, предстояло приступить к истреблению всего еврейского населения Восточной Европы. Тем не менее, этот план изначально держали в секрете, как, впрочем, и его последующее исполнение. Операцию рассматривали как «секретную акцию рейха».

В ходе подготовки русской кампании, для которой выбрали наименование «План Барбаросса», начальники полиции безопасности и службы безопасности заключили соглашение с вермахтом, в котором определили разделение ответственности между айнзатцгруппами и их айнзатцкомандами с одной стороны и объединениями вермахта — с другой. Айнзатцгруппы были назначены ответственными за оперативный район в тылу армии, их айнзацкоманды должны были использоваться сразу же после боевых действий в тылу армии для установления оккупационного режима и непосредственного проведения акций по уничтожению евреев и коммунистов. Это положение было отражено в приказе главнокомандующего армией от 28.4.1941, в котором войска ставили в известность о существовании айнзатцгрупп и их задачах в тыловой зоне армии. Указ фюрера лишил представителей гражданского населения на оккупированной советской территории военной юрисдикции.

Выполняя приказ об уничтожении еврейского населения Востока, а также других «расово низших» слоёв населения и должностных лиц коммунистической партии СССР после пересечения демаркационной линии, установленной в 1939 году между германским рейхом и Советским Союзом, ЕК-8 осуществляла зачистку тыла армии и непрерывно уничтожала евреев и коммунистов. Обнаружение и уничтожение евреев в определённых местах на языке военнослужащих айнзатцгруппы называлось «Капитальный ремонт». Происходило это так. Часть айнзатцкоманды окружала деревни или улицы, а другие в это время выгоняли евреев из домов и окружали их во дворе. После захвата жертв доставляли грузовиками или пешим строем на ранее подготовленные места для расстрела или содержания под арестом в подходящих постройках (школах, фабричных зданиях). Отсрочка казни длилась лишь несколько дней, затем следовала неизбежная гибель узников.

В самом начале оккупации Белоруссии роль пособников исполняли привезённые с собой гитлеровцами из Польши «белорусы», а также некоторые привлечённые к этому делу местные жители, являвшиеся, как правило, давними агентами спецслужб нацистской Германии. В дальнейшем гитлеровцы обросли прихвостнями из числа местных предателей. Были прикреплены к айнзатцгруппам также ранее арестованные и специально подготовленные в Германии, Австрии и Чехословакии лица еврейской национальности со знанием русского языка. Их использовали временно — в качестве переводчиков и специалистов по организации жизнеобеспечения на оккупированной территории. В оперативной сводке из Белоруссии № 21 от 23 июля 1941 года руководство айнзатцгруппы «В» сообщало в Берлин о положении дел в Минске: «Привоз с собой примерно 30 человек из числа белорусской интеллигенции из генерал-губернаторства и новых восточных областей оправдал себя, в особенности после прибытия оперативной группы в Минск, и оказался неизбежной необходимостью… Поэтому оперативной командой доктор (Витовт) Тумаш был назначен городским комиссаром, до сих пор он как заместитель доктора Щорса в Варшаве работал в Лодзи и поддерживал связь с местной СД (службой безопасности). Доктору Тумашу придали трёх надёжных белорусов, привезённых сюда оперативной группой. Доктору Тумашу и его сотрудникам удалось установить контакты с местными оставшимися здесь бывшими участниками белорусского националистического движения, которое с 1928 года систематически преследовалось и было разгромлено большевиками» [2].

Среди «надёжных белорусов» числились давние агенты абвера Наталья Арсеньева, её муж Франц Кушель. 28 июня 1941 года гитлеровцы доставили в обозе и готовые структуры «Беларускай народнай самапомачы» (БНС), которые были подготовлены в оккупированных Польше и Чехословакии. В содружестве с айнзатцкомандой № 8, являющейся подразделением айнзатцгруппы «В», лидеры и члены БНС помогали устанавливать в Минске и его окрестностях оккупационный режим, привлекали в свои ряды националистически настроенных антикоммунистов из местного населения. Гитлеровцы отделили участок города, в основном вокруг еврейского кладбища, что на улице Сухой, на котором разместили еврейское гетто. Приказ о создании гетто оккупанты издали 18 июля 1941 года.

Территорию гетто обнесли забором из колючей проволоки. Уже в июле сотрудники СС из айнзатцкоманды № 8 при активнейшем участии функционеров БНС занялись там грабежами, изнасилованиями, убийствами, систематическими еврейскими погромами. До сотрудников СС довели обязательные к выполнению планы по количеству ежедневного (не менее двух сотен человек) уничтожения евреев и других советских людей. Отбирали среди обитателей гетто группы евреев, в первую очередь из числа интеллигенции, а также больных, непригодных к трудовой деятельности, которых угоняли на расстрелы. Гитлеровцы по своему усмотрению назначили из числа евреев юденрат — для видимости самоуправления гетто. Юденрат вёл поимённый учёт жителей гетто, взимал налоги, объявлял о сдаче и приёме ценных вещей, металлов, кож. В помощь назначили полицаев из числа евреев.

Для трудоспособных и специалистов организовали «Трудовой лагерь» на улице Широкой. Его комендантом назначили Городецкого. В последующем от общей территории гетто каменным забором отделили участок для «зондер-гетто», в котором с февраля 1942 года расселяли только евреев, пригнанных из Германии и стран Западной Европы [3]. Подробно о мучениях узников минского гетто изложено в документальной повести Давида Гая «В десятом круге». Потрясающая своей документальностью и тщательностью описания событий повесть, буквально по дням воспроизводящая муки узников минского гетто и издевательства над ними! Рассказывающая о погромах, облавах, расстрелах. Самым страшным испытанием для узников был постоянный голод, подавляющий волю к сопротивлению.