Культура сирийцев в средние века - Пигулевская Н. В. - Страница 3

Неразрывная связь в системе образования духовных и светских наук определяет то значение, которое приобретает изучение таких вопросов, как экзегеза и богословские споры ветвей христианства, несторианства и монофизитства; зачастую они являются той "надводной частью айсберга" культуры, которая позволяет определить движение всего массива и даже составить представление о "подводных течениях", вызвавших это движение.

Н. В. Пигулевская подробно исследует достижения сирий-{11}ской науки в области медицины и философии, географии и космогонии, алхимии и земледелия, деятельность Бардесана и Сергия Решайнского, Хунайна ибн Исхака и Михаила Сирийца. Особенно большое внимание уделено переводческой деятельности сирийцев, которая связывает античную науку со средневековой арабской, индийскую и иранскую с византийской и т. п., играя активную роль в передаче знаний и идей между многими народами, от Армении до Эфиопии и от Египта до Китая.

Глава II "Сирийцы, Иран и Империя" охватывает 6-й и 7-й пункты

тезисов. В ней детально исследуется жизнь сирийцев на Ближнем Востоке: их взаимоотношения с другими народами, населявшими эти же земли, процессы взаимодействия сирийской культуры с греческой и иранской, их экономическое и политическое положение, их участие в политической жизни и в международной торговле. Особое внимание уделено вопросам идеологии: положению идеологии в государстве, постепенному становлению государственных религий, взаимоотношений зороастризма и христианства, политическим причинам распространения различных направлений христианства, несторианства и монофизитства и т. д. Н. В. Пигулевская подробно исследует весь этот необычайно сложный комплекс политических и идеологических проблем, составляющий конкретную действительность культурной жизни сирийцев на Ближнем Востоке.

В первые века христианства становление новой религии сопровождалось непрерывным развитием догматической мысли. Уже на раннем этапе этой эволюции к мессианско-эсхатологическим представлениям добавилась философская теория бога-Логоса, связавшая христианство с античным, эллинским культурным наследием. Характер дальнейшего развития богословского учения (в IV-V вв.) определился в результате полемики по вопросу о "богочеловеке", прошедшей два основных этапа - "теологический" (борьба с арианской ересью) и "христологический", когда споры вели несториане, монофизиты и халкидониты.

Сирия стала местом особенно энергичных дискуссий. Это объясняется тем, что именно здесь раньше всего распространилось и укрепилось христианство. В небольшом эллинистическом государстве Осроене оно впервые было признано в качестве официальной, государственной религии. Вместе с тем, находясь на восточной окраине Византийской империи, соседствуя с Персией, Сирия издавна испытывала идущее оттуда влияние дуализма (зороастризм, манихейство) и фатализма. Идеологи сирийского христианства должны были постоянно отстаивать, с одной стороны, учение о действитель-{12}ности существования человеческой природы в Христе (против докетического дуализма, провозглашавшего кажущуюся видимость, призрачность ее), а с другой - учение о свободе воли человека, получившего власть над природой (против фатализма).

Богословская полемика IV-VI вв. сопровождала и зачастую становилась выражением политической и социально-экономической борьбы в Византии. К V в. укрепилось и определилось положение двух важных районов империи: Египта и Сирии (диоцез Восток). Обладая в равной степени значительными экономическими возможностями, две эти области боролись между собой за первенство на грандиозном рынке империи - в Константинополе. Такая конкуренция в какой-то степени нашла себе отражение и в разногласиях, возникших между "александрийской" и "антиохийской" богословскими школами. Эти школы расходились между собой по экзегетическому методу, способу толкования Писания, а философские основы их разногласий базировались на двух традициях, ведущих свое начало от Платона (Александрийская школа) и Аристотеля (Антиохийская школа).

Усиление роли представителей сирийских торговых кругов в Константинополе, их возросшее влияние на византийскую знать и мелких купцов-посредников привело к тому, что в 428 г. патриархом столицы империи был избран антиохийский священник Несторий. Будучи талантливым проповедником, новый патриарх стал пропагандировать в Константинополе учение Антиохийской богословской школы, довел его до крайностей и вступил в противоречие с ортодоксальным христианством, основные положения которого были сформулированы в "символе веры", принятом на Никейском соборе 325 г., а затем дополнены и утверждены окончательно в последней трети IV в.

По Несторию, "богочеловек" - "Христос двойствен по природе". Он различает и "разделяет" в нем две неслиянные природы - божественную и человеческую, хотя и не допускает расторжения их единства. Но Несторий учение о двух естествах развил до учения о двух лицах, нарушив ипостасное единство "богочеловека", установленное Никейским "символом веры". Лишь только потому, что Христос - "богочеловек", между божеством и человечеством установилось общение - "хорошо и достойно евангельских преданий исповедовать, что природа божества усвоила себе храм, т. е. тело сына". С этим положением связано решение частного вопроса, называть богоматерь "богородицей" или, как предложил Несторий, "христородицей", поскольку "Мария не родила божества, а человека - Христа". Именно это новшест-{13}во Нестория произвело смятение в массах. Против него выступили не только соперничающее с пришлым епископом константинопольское духовенство, но и александрийский клир, возглавляемый Кириллом Александрийским, который стал основным оппонентом Нестория. Кирилл, возражая Несторию, утверждал, что, хотя божественная и человеческая природа в Христе качественно различны, они с момента соединения составляют одно целое, одну природу. И такое соединение следует рассматривать с точки зрения единства, а не выделять в нем двойственность. Последним пределом двойства Кирилл считал различие двух природ. Несторий и его последователи полагали, что такое различие объективно, действительно существует, а Кирилл считал, что оно лишь мыслится и что после соединения двух природ, после воплощения, следует говорить об одной природе, об одном Христе. Хотя различие двух природ после этого момента не перестало существовать, исчезла возможность наблюдать их двойство. В разногласиях Кирилла с константинопольским патриархом на египетской стороне выступил и римский папа, отстаивавший в этот период у Константинополя права на восточный Иллирик. В 431 г. на созванном в Эфесе для решения спора третьем вселенском соборе Несторий был предан анафеме, лишен сана и выслан из столицы сперва в Петру, а затем в отдаленный египетский оазис. Противники Нестория стремились искоренить не только его доктрину, но самые истоки ее, учения представителей Антиохийской школы Феодора Мопсуестского и Диодора Тарсского. Сочинения "учителя учителей и толкователя толкователей" Феодора, направленные в основном против влияния дуализма и фатализма, были особенно популярны среди философов, живших на окраине Византийской империи. Его труды переводили на сирийский, персидский и армянский языки. При эдесской школе была целая группа переводчиков во главе с Ивой (Хибой), переводившая на сирийский и изучавшая сочинения Феодора. Именно на них, как на догматических противников Кирилла, начались гонения. Эдесская школа была разгромлена, часть учителей и учеников бежала в Персию, где они организовали новую школу в пограничном Нисибине. Влияние сторонников Нестория в Персии было так велико, что вскоре персидская христианская церковь стала несторианской. Несторианская нисибийская школа сплотила в своих рядах политическую оппозицию, враждебную Византии и потому поддерживаемую в Персии. Богатые и предприимчивые сирийские купцы и ремесленники, лишившись рынка и политико-религиозной поддержки в Константинополе, двинулись на Восток - в Среднюю Азию, Монголию и Китай. {14}

Как последовательная и непримиримая борьба против манихейства и фатализма на Востоке привела к возникновению несторианства, так резкое отрицание последнего вызвало появление еще более мощного, чем несторианство, еретического движения - монофизитства. Оно сразу же приобрело огромную силу, потому что первоначально выступило под эгидой господствующей церковной и политической партии, а авторитет его противников был подорван причастностью к несторианству. Монофизитство имело гораздо более опасные для Византии последствия, чем несторианство. Борьба с несторианством продолжалась менее 20 лет, тогда как с монофизитством в империи сражались более 200 лет (451-680), несколько раз на протяжении V-VII вв. идя с представителями этого учения на компромисс, делая им уступки. Монофизитство подорвало единство Византии, отделило от нее в клерикальном отношении восточные окраины - армян, коптов, эфиопов, сирийцев, сделав их затем легкой добычей арабского завоевания.