Миротворцы - Первушин Антон Иванович - Страница 52

- Но так всё сложилось... один к одному... твои слова и... эта информация...

- Мне, конечно, лестно, что ты столь высоко оцениваешь мою дедукцию, однако всё и всегда требует проверки фактами, а фактов у нас нет.

- Что ты предлагаешь? - спросил Артемьев почти уже спокойно.

- Для начала попьём кофейку, - отвечал Князев, отключая кофейный агрегат от сети и разливая горячий ароматный напиток по чашкам. - И попробуем разобраться, что могло выну-дить группировку Стрельцова совершить вооружённое нападение на отделение милиции.

- Хорошо, - сказал Артемьев, усаживаясь на своё место, - давай попробуем.

- У меня есть ощущение, - сказал Князев, отхлёбывая кофе, неподкреплённое, правда, никакими логическими выкладкам - что в городе в моё отсутствие произошло какое-то крупномасштабное событие. Эта так или моё ощущение ложное?

- Это так, - подтвердил догадку Ефима Артемьев. - Я хотел тебе рассказать, но мы сразу начали с Пирогова...

- И что же произошло?

- Вчера вечером в лесу под Угодьями убили Клеста и Шика.

- Ох, чёрт! - вырвалось у Князева. - Что ж ты молчал?!

- Я думал, это потом можно будет обсудить.

- Да, - пробормотал Князев: на лице его отражалась напряжённая работа мысли. - Нельзя в командировку уже съездить - вечно что-нибудь случится!..

Артемьев с надеждой смотрел на Ефима.

- Подробности известны?

- Знаю только то, что Радычев рассказывал на "оперативке". А рассказывал он в основ-ном о славном прошлом этих уголовников.

- Переговоры, перемирие, миротворцы... - непонятно сказал Князев. - Ты позволишь, я сделаю пару звонков?

- Конечно...

Ефим пересел к телефону и стал набирать номер. Артемьев тем временем попивал кофе и смотрел в окно. Чувство вины, столь внезапно нахлынувшее в тот момент, когда он узнал о нападении и жертвах, несколько притупилось. Кирилл внял доводам Князева и рассудка, и хотя многое бы отдал, чтобы вернуть всё назад и отказаться от памятного соглашения, понимал, что теперь криками-истерикой дело не поправишь, а помочь быстро распутать клубок до конца мо-жет только феноменальная способность Князева делать правильные выводы на основе малого количества исходных посылок.

Ефим отзвонился, с кем-то переговорил, задавая односложные вопросы типа: "Что слышно?", "Кто?", "Как?", "Где?", "Во сколько?" и никогда ничего не переспрашивая. Любой диалог он заканчивал следующей репликой: "Спасибо за информацию. До встречи", после чего нажимал на рычаг и набирал новый номер.

Закончил он минут через десять, и этого времени вполне хватило Артемьеву, чтобы успо-коиться и принять определённое решение. Частное расследование дела о самоубийстве ака-демика Абрамянца зашло очень далеко: дальше, чем ожидалось. Стрельцов вместо того, что-бы провернуть ответную комбинацию, как предполагал Князев, объявил милиции войну. Зна-чит, Ефим ошибся, посчитав Геру неспособным на решительные действия в критической си-туации. Один раз ошибся - и какие последствия! Поэтому Артемьев решил, что рассчитывать на способности Князева, конечно, можно и нужно, однако, если Ефим затянет, то надо плюнуть и на гордость, и на выслугу - и пойти каяться к Радычеву. Вопрос только в том, сколько Ефиму дать времени на реабилитацию?.. Сутки? Да, сутки я ему дам, но не минуты больше.

- Ну что? - спросил Артемьев, когда Ефим отодвинул телефон и в задумчивости уста-вился в точку, расположенную где-то между спинкой дивана и подвесной полкой, заставленной книгами.

- Очень интересная картинка вырисовывается, - отвечал Князев. - Я до сих пор ду-мал, что таких совпадений не бывает. Но вот... Пожалуй, самое время...

Он встал, подошёл к столу, открыл ящик и вытащил из него заветный портсигар. В порт-сигаре, что вполне естественно, хранились не спички и не кофейные зёрна, а роскошные сига-ры фирмы "Данхилл" с уже обрезанными концами и мундштуком. Ефим Князев бросил курить четыре года назад, при весьма необычных обстоятельствах. До того он дымил весьма активно активнее многих - выкуривал по две-три пачки сигарет в день, а по особым случаям зло-употреблял и трубкой, подражая, видимо, своему великому предшественнику. Но и теперь от дурной привычки он окончательно отказаться не смог. Впрочем, и курил только, когда чувство-вал в этом неодолимую потребность. А потребность возникала в ситуациях неопределённости, то есть когда Ефим не мог сразу выбрать один из возможных вариантов объяснения событий и на основании выбора определить свои дальнейшие шаги и действия. Закурил он и на этот раз. Артемьев не знал, радоваться тому или, наоборот, впадать в глухое отчаяние.

- Совпадение, - сказал Князев, делая первую затяжку и прикрывая глаза, как заправ-ский наркоман. - Неожиданное, непредсказуемое совпадение. Один шанс на миллион, а то и меньше. Тем не менее, это произошло. Когда я уезжал, уже было ясно, что кто-то из крими-нальных авторитетов попробует провести передел Ветрогорска между группировками, то есть расширить свою сферу влияния за счёт других. Я не совсем понимаю, почему на это решился именно Шик, однако схема его поведения укладывается в расчётную с очень хорошей точно-стью. Его, естественно, сразу приструнили. Думаю, здесь не обошлось без Капитана Гранта - слышал о таком?

- Слышал, - кивнул Артемьев. - Борзых. Аркадий Аркадьевич. Очень авторитетный вор.

- Да, авторитета ему не занимать. Так вот, позарившись на сферу влияния Клеста, тоже авторитета не из последних, Шик спровоцировал серьёзный конфликт, который мог закончиться беспределом. Однако Капитан Грант - принципиальный противник беспредела, и своё веское слово он по этому поводу сказал. Таким образом, и Шик, и Клёст были поставлены перед необ-ходимостью решить дело замирением. Встаёт вопрос, кому быть посредником в проведении переговоров? Ответ: судя по всему, посредником Капитан Грант назначил нашего друга Стрельцова.

- Не может быть! - воскликнул Артемьев.

- Может. Гере предложили стать миротворцем, и он не смог отклонить это предложение. Вот почему так активизировалась деятельность его группировки, вот почему Гера пришёл сего-дня утром в институт...

- Он был сегодня у тебя в институте?!