Сказка про попаданца (СИ) - "Пантелей" - Страница 21

Вот в торжественный момент спуска этих красавцев на воду и вернулся «Посейдон», на четыре месяца позже, чем планировалось изначально, но, как выяснилось, задержался он не зря. Родриго Пике творчески осмыслил свою задачу, как посла Великой Империи Инков в диких азиатских странах, и поучаствовал в войне Японии с Цусимой. Поучаствовал очень результативно и эффектно — его пушки решили исход всей битвы, японцы в ней поприсутствовали в качестве восторженных наблюдателей.

Ну, а куда ему было деваться? Мимо этой пиратской Цусимы всё равно никак не пройти, так что воевать с пиратами пришлось бы по любому, а тут и компания хорошая случилась, и приз взяли достойный. На долю «Посейдона», после победы, японцы выделили одиннадцать тонн серебра в различной монете. А дальше пошла торговля с Китаем, Индией и Индонезией. Торговля в том числе и услугами по перевозке ценностей. «Посейдон» очень быстро обзавёлся репутацией в регионе, что неудивительно — связи там очень плотные, вот он и занялся «инкассаторской» деятельностью. Родриго Пике объявлял о своих дальнейших намерениях и сразу находил попутный груз. Из Кореи в Китай, из Китая в Сингапур (Малайзию) и Индию, из Индии в Индонезию.

В Папуа-Новую Гвинею, «Посейдон» пришёл с полными трюмами ценных товаров, не растратив ни одной монеты из корабельной казны, а наоборот — вдвое её приумножив. Папуасам явился Бог, грозный, но справедливый. Брать у них было нечего, поэтому установили владетельный столб Империи Инков и выдали туземцам охранную грамоту, которую нужно показывать всем пришельцам, если такие появятся. Грамота на латыни, чеканкой на латунном листе — «Imperio Inca».

Такие же итерации они совершили в Австралии, Новой Зеландии и на Гавайях. Молодец, Родриго, ничего не скажешь. Привёз всё, что нужно — больше сотни довольно крупных эвкалиптовых саженцев (разных пород), шесть живых кенгуру и одиннадцать больших австралийских страусов в клетках, погонные километры шёлка, тонны пряностей и специй, двадцать два пленника, для изучения языков, и, подаренного японским дайме, повара по всяким суши-сашими и прочей экзотике.

Капитана Родриго Пике, Савелий жаловал титулом графа де Пуно, плюс, его и всю команду «Посейдона» наградил теми самыми одиннадцатью тоннами серебра, которое они захватили на Цусиме. Очень внушительная сумма — больше двадцати двух тысяч французских ливров. Французам с венецианцами хватило меньшего, чтобы завоевать Италию. На сорок человек экипажа… Не поровну, конечно, но всё равно — даже матросы стали богачами.

Граф де Пуно просил назначения на «Юнону», или «Авось», но согласился подождать следующих кораблей полгода — сразу четырёх «винджаммеров», и возглавить эскадру Тихого океана, в чине адмирала. А пока — отдых, составление отчётов об экспедиции, правка и переиздание книги «Страны Востока. Политическое устройство, религия, обычаи и традиции», теперь уже соавторской.

— Кстати, любезный граф, вы ведь ещё не в курсе. Папская Курия Римской Католической Церкви теперь размещается в Маракайбо. У вас есть время, чтобы совершить паломничество.

— Благодарю, ваше императорское величество. А что случилось с Римом?

— Рим захватили французы и венецианцы. Король Франциск Первый перевёз конклав и курию в Авиньон, но новому Папе, Клименту Седьмому, больше нравится Маракайбо.

— Я его отлично понимаю, Сир, — улыбнулся граф Родриго Пике де Пуно и почтительно поклонился, — мы обязательно навестим Его Святейшество. А где можно узнать все новости? Мы ведь почти на два года отстали от жизни.

— В Куско, во дворце Ауакпинта, теперь дипломатический клуб. В нём нет представителя только от Карла Габсбурга, даже османы прислали своё посольство. Там же имеется подшивка еженедельной газеты «Имперские новости» за два года.

Глава 2

Интерлюдия. 17 июня 1524 года.

Русский царь Василий Третий Рюрикович разглядывал в бинокль укрепления Вильно и особенно внимательно ворота Субачяус — настоящий замок из четырёх башен. Выстрелы шести инкских пушек курочили грозную конструкцию, словно она была сделана из… В общем, не из камня.

Эти шесть пушек, с двенадцатью тысячами выстрелов к ним, Василий Иванович получил от Императора Инков подарком к свадьбе. Пушки прислали сразу с подготовленными для них расчётами, из выкупленных у османов и крымчаков русских пленных-рабов. Пятьдесят отличных артиллеристов — «капитан», командир «батареи»; его «лейтенант» и шесть орудийных расчётов, по восемь человек», плюс их охрана — «рота» (сотня) стрелков с инкскими ружьями, со своими «капитаном» и «лейтенантом».

Действительно императорский подарок, а ведь и всякой всячины, кроме этого, прислали много. Тот же бинокль; шесть зеркал; трое часов-башен, с маятниками, музыкой и боем; две музыкальные шкатулки, играющие по двенадцать разных мелодий; шестьдесят пудов шоколада; золотые украшения с драгоценными камнями, женские, в основном; и книги, почти полторы сотни книг — на латыни, испанском и инкском языках. Да, тот самый чудной язык графа Михаила Камутамачева оказался не сербским, или болгарским, а инкским. Много у ним там в Империи народов и много языков, случился и похожий с русским.

Пушки — сказка, как и ружья. Жаль только, что выстрелов к ним самим сделать не получится, нужна какая-то особая соль, которую добывают только в Империи. Из неё-же там делают спички. Повезло ведь людям такую соль у себя добывать, она-то точно будет подороже серебра, если не золота. Ну, да ничего, воск инки покупают с удовольствием, будет на что новых выстрелов закупить, а на Литву точно хватит подаренного. Вон какой ужас в надвратном замке творится, пожары тушить не успевают.

План летней кампании 1524 года изменили, в связи с заключенным «Братским союзом» с шурином, английским королём, Генрихом Восьмым. Великое княжество Киевское и южные земли подождут, Русскому царству теперь срочно нужны порты в Варяжском море. Порты и флот, который помогут построить и подготовить англичане — они очень умелые кораблестроители и мореходы, научат и нас лапотных.

— Кажись, флаг белый, ваше величество, — «капитан» артиллеристов, Матвей Егоза, называл Русского царя на инкский манер. Впрочем, он теперь подданный императора Интико-Роки, как и все бывшие пленники, к Русскому войску они временно «прикомандированы».

— Не вижу.

— Не в воротном замке, ваше величество, смотрите на башню городской цитадели.

— Это ты княжий детинец так обозвал, Матвей?

— Так точно, ваше величество. Точно белый флаг. Прикажете прекратить стрельбу?

— Прекращайте, раз так… Семён…

— Я, ваше величество!

Семён Новик, «капитан» «роты» охраны вытянулся по «уставной» стойке «смирно» и вскинул правую реку к виску, под обрез форменного картуза. Чудные у них там порядки, у инков этих, но воевать они, судя по всему, умеют — куда там тёмной Европе.

— Мундир свой парадный не пропил?

— Как можно, ваше величество! Обижаете…

— Ладно, шучу я. Переодевайся, будем ключи от города принимать. И ты переодевайся, Матвей.

— Слушаюсь, ваше величество.

У этих заокеанских имперцев, все воины, включая «рядовых», имели по два мундира — полевой, невзрачный, серо-болотного цвета, да ещё и не ровно окрашенный, а пятнами, и парадный. Действительно парадный, красивого, хоть и непривычного кроя, из тонкой шерсти, с золотыми пуговицами у «офицеров» и серебряными у «нижних чинов», сержантов и рядовых, и с погонами, по которым сразу определялся старший. Очень удобно, для большой армии — сразу видно, кто кому подчиняться должен, в случае чего. Война — есть война, на войне всякое случается.

Надо бы нам такие-же порядки у себя завести, когда разбогатеем. Дорого, но оно того стоит. Инки у себя вообще никогда ополчение не собирают и посошную рать не призывают, воюют только «кадровой» армией, только теми, кого содержит имперская казна. И ведь это очень разумно. И у князей-бояр тамошних своей воинской силы не имеется, а значит и дурных мыслей не возникает, и народ от пахоты не отвлекают, война-не война — урожаи каждый год собирают, а с урожаями и подати.