Путешествие в молодость (СИ) - Поляков Эдуард Павлович - Страница 20

— Да нет, — махнул рукой новоявленный психоаналитик. — Само как-то получилось.

— Ну да, ну да, — ворчал я, прикуривая.

— Слушай, а это правда, если умными фразами говорить, женщина охотнее на интим соглашается? — с неподдельным интересом поинтересовался Чиж, явно радуясь, что я сам поднял эту тему. — Я вчера вон про программу заикнулся, а Ксюша так отреагировала, — расплылся мой юный дружан в улыбке.

Я аж сигаретным дымом подавился от такой смены формата.

— Хреновый это вариант, — прокашлявшись, выдал я. — Вроде бы на эту тему общались, но… — задумался я. — Короче. Девка может шибко умная попасться, хотя с виду дура — дурой. По-моему, рабочая схема такая. Первое — клёвый прикид. Но это не значит, что модный шмот нужен. Главное, чтобы ты один такой в округе был, а не как под копирку. Два — загадочный и отрешенный взгляд, типа тебе эти все обнимашки и поебушки совершенно не интересны. Ну и вишенка на торте.

Тут я даже почесал затылок, прикидывая, чем бы таким ошарашить падавана.

— Серенада! — важно воздев палец к небу, поделился я накопленным опытом.

Падаван хмыкнул и окинул меня недоверчивым взглядом. Не проникся. Или подвох почуял.

— Во времена мамонтов, схема может и рабочая была, а сейчас женщины хотят много денег, квартиру, крутую машину, модный шмот и просыпаться в бунгало на берегу океана, — заявил Чиж.

— Эээ, слышь, сам ты мамонт. Забьем на литр красного и огурец, что схема рабочая! — вспылил я. — Ты мне, кстати, за прошлый спор ещё не проставился. А если по фактам, у тебя из оприходованных, одна Дунька Кулакова. Так что молчи. Умник, блин. Понасмотрятся дерьма всякого, а потом создают себе проблемы на ровном месте.

— А у тебя прям миллионы отдавшихся! — нагло перебил меня малой. — А про бабки, хату и тачку, это я у популярного пикапера из ютуба видел. Он там опыт ставил. У него все сошлось. А твоя тема — отстой.

Ситуация накалилась. Появился интерес и стимул к действиям. Аж в паху зазудело.

Как там у Хоя то было то?

— Что-то чешется в мудях, не помру ли я на днях, — примирительным тоном, но с задумчивым видом процитировал я Хоя, почесывая район ширинки.

Малой шутку юмора не оценил. Стоял и злился, раздувая ноздри. Правда, через пару секунд, почему-то отошел от меня на пару шагов.

— Забьем? — с ухмылкой переспросил я, протягивая руку. — С проигравшего поляна.

— Легко, — нагло осклабился напарник, но руку жать отказался.

Я пожал плечами.

— Вчера в кустах с мутными бабами валялся, а сегодня у тебя там чешется. Подцепил теперь заразу. Без презика-то, — начал оправдываться малой и после секундного раздумья раскрыл источник своих знаний в этой области:- “Батя так говорит. А он точно знает!”.

Я аж завис.

— Слышь, ты, венеролог, блин. Харош каркать. Не было у нас ничего, а значит, мудя мои чисты, как у кота, — провозгласил я.

— Так ты же сам сказал, что чешется, — напомнил Чиж.

— Вот деревня. Это же из сказки про Кащея, — заржал я.

Ясности в молодой и, незамутненный цитатами великих отечественных музыкантов мозг, это не внесло нисколько. Чиж стоял и снова тупо пялился на меня непонимающим взглядом.

— Да, работы тут непочатый край, — вздохнул я и, махнув рукой, двинул в сторону сарая, бормоча под нос нетленные строки секторовской сказки.

Падаван за мной не пошел. Взбунтовался что ли. Стоял как столб и баста. Ну и пофиг.

— Ходи сюда, щас будем из тебя уникума делать, — кликнул я Чижа, выглянув через минуту из сарая и размахивая своей старой косухой.

Свою первую кожаную амуницию я обнаружил сегодня днём. На радостях аж прослезился. Попробовал влезть. А услышав, как жалобно трещат нитки и ссохшаяся кожа, снова прослезился, но в этот раз от досады.

Оказалось, не показалось. Разожрался я. Слегка так. Размеров так на шесть.

Хотел в деревне, работая на свежем воздухе, в форму прийти, а тут бабка ещё со своими наваристыми щами.

Короче, махнул я рукой на эту затею. А теперь с елейной улыбкой я водрузил свою родную косуху на попытавшегося оказать сопротивление Чижа.

Куртка сидела на малом, как будто по нему была сшита.

— Ну вот. Прикид обновили — образ "Колхозного панка" создали, — обрадовался я, нежно проводя рукой по любимой косухе, с которой было связано столько всего, что большую часть и рассказывать-то неудобно. — Носи. Она на девок, как афродизиак действует, — заверил я.

Чиж брезгливо оглядев панкерский прикид, попросил сфоткать его на мобилку.

— Чёт стремный шмот то, — бурчал он, разглядывая фото.

А я, не обращая внимания на его бубнёж, снова испытал чувство дежавю. Как будто себя, шестнадцатилетнего пацана со стороны увидел. Сходство было поразительное. Один в один.

В голове сами собой всплыли слова одного моего кореша. Ну как кореша. Работали вместе и выпивали иногда. А потом у него сын родился, и он прям примерным семьянином стал. Но раз в год настойчиво требовал встречи и поил меня беленькой, попутно изливая душу.

Как это ни странно в современном обществе, но со слов товарища, ребенок оказался точной копией отца.

— Прикинь, ему уже четыре года. Мы с ним во дворе гуляем, а я на него смотрю. И себя вижу, — радостно лыбясь рекламировал он мне плюсы отцовства.

Правда после следующей пары рюмок он начинал нудеть, что жена у него хоть и красивая, но тупая, что ее только селфи и треп в сети интересуют. А потом выяснялось, что ей вообще на всё похер. Традиционный домострой ей не в жилу, а вот тусить с подругами — самое то.

Банальная и никому не интересная ситуация. Выговорится кореш, полегчает ему и снова на год пропадает. А вот мне потом живи с этими мыслями. Запомнил вот. Может из-за этого кореша и не женился.

А тут, как Чижа в своей косухе увидел, себя вспомнил и всё. Проникся.

— Носи чувак и помни, в ней ты неотразим, — задвинул я отеческим тоном, ещё раз похлопав малого по плечу. — Щас ещё прическу тебе наведем.

Повторная попытка падавана избавится от косухи, была пресечена на корню. И пока он нудел, что в этом только пенсионерок совращать, я реквизировал у бабки алюминиевый таз, налил в него воды, взболтал мыльную пену и слегка кунул балбеса хаером в мыльную воду.

— Слушай, а ведь с пенсионерками — это ты в самую точку попал. Они любят молоденьких, — подколол я Чижа, сооружая на его башке залихвацкий ирокез. — Сейчас это, кстати, очень модная и совершенно нормальная тема, — начал я развивать тему на серьезных щах.

— Иди ты, — встал в позу Чиж.

— А чего? Сплошные плюсы. Им пенсию платят. Всегда сыт, обстиран и обласкан будешь. На шмотки бабские тратиться не надо. Купил халат и няхай гоняет. А если не залезет, болячку сковырнешь, по гною то, знаешь, как пойдет, — обрисовал я картину. — А самое главное — не залетит.

— По какому гною? — насторожился падаван, пропустив фразу про залет мимо ушей.

— Анекдот такой. Пошлый, — отмахнулся я. — Потом расскажу. Или сам загугли, если не втерпёж.

Ирокез получился знатный. Любо-дорого посмотреть. Дело было за малым — дать хаеру подсохнуть, обтереть косуху и можно покорять доверчивых сельчанок. Да и Чиж, оценив свой новый образ, приободрился.

У него в глазах даже озорные чертята пару раз мелькнули.

— Поздравляю. Теперь ты можешь именоваться “колхозным панком”. Не посрами этот почетный титул! — пафосным тоном провозгласил я.

Чиж, входя в роль, подзавис, а потом яро козырнул и заорал дурным тоном: “Сэр, так точно, сэр!”.

Я аж оглох слегка.

Не поняв, с какого бока панки переплелись с армейской тематикой и всякими забугорными сэрами, решил продолжить инструктаж.

— Амуниция подогнана, можно двигать навстречу приключениям, — обозначил я планы на сегодняшний вечер, ковыряя в ухе. — Водятел, как я понял, из тебя, как из говня пуля. Так что, сегодня едем на моем мотике.

— Так точно, сэр, — завопил Чиж.

— Чего орёшь то так? Аж в ухе зазвенело, — возмутился я.

— Сэр, это аплодисменты, сэр, — выдал Чиж, лихо тряхнув ирокезом.