Дань (СИ) - Райская Ольга - Страница 15

- Эту женщину я оставляю себе, - объявил он, и люди застыли с удивленно открытыми ртами. - Великий поход начнется через два дня на рассвете.

- Церемония окончена, - возвестил глашатай, и народ перешептываясь стал расходиться.

К Кайсару подошла ундир Алия.

- Мой Хан, что делать с девушкой?

- Выдели ей лучшие покои на женской половине и готовь к ночи. На закате я хочу ее видеть.

- Будет исполнено, мой Хан, - пожилая женщина степенно удалилась, уводя с собой ошарашенную девушку.

Кайсар оглядел тронные покои, лениво расправил плечи и тут наткнулся на внимательный взгляд зеленых глаз Етугая.

- У тебя ко мне дело, брат? – спросил его Кайсар.

- Зачем она тебе? – Етугай был явно чем-то расстроен.

- Кто она? – не понял Кайсар.

Сейчас все его мысли были заняты северным сокровищем, и он не хотел отвлекаться на что-то другое. Еще пара часов и девушка войдет в его покои, а уж там… Кайсар едва ли не застонал, почувствовав, как огонь желания разгорается в нем с новой силой.

- Эйлин, - никогда Кайсар не видел друга таким подавленным, придется сначала его выслушать, и уж потом перейти к более приятным и желанным его сердцу делам.

- Кто такая Эйлин, брат?

- Эйлин - княжна, которую ты выбрал, как свою эмегтэй, - Етугай произнес это так, словно каждое слова причиняло ему боль.

-Так значит – Эйлин, - осознание того, о чем говорит сейчас друг, неприятно резануло где-то внутри.

Етугай – его правая рука, друг, который всегда прикроет тебя в бою. Сколько дорог вместе пройдено, сколько всего пережито. Никогда он не подводил Кайсара, никогда не предавал, никогда не давал повода усомниться в его преданности и дружбе. Так вот кто та женщина, что пленила сердце бесстрашного Етугая.

Прекрасная северная тари, сама того не ведая, столкнула между собой двух мужчин. Ведь еще совсем не поздно изменить свое решение и отдать юную княжну другу, но сможет ли сам Кайсар отказаться от той, что занимала все его мысли, от той, к которой тянуло неимоверно, отдать ту, которую желал, как никого и никогда. Он вдруг представил, как хрупкая фигурка девушки с нежностью прижимается к массивному телу Етугая, в бездонных синих глазах плещется океан ласки, а друг бережно обнимает девушку, тихо шепчет ей что-то на ухо, и княжна звонко смеется. А потом нукер медленно склоняется к ее губам и…

Внутри недовольно, болезненно заворочалась сила. Призрачный барс Матери Всех Степей явно не собирался уступать девушку никому. Эйлин выбрал не только сам Кайсар, ее приняла его сила, а силе он привык доверять. Нет!!! Он не отдаст девушку. Пусть всего год, но калишская княжна будет рядом с ним. Это он будет шептать ей нежности, это ему она будет улыбаться, это его будет обнимать и дарить поцелуи. Год Эйлин будет принадлежать лишь ему - Великому Хану Кайсару. А потом он отпустит, и девушка будет вольна поступить так, как ей захочется. И если та выберет Етугая, он порадуется за друга.

- Да, калишскую княжну так зовут, - плечи Етугая опустились. - Ответь, Кайсар, разве мало тебе девушек знатных саинарских родов? Ты же никогда не смотрел на чужестранок!

- Успокойся! – Кайсару тяжело было видеть друга в таком состоянии. - О твоих чувствах я не знал. Девушку выбрал не только я, но и сила Хана. Значит, так угодно Богам. Решение принято, и калишская княжна станет Эмегтэй Великого Хана ровно на год. А потом она будет вольна и распорядится своей жизнью сама.

- Удобно когда твои желания совпадают с волей Богов, да, брат? – Етугай горько усмехнулся. - Только ты учти, я не предам тебя, но весь этот год буду неподалеку. Я стану присматривать за Эйлин. Если ты ее обидишь…

- Я понял, - Кайсар не хотел, чтобы страшное условие, которое могло разрушить их дружбу, прозвучало. - Я не обижу ее, Етугай.

- Год, Кайсар! Год! И я заберу ее навсегда! – сказал Етугай напоследок и покинул тронные покои.

Оставшись один, Кайсар долго размышлял о случившемся. Все его убеждения в отношении женщин рушились. Он недооценил той власти над мужчинами, что была дана женщинам от природы. Вот и еще один друг пал, пронзенный тем, что называют любовью. Разве мог Великий Хан поверить в любовь? Конечно, мог. Как тут не поверить, когда лишь один взгляд изумительно синих глаз, чуть не разрушил крепкую мужскую дружбу, проверенную годами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но он не поддастся. Пусть любят другие, ему же предначертаны более великие дела. Но если уж так сложилось, почему бы не воспользоваться той, кого так отчаянно желало его тело.

Да-а… Калишская княжна Эйлин… Эйлин, и имя-то у нее нежное, словно звон колокольчика. Великий Хан улыбнулся, встал с трона и направился в свои покои.

Глава 7 ЭМЕГТЭЙ ВЕЛИКОГО ХАНА

Эйлин в полной растерянности шла за прихрамывающей, властной женщиной. Они подошли к красивым, резным дверям. Ундир Алия распахнула их перед девушкой.

- Входи, маленькая северянка, - по-доброму улыбнулась ей женщина. - Теперь ты избранная самого Великого Хана, а после сегодняшней ночи станешь его эмегтэй. Это будут твои покои. Правда, через два дня начнется Великий поход, и ты должна будешь сопровождать своего мужчину. Это старинная традиция саинаркого народа.

- Великий поход? – тихо поинтересовалась Эйлин.

- Да, деточка. Ты уж позволь старой Алие так себя называть. Хоть ты и взлетела сегодня высоко, но, по глазам вижу, осталась милой и доброй девочкой. Хан Кайсар не обидит. Женщины его любят. Ох, как любят. Да и как такого воина не любить – красив, умен, знатен. Ты, главное, ему не перечь. Вспыльчив уж больно Хан наш, я его с детства знаю, - ундир Алия рассказывала, попутно раскрывая резные ставни на окнах, отчего покои залило ярким солнечным светом. - А про Великий поход я тебе расскажу. Будет еще время.

- Спасибо вам, - Эйлин была искренне благодарна пожилой женщине за внимание и за слова поддержки, в которых нуждалась сейчас особенно сильно.

- Дел у меня много, - вздохнула ундир Алия. - Я сейчас тебе все расскажу, а потом пришлю Сувду, чтобы помогла собраться. Она будет твоей личной помощницей. Мне показалось, вы друг другу понравились. Сувда тоже натерпелась от Санрай. Вздорный характер у этой девчонки, и как Кайсара угораздило ее эмегтэй сделать.

- Понравились, - кивнула, Эйлин, соглашаясь с Алией. - А вы уже знаете, что я с Санрай говорила?

- Запомни, деточка, - старушка улыбалась, но глаза ее остались серьезными. - От меня нет тайн в этом дворце. Я знаю все обо всех на этой половине дворца.

- Извините, - Эйлин почувствовала себя неловко, словно невольно обидела добрую женщину.

- Не за что тут извиняться, - Алия подошла к девушке и положила сухонькую, морщинистую ладонь на ее плечо. - Ты, вообще, не должна ни перед кем извиняться в этом дворце, кроме самого Хана, запомни!

- Я запомню, - кивнула Эйлин.

- Теперь о сегодняшней ночи, - старушка подошла к стене и отодвинула в бок картину, за которой оказался шкафчик. На его полках стояли разные коробочки, пузырьки, баночки. Выудив один из пузырьков, Алия продолжила: - Опыта любовных отношений с мужчинами у тебя, я так понимаю, не было?

- Нет, - покачала головой княжна, густо покраснев от смущения.

- Да не переживай, - рассмеялась Алия. – Дело-то наживное. Все через это проходят, не ты первая, не ты последняя. Я тебе вот что скажу, будешь принимать эти капли раз в день, утром вместе с завтраком. Это снадобье избавит тебя от ненужной беременности. И тебе это ни к чему, да и Великий Хан настаивает на этом. Поняла ли?

- Да, - снова кивнула Эйлин.

- Ну да я еще Сувде накажу, чтобы контролировала, - женщина прикрыла шкаф картиной и снова заговорила: - Наряды на первое время и одежду в дорогу тебе подберут. Вечером оденешься, как подобает для первой ночи с Ханом. Когда войдешь в его покои, обращайся к нему – «мой Хан», отвечай, только если он сам тебя о чем-нибудь спросит. После того, как Хан возьмет тебя… Да не смущайся ты! Значит, о чем это я? Ах, да. Вот после этого, ты должна омыть тело Хана от крови своей и соков ваших. Там у жаровни будет стоять серебряный тазик с теплой, ароматной водой, да тряпица мягкая. После этого – омоешь себя. Если Хан пожелает тебя отпустить, оденешься и покинешь его покои. Сувда будет ждать тебя за дверью. Но вряд ли Кайсар отпустит эдакую красу до утра. Ох, совсем стара я стала. Как звать-то тебя?