Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Петербург Достоевского. Исторический путеводитель - Лурье Лев Яковлевич - Страница 10


10
Изменить размер шрифта:

Румянцевский сквер

За Академией художеств на восток по набережной – небольшой сад, в центре которого обелиск с надписью «Румянцева победам». Фельдмаршал П. А. Румянцев, по словам Пушкина, один «из стаи славной екатерининских орлов» – победитель турок в войне 1768–1774 годов и выпускник расположенного рядом Первого кадетского корпуса.

Меншиковский дворец

Университетская набережная, 15

Кадетский корпус с 1732 года помещался в бывшем дворце Меншикова.

А. Д. Меншиков – «птенец гнезда Петрова», «полудержавный властелин», ближайший сподвижник Петра, президент Военной коллегии и генерал-губернатор Петербурга. Один из колоритнейших государственных деятелей России, он сочетал талант военачальника, административную хватку, обаяние с чудовищным казнокрадством и служебными злоупотреблениями. Его дворец, строившийся в 1710–1714 годах архитекторами Д. Фонтана и Г. Шеделем, – первое каменное здание Петербурга. Он был богаче, чем дворец самого императора. При Екатерине I и Петре II Меншиков по существу управлял Россией, но в 1727 году в результате интриг придворных оказался в ссылке на Урале, где и умер. Сейчас во дворце – одном из лучших памятников так называемого петровского барокко (протестантский, северный вариант этого стиля) – филиал Эрмитажа, музей русской культуры петровского времени.

Манеж кадетского корпуса

Университетская набережная, 13

Дальше по набережной – первый на нашем пути памятник пышного, близкого к итальянскому, елизаветинского барокко – Манеж кадетского корпуса (1757–1759, архитектор И. Борхард).

Дворец Петра II

Университетская набережная, 11

Дворец Петра II – зеленое здание с трехэтажной центральной частью и двухэтажными крыльями. Оно построено в середине XVIII века неизвестным архитектором. Петр II – сын казненного царевича Алексея по приказу собственного отца, императора Петра Великого, не жил в этом дворце. Не желая находиться в городе, где был убит его отец, он переехал со своим двором в Москву.

Сейчас в здании располагаются филологический и восточный факультеты Петербургского университета.

Здание Двенадцати коллегий

Университетская набережная, 7-9

Восточнее этих зданий, торцом к набережной, расположен знаменитый комплекс Двенадцати коллегий. Петр Великий заменил построенную по аристократическому принципу систему продвижения по службе, существовавшую в Древней Руси, на чиновничью иерархию, открытую для простолюдинов. Продвижение по карьерной лестнице теперь зависело не от знатности, а от профессиональной годности. Начал образовываться (особенно в Петербурге) класс чиновников. Двенадцать коллегий – центральных ведомственных учреждений – надолго стали остовом этой новой системы управления. Двенадцать их корпусов, соединенных двухэтажной галереей, были построены в 1724–1741 годах по проекту Д. Трезини. С 1835 года здесь помещается Петербургский университет, где учился герой романа Достоевского Родион Раскольников, а также Владимир Ленин, Александр Керенский, Владимир Путин и Дмитрий Медведев.

Памятник М. В. Ломоносову

За зданием Двенадцати коллегий – Менделеевская линия, названная в честь знаменитого химика, в 1857–1890 годах бывшего профессором Петербургского университета. В торце улицы, выходящем на набережную, – памятник основоположнику новой русской литературы и русской науки М. В. Ломоносову (1986, скульпторы Б. А. Петров и В. Д. Свешников). Достоевский, противник петровского культурного переворота, Ломоносова не любил и считал «мертворожденным дитем Петра».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Здание Академии наук

Университетская набережная, 5

На углу Менделеевской линии и Университетской набережной в классицистическом здании с треугольным фронтоном и восьмиколонным портиком (архитектор Джакомо Кваренги) с 1785 по 1934 год помещалась Российская академия наук. Во второй половине ХIХ века Академия была мало популярна. Особенно возмущалась общественность, в том числе и Достоевский, тем, что академики забаллотировали Д. Менделеева, уже обладавшего мировой известностью. Но в 1876 году самого писателя избрали членом-корреспондентом Академии наук, чем он был весьма польщен.

Позже, в начале ХХ века, в этом же здании находился Пушкинский дом – хранилище рукописей поэта.

Кунсткамера

Университетская набережная, 3

С 1728 по 1775 год Академия наук помещалась в трехэтажном здании с башней, известном под названием Кунсткамеры (1718–1734, архитектор М. Г. Земцов). Кунсткамера – первый в России музей, созданный по указу Петра. Экспонаты музея, различные «монстры и натуралии», отражают представления основателя города о предмете научных исследований. Среди выставленного здесь – заспиртованные тельца младенцев-уродов, анатомические аномалии, чучела императорских собак, оружие. В трехъярусной башне – большой академический (Готторпский) глобус. Под ним – академическая библиотека, а сама академия занимала правое крыло здания. Здесь набережная переходит в стрелку Васильевского острова.

Вид с колоннады Исаакиевского собора на юг города

Теперь обойдем колоннаду по часовой стрелке. К югу от собора – Петербург Достоевского. Практически всю свою жизнь он прожил в треугольнике, вершины которого – колоннада, на которой мы находимся, и видимые с нее две высотные доминанты – колокольни соборов Владимирской иконы Божией Матери и Троице-Измайловского. Застройка здесь особенно густа, а население скучено.

Это объясняется прежде всего строительными особенностями города. Со времен Петра строительство здесь шло «единой фасадою», то есть торцовая стена одного дома должна была примыкать к торцовой стене соседнего. Между тем, земля в центре города быстро дорожала. Ограниченные этажностью (никакой дом в столице не должен был быть выше Зимнего дворца), домовладельцы старались увеличить общую площадь застройки и занимали как можно большую часть принадлежавшего им участка. Лицевые фасады доводились до максимальной высоты. В результате улицы превращались в своеобразные каменные коридоры с равными по высоте «стенами» – домами, пронизанными узкими дворами-колодцами.

В гигантских прямоугольных призмах кварталов, чье однообразие нарушалось лишь прихотливо изогнутыми каналами и реками да колокольнями церквей, и протекала жизнь Достоевского и его героев.

Дом Шиля

Вознесенский проспект, 8

На углу Исаакиевской площади, Малой Морской и Вознесенского проспекта, торцом к площади стоит четырехэтажный дом, принадлежавший в середине ХIХ века некому Якову Христиановичу Шилю. Достоевский снимал комнату в квартире Бреммера на третьем этаже. Здесь были написаны рассказы и повести «Ползунков», «Слабое сердце», «Честный вор», «Елка и свадьба», «Чужая жена и муж под кроватью», «Белые ночи».

Исследователи жизни писателя давно заметили любопытную закономерность: Достоевский почти всегда селился в угловых домах, неподалеку от церкви. Таков и этот дом.

Два года в доме Шиля – не самые счастливые в жизни писателя. После сенсационного, шумного успеха первой повести Достоевского «Бедные люди», следующие его произведения «Двойник», а особенно «Господин Прохарчин» и «Хозяйка», провалились. Он стал объектом злословия и насмешек кружка писателей, группировавшегося вокруг главного литературного авторитета российской читающей публики, – критика Виссариона Белинского. Этот внезапный поворот от единодушного восторга (Белинский писал об авторе «Бедных людей»: «…новый Гоголь, явление необыкновенного таланта… так начать – это… что-то уж слишком необыкновенное… в публике только и толков, что о Достоевском») к обидным эпиграммам и оскорбительным сплетням был чрезвычайно болезнен для чудовищно самолюбивого автора.