Поручик Державин - Бирюк Людмила Д. - Страница 12

— Думаю, что он просчитался.

— Кто знает… Фортуна — дама капризная. Сегодня ты нищ, как церковная крыса, завтра — богат, как Крез! Я ведь тоже поднялся на ноги не сразу. Нужно уметь выбирать друзей и уметь рисковать… — Он вдруг остановился, и, поманив рукой Державина, шепнул ему на ухо: — Могу познакомить с нужными людьми. Пойдешь со мной?

— Куда?

— Потом узнаешь… — уклончиво ответил Блудов и, оглянувшись, заговорщицки подмигнул: — Не робей, гвардия!

Первым инстинктивным побуждением Державина было отказаться. Но благоразумие тут же уступило место желанию испытать судьбу. Молодость требовала риска и приключений, и заманчивая возможность пуститься в авантюру взяла верх.

— Ладно, пойдем!

Таинственным местом, куда Блудов привел молодого гвардейца, оказался обыкновенный игорный дом "Король бубен", где азартно резались в карты небогатые купцы и мелкие чиновники. Державин не мог скрыть разочарования, но его наставник, ничуть не смутившись, заказал у распорядителя по стакану пунша и решительно направился к одному из карточных столов.

Как видно, он был тут завсегдатаем, потому что игроки шумно его приветствовали, предлагая расписать пульку. Блудов грузно уселся за ломберный стол и покровительственно представил им своего протеже.

— Рекомендую, господа: мой кузен Гавриил Державин!

Друзья заулыбались и стали жать ему руку, называя свои имена. Все они показались Державину на одно лицо. Запомнился лишь хозяин заведения, худой и прямой, как жердь, немец Отто Шульман. С учтивым поклоном и легким акцентом он предложил гвардейцу место за столом. Тот и моргнуть не успел, как оказался в игре.

Не ожидавший столь быстрого поворота событий, Гавриил поначалу растерялся, но ломаться не стал.

— Я тоже давно не играл, — заверил его Блудов, сдавая карты, — но, если можно верить народным приметам, нам с тобой должно повезти!

Через час игры выяснилось: приметам верить нельзя. Державин спустил абсолютно все, что так приятно звенело у него в кошельке, в том числе и золотой империал. Единственное, что у него осталось — серебряный рубль, подаренный матерью при расставании. В порыве азарта он достал из-за отворота мундира заветный мешочек, но вовремя одумался, поспешно спрятал маменькин талисман и решительно встал. Стараясь сохранять на лице невозмутимое выражение, любезно поклонился:

— Благодарю, господа! Время позднее, да, признаться, и понтировать больше не на что!

Но ушлые игроки протестующе загудели:

— Как "не на что"? Да у тебя, любезный друг, в каждом кармане по кошельку!

— Это ладанка, матушкин подарок.

— А что в ладанке? — поинтересовался Шульман.

— Петровский рубль-крестовик. Но играть на него я не буду!

— Не смею настаивать! — поднял руки немец. — Однако считаю, что теперь самое время проверить, сбережет ли вас маменькин амулет.

Словно подчиняясь чьей-то незримой силе, Гавриил расстегнул крючки мундира, собираясь извлечь заветный красный мешочек, и вдруг… Что это? Он нащупал зашитые под подкладкой деньги, которые ему маменька когда-то вручила на дорогу. Сто рублей! Целое состояние, о котором он в тот момент забыл, неожиданно явилось ему, как волшебный подарок судьбы.

— Я играю, господа!

Его слова были встречены одобрительными возгласами…

Помог ли подаренный матерью оберег, или его поддержали некие высшие силы, но часа через два Державин вернул себе все проигранное, присоединив к своим деньгам еще и солидный выигрыш.

Партнеры благодушно поздравляли его с удачным почином, а те, кто особенно крупно проигрался, старательно делали "faire bonne mine a mauvais jeu"1.

Герр Шульман предложил Державину играть снова, но Иван Блудов на правах старшего брата решительно потребовал прекратить игру и идти домой. Пришлось подчиниться.

— Главное — не зарываться! — по дороге наставлял он кузена. — Карты, Ганя, такая напасть… Не сумеешь вовремя объявить "пас" — потеряешь все! Еще и в долгах останешься. Играй, но головы не теряй! Впрочем, у тебя талант, это видно сразу! И руки хорошие: пальцы длинные, чуткие. Ты, братец, далеко пойдешь, попомни мои слова!

Гавриил едва его слышал. Радость от неожиданно свалившихся на него дармовых денег опьяняла и приводила в смятение мысли. Оказывается, так просто — стать богатым. За один вечер можно получить сумму в четыре раза больше его месячного жалованья! Так зачем тянуть лямку, пусть даже в самом привилегированном полку Российской империи? Все равно никакого толку…

Давно уже наступил вечер, зажглись звезды. Матрена Саввишна сидела на лавке возле дома, тревожно поджидая припозднившихся сына и племянника. Разглядев их издали, старуха охнула и уже собиралась устроить им строгий нагоняй, но Гавриил почтительно поцеловал ее морщинистую руку и вложил в нее пять рублей — квартирную плату за два месяца. Госпожа Блудова сразу подобрела и побежала разогревать ужин.

Добравшись наконец до своей комнатушки, Гавриил устало присел на койку и стал вспоминать события прошедшего дня. Высокомерная отповедь князя Козловского еще саднила душу, но уже не причиняла острой боли. Забавным курьезом промелькнул в памяти трактир Евграфия Драгоценного. Но особенно волнующе ярко запечатлелось в сознании все, что произошло в игорном доме "Король бубен". Поднявшись, Державин достал потяжелевший кошелек и встряхнул его. Монеты упоительно зазвенели. Он даже не помнил, сколько сегодня выиграл. Наверное, не менее ста рублей… Но, высыпав деньги на стол, он с удивлением насчитал целых триста! Да-да, у него триста рублей и еще сто маменькиных! На что же их употребить? Может быть, дать взятку командиру роты, пожилому вояке, отцу трех незамужних дочерей, — пусть поможет ему в продвижении по службе? Но ротный уже не раз напоминал командиру полка о Державине, и все зря.

И вдруг внезапная мысль осенила его. Расстаться с деньгами он всегда успеет… Пока Фортуна к нему благосклонна, надо попытаться приумножить свое богатство!

Утром Державин отправился на службу, а вечером ноги сами понесли его в игорный дом "Король бубен". Возможность разбогатеть быстро и легким способом вскружила ему голову, заставив забыть обо всем на свете. Он играл, отчаянно рискуя, то и дело ошибаясь, и за несколько партий вчистую проиграл все, что у него было: и свои сбережения, и вчерашний выигрыш, и жалованье, полученное в полку, и сто рублей, зашитые в подкладке мундира… Все, кроме серебряного рубля — маменькиного талисмана. Картежники не отпускали его, предлагая продолжить игру. Он отказывался, но его чуть ли не силой вновь усадили за игорный стол.

— Господа! — в отчаянии объяснял Державин. — У меня нет денег, а играть в долг я не привык.

— Почему же в долг? — спокойно возразил Отто Шульман. — Насколько я помню, у вас есть замечательный подарок вашей Mutter. Помните, как он выручил вас вчера? Верьте в него, юноша, а то он на вас обидится.

— Нет-нет! Ни за что!

Но какой-то бес, засевший в его голове, шепнул ему: "Играй!" И все началось снова… Державин делал небольшие ставки и несколько раз выиграл, потом поставил ва-банк — и проиграл все. Стал отыгрываться — и выиграл! Хотел уйти, но бес не отпускал. В какой-то момент Державину почудилось, что маленький рогатый урод, водрузившись ему на плечи, азартно хихикает, лукаво заглядывает в глаза и бьет по груди кривыми волосатыми ножками, понуждая продолжать игру… Сколько времени он провел за игорным столом? Он не знал. Игроки менялись, он их не помнил, и лишь бледное лицо Отто Шульмана с улыбкой на тонких губах неизменно маячило перед ним…

Наконец в полном изнеможении он упал головой на зеленое сукно и услышал, словно сквозь туман:

— Ладно, на сегодня хватит! Антон Харитонович, посчитайте, сколько он нам должен?

— Тут и считать нечего! — откликнулся чей-то веселый голос. — С господина гвардейца ровно три тысячи рублей!