Неверный муж моей подруги (СИ) - Хаан Ашира - Страница 6

— Лана… Бедный мой котик, — она гладила меня по руке. — Представляю, как тебе больно.

— Я не хотела этого! — орала я, осекалась и прикуривала следующую сигарету от предыдущей. — Мне не нужна вся эта грязь!

Я не могла остановиться и перестать жаловаться на одно и то же, одними и теми же словами, словно заезженная пластинка, которую некому переставить. Полина терпеливо слушала, не останавливая меня, лишь подливала шампанское в бокал.

Когда она вскинула голову и посмотрела мне за спину, я дернулась и осеклась.

Обернулась.

— Я на минутку, — сказал Герман. — Маруська есть захотела. Возьму пюре и уйду, — почему-то шепотом объяснил он. — Не обращайте на меня внимания.

Я впервые видела его без костюма, в домашних штанах, футболке и босиком. Тень отросшей к вечеру щетины очерчивала его твердый подбородок и строгую линию губ.

Так вот ты какой, Герман Панфилов, банкир и театрал, когда не закован в свою броню от «Бриони». Такой же обычный мужик, как и все остальные.

Разумеется, я молчала все то время, пока он копался в холодильнике и разогревал в микроволновке пюре с запахом детсадовской еды. Только курила, опустив глаза в стол, прикрыв лицо волосами, потому что мне снова было неловко в его присутствии, особенно из-за того, как я выглядела.

— Искупаешь Маруську? — спросила Полина. — Не хочу на нее перегаром дышать.

— Конечно. И уложу, — кивнул Герман. — Развлекайтесь и не стесняйтесь, у нас там мультики на полную громкость, почти ничего не слышно.

«Почти».

Я скорчила рожу, затягиваясь сигаретой и бросила ему вслед мрачный взгляд, невольно отметив, какая у него, оказывается, крепкая подтянутая задница. А в костюме под пиджаком незаметно было.

Тьфу ты!

Никогда не понимала, в чем прикол западать на мужские жопы. Спереди они гораздо интереснее. Но, видимо, когда мужик в одежде, это единственный выделяющийся параметр, который можно оценить.

Но тут организм меня удивил. Я тут вообще-то с ума схожу от боли, с чего вдруг новый интерес прорезался? Или это я оцениваю, насколько качественного самца сосватала подруге?

Вдруг это моя настоящее призвание? Тем более, что за время безумного романа я продолбала все дедлайны и хрен кто теперь мне подкинет работу.

— Не жалеешь, что отдала его мне? — спросила Полина, дождавшись, пока хлопнет дверь спальни.

— Ну что ты! — я даже засмеялась от такого абсурного предположения. — Видно же, что вы идеально подходите друг другу. А мне нужен кто-то совсем другой — такой же сумасшедший, как я… — вздохнула и тут же уточнила: — Только на этот раз без жены!

Давно. Хочу за него замуж

После того «рыдательного» вечера, мы с Полиной встречались все реже.

С одной стороны, у нас уже не было удобного повода в виде общей работы.

С другой…

Дела Германа очень быстро шли в гору, и я сначала в шутку, а потом уже почти всерьез говорила, что у меня есть подруга, которая замужем за олигархом.

У меня же было ровно наоборот: журналистика — это связи, а почти все связи порвались, пока я сходила с ума по своему рок-музыканту.

Приходилось писать какую-то ерунду в скучные профильные журналы про торговое оборудование и металлопрокат. Платили за них копейки, и мне все чаще приходилось выбирать между ужином с друзьями и продуктами на неделю.

Приходить в гости к Полине с самыми дешевыми пряниками к чаю было ужасно стыдно. Признаваться в том, что нет денег — еще хуже.

Гордая нищета — это было про меня.

Поэтому встречались мы с ней редко, чаще всего в парке, где она гуляла с дочкой.

Но и без отягчающих обстоятельств наша дружба истончалась и таяла. Интересы расходились все дальше — она полностью погрузилась в материнство, а у меня на повестке дня было выживание.

Она видела, что мне неинтересно про цвет какашек и как здорово Маруська собирает пирамидку, а я опускала все подробности унизительных собеседований, после которых меня не брали даже копирайтером.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Так что мы просто молча гуляли по дорожкам парков и договаривались встретиться в следующий раз через пару месяцев. Кажется, нам обоим становилась в тягость наша дружба.

Хотя когда я познакомилась с Игорем, я не могла не поделиться с Полиной. Все-таки именно она утешала меня в самый страшный день моей жизни. Надо было ей как-то «компенсировать» вываленные на нее тяжелые чувства и показать, что все закончилось хэппи-эндом.

— Он очень умный! — щебетала я, сидя у нее на кухне и светясь от счастья. — Очень! Инженер, кандидат наук, скоро защищается. Я таких умных мужчин не встречала никогда! И добрый. У него дома живут две кошки-подобрашки, одна без глаза, другая с диабетом, и он каждый день делает ей уколы, таскает их обеих в ветеринарку.

— Добрый — это самое главное, — Полина делала вид, что ее совсем не беспокоит, что Маруська лупит пластмассовым поездом по железной стойке для обуви.

Это у меня от каждого удара глазик дергался. Но мы уже выяснили, что если ребенка не отвлечь, то ребенок придет к нам и будет пытаться утащить со стола оливки, колбасу, конфеты с ромом и прочие совершенно не детские вкусности.

— Хотя ты говорила, что хочешь такого же сумасшедшего, как ты? — вспомнила она, когда звуковая атака внезапно кончилась.

Мы с ней вместе настороженно наблюдали за ее дочерью, которая целенаправленно топала к подоконнику.

— Сумасшедшие как я — это очень больно, Поль… — сказала я рассеянно. — Блллллллин!

Ну что — ребенок нас обхитрил. Пока мы готовились оттаскивать ее от окна, она, демонстративно глядя в сторону, ухватилась за край горшка с домашней пальмой и опрокинула его.

Этот горшок весил больше самой Маруси — уже было понятно, что ребенок получился неординарный и способный на многое.

Я в тот день даже не рассказала, что в первый раз, когда Игорь приехал ко мне в гости, он привез не букет цветов, а огромный пакет с едой, которой забил мой холодильник. Я стояла на кухне, растерянно глядя, как он пытается пристроить кусочек сыра хоть на какую-нибудь полку, а тот вываливается, и на моих глазах выступали слезы.

Единственная мысль, которая помещалась в моей голове, была: «Боже мой, хочу за него замуж!»

Давно. Я тебя недостойна

Игорь закрывал все мои дыры в сердце, словно он был огромным плюшевым мишкой, в которого можно поплакать, когда грустно.

Раньше я боялась звонить своим парням, когда те внезапно пропадали, чтобы не нарваться на раздраженную отповедь: «Ты за мной следишь?»

Игорь всегда предупреждал, если у него много дел и находил время, чтобы написать, даже если дела не отпускали его до глубокой ночи.

Бывало, что свидания со мной отменяли ради встреч с друзьями — Игорь делал ровно наоборот.

Когда его мама сказала, что я совершенно неподходящая партия — он жестко ответил, что сам выбирает, кого ему любить, и ей придется быть со мной вежливой, если она хочет и дальше с ним общаться.

Стоило мне пожаловаться, что квартирная хозяйка без предупреждения в полтора раза подняла плату, он сразу предложил переехать к нему. «Мы ведь и так постоянно вместе, зачем тебе мотаться туда-сюда?»

Но былая боль оказалась слишком сильной, так просто ее было не вылечить. И однажды, когда мы банально поругались из-за того, кто будет мыть посуду, и Игорь повысил на меня голос, я психанула, шарахнула самым большим блюдом об пол и отправилась собирать вещи.

Куда я собиралась идти? Понятия не имею. Главное — не куда, а откуда. Родительская однушка была тесновата для троих взрослых, но на пару ночей они бы меня приютили. А там уже можно было бы что-то найти.

Игорь, оставшийся на кухне подметать осколки, услышал, как грохнул об пол чемодан, который я с трудом стащила со шкафа, и примчался в спальню прямо с веником и совком в руках.