Ничего лишнего (СИ) - Ежов Михаил - Страница 20

Глава 24

Итак, император стремился предотвратить возрождение враждебного ему клана. И Авинов, которого я взял на службу, оказался одним из заговорщиков. Возможно, Пешков его даже не нанимал, и он сам решил меня прикончить, ведь я стою на пути Лиловых.

— Почему бы просто не разделаться с остатками Авиновых? — спросил я Голицына. — Наверняка их в городе осталось совсем мало. Переловить — и всего делов.

— Так-то оно так, — согласился мой собеседник. — Однако, во-первых, они прячутся. И не просто скрываются по углам, где отыскать их было бы не так сложно, а пользуются покровительством Пешкова. Большая часть заговорщиков находится на его территории. Во-вторых, формально они не делают ничего противозаконного. С гулями договаривался Пешков, но даже это практически невозможно доказать. А начинать против него кампанию означает войну. Белому городу это не нужно. Только не снова. После конфликта с Лиловым кланом прошло слишком мало времени. И потом, у Пешкова есть сторонники. Он завязал много деловых и родственных связей. Не говоря уж о том, что он — часть Зелёного клана. Супруга князя Шувалова — его дочь.

— Да, барон позаботился о своих тылах, — согласился я.

— К счастью, мы уверены, что главный вдохновитель заговора не Пешков, а Денис Авинов, старший сын главы рода. Его мать погибла во время войны кланов, сёстры тоже, остался только брат Владимир. Ну, и дальние родственники, которых ему удалось собрать. Наиболее преданные слуги и вассалы тоже с ними. Компания небольшая, но амбициозная и опасная. Главное же, что Пешков поддерживает их. С его средствами они вполне могут добиться желаемого. Если, конечно, им не помешать.

— Я обещал пропустить гулей на территорию Пешкова. И позволить перебить его армию на своих землях. Вот только надо бы предупредить Самсонова.

— Договоритесь с ним от своего имени. Незачем посвящать его в тонкости ситуации. Уверен, он не станет возражать против уничтожения Пешкова. Они давно не в ладах. Лучше всего будет, если Самсонов просто отведёт свои части с вашего удела, пока там будет резня. Но этого недостаточно, господин барон. Рыба, как известно, гниёт с головы. И дракону, прежде всего, нужно отрубить голову.

— Вы про Пешкова?

— Нет. Я говорю о Дмитрии Авинове. Он — мозг заговора. Без него Пешков тут же уйдёт в тень. Один старик не осмелится действовать.

— Значит, Авинова нужно устранить.

— Совершенно верно, господин барон. И Его Величество поручает вам этим заняться.

Мы с Голицыным встретились взглядами.

— Император хочет, чтобы я убил Авинова?

— Именно так. Письменного приказа не существует, так как ничего противозаконного этот человек не сделал, но желание Его Величества именно таково.

— Хм… Простите, Ваше Высочество, но откуда мне знать, что это желание именно императора, а не Шестого отдела?

Голицын прищурился.

— Дерзко, господин барон. Однако ваши сомнения понятны. Вот только вы же не рассчитываете, что император лично станет вас заверять в том, что приказывает убить Авинова? Шестой отдел — плоть от плоти канцелярии Его Величества, создан по его прямому указу и им же курируется. Думаете, мы можем сделать что-то, противоречащее желанию Его Величества? Или без его ведома? И потом, разве избавиться от тех, кто претендует на ваш удел, не в ваших интересах? Вам действительно нужен приказ, чтобы убить Авинова, барон?

Кажется, я понял, почему такие высокопоставленные и титулованные особы заморачивались лично посещать меня. Дело настолько серьёзное, что о нём известно крайне ограниченному кругу лиц, приближённых к императору. И они не хотят посвящать в него никого лишнего. И я оказался в этой компании. Как бы меня не попытались потом устранить — на всякий случай. В конце концов, почему бы, когда ситуация с заговором устаканится, не избавиться от последнего Скуратова и поделить его удел между тем же Самсоновым и, например, Маргасовым. Надо отложить себе эту мысль на полочку и иметь в виду.

— Передайте Его Величеству, что я покорно служу ему, — ответил я на тираду Голицына с лёгким поклоном. — Его приказ будет исполнен. Если мне удастся найти Дмитрия Авинова, конечно.

— Разведка Его Величества к вашим услугам, господин барон. Нам известно, где прячется главный заговорщик. Вам сообщат об этом и прочие сведения, которые могут пригодиться.

— Благодарю. Это значительно облегчит мою задачу.

Голицын кивнул.

— По срокам не стоит затягивать. Я понимаю, что дело небыстрое, но в ваших интересах задушить заговор как можно скорее, пока всё не зашло слишком далеко.

— Совершенно с вами согласен.

Вот только прежде, чем мочить Авинова, надо позаботиться о том, чтобы не стать следующим кандидатом на тот свет. Так что время мне всё-таки понадобится.

— Я пришлю человека, который объяснит, где находится Авинов, и передаст все собранные на него материалы. Он не знает о заговоре и о том, почему Авинова приговорили. Так что не распространяйтесь с ним об этом.

— Хорошо. Буду ждать с нетерпением.

— Я рад, что мы всё прояснили, господин барон. Так гораздо лучше. Теперь, когда вы в курсе всего, дело пойдёт эффективней. Надеюсь, по крайней мере. А сейчас я должен откланяться. Дела.

Глава 25

Снова одалживать гуля для испытания доспехов я не хотел. Да и сейчас важнее идея, чем реальное практическое применение. Поэтому утыканный золотыми шипами комбез я велел упаковать в подарочную коробку и перевязать атласной ленточкой жемчужного цвета — надеюсь, Его Величество оценит жест. Больше никто не получит доспехи с шипами, только он. Последнее слово в апгрейде личной защиты, так сказать. Если и после этого он не разрешит вскрыть резервную ячейку, то даже не знаю, какие ещё заслуги надо предъявить перед городом.

Целый день я занимался подарками. Конечно, не один. Помогали слуги и нанятый Антоном распорядитель — щуплый, но расторопный мужик по имени Фёдор. Прежде он работал у какого-то мелкого дворянина, но с радостью перешёл ко мне, как только открылась вакансия. И старался изо всех сил продемонстрировать свою полезность. Надеюсь, со временем у него это пройдёт. Ненавижу суету. Впрочем, дело он делал хорошо, а это главное.

К вечеру всё было готово. Я уже собирался в тренажёрку, когда мне сообщили, что прибыла Елена Бестужева. Вертя в руках её визитку — как и положено, большего размера, чем стандартная (женщинам предписывалось иметь именно такие, чтобы муж, вернувшись домой, всегда мог понять, сколько за время его отсутствия приходило мужчин: их карточки сразу бросались в глаза среди тех, что оставляли подруги жены), я с удивлением прикидывал, что понадобилось от меня однокласснице, да ещё и в такой час.

Когда Бестужева вошла в кабинет, куда я спустился, чтобы принять её, я протянул ей визитку.

— Зачем такой официоз? Мы ж одноклассники. Даже в некотором смысле напарники.

— Никакие мы не напарники, — девушка уселась в кресло, положив ногу на ногу. — Я твой связной. Связная. А теперь ещё и девочка на побегушках. Но я тебя не виню. Это не твоё решение. Но иногда работа на Шестой отдел кажется довольно… унизительной. Ладно, проехали. Всё это к делу не относится. Просто никак не думала, что придётся ещё и возить тебе бумаги. Курьером я становиться не собиралась. Вот, держи, в общем, — вытащив из сумки-планшета папку-скоросшиватель, Бестужева откинулась на спинку кресла и замерла.

— Что это? — спросил я, взяв документы. — Не понимаю, с какой стати тебя послали ко мне с… Погоди-ка…

Я пролистал несколько страниц и понял, что это материалы, собранные Шестым отделом на Дмитрия Авинова. Так вот, кого решил отправить Голицын привезти их мне. Ну, правильно: незачем множить людей, задействованных в деле. А Бестужева, значит, оскорбилась, что её отправили с посылкой. Ишь ты. Голицын вон не побрезговал лично приехать, а девчонка эта нос воротит. Хе-хе… Молодость, молодость.

— Извини, что тебе пришлось доставить бумаги, — сказал я, отложив папку. — Но я тут ни при чём.