Черные начала. Том 11 (СИ) - Кири Кирико - Страница 28

Даже в такой ситуации никто не отменял выгоды, которую можно было извлечь. В конце концов, чтобы стать сильнее, приходится рисковать — таков закон культивации.

— Я не могу… — протянула раненым голосом Киаолиан, сидя за столом перед окном. Перед ней целыми башнями выстроились стопки документов. — Я умираю…

И звонко стукнулась лбом о столешницу, будто сдаваясь.

— Никто ещё не умирал от этого, — раздался за её спиной спокойный голос.

— Я буду первой!

— Вряд ли.

— Я это точно говорю!

— Пока ты всё не переберёшь, не освободишься, — голос за её спиной оставался невозмутим. — Это твоё наказание, прими его с достоинством.

— Это ужасно!

— В этом и суть наказания.

— О-о-о-о-ох… — выдохнула она, поднимая голову со стола. — Я уже говорила, что от меня ничего не зависело! Я не могла спасти те вещи!

— Ты наказана не за вещи, — человек за её спиной вышел вперёд под свет из окна, и будь здесь Инал, его бы инфаркт схватил. Или приступ. Или всё вместе. — Они лишь вещи и не стоят твоей жизни. Ты наказана за то, что разрушила источник. За то, что не подумала о последствиях, когда вступила с ним в бой, что и привело к разрушению.

— Но я ничего не могла сделать! Я… я ударила, а там отскочил клинок, и бабах! — она развела руки, показывая, насколько был большой бабах. — Всё взорвалось! Начало обрушаться! Я ринулась за ним, а там эти люди с червями, а потом… потом…

— Тебя чуть не съели, и ты помогла этому человеку сбежать, — невозмутимо кивнул он.

— Вот именно! — обернулась Киаолиан, указав на него пальцем. — Видишь! Мы даже думаем одинаково!

— Нет, я слышу эту историю в семьдесят второй раз.

— Ты преувеличиваешь!

Мужчина в белом ханьфу, что опускалось до пола, с черными волосами до пояса и внешностью, которую Инал назвал бы бабской, молча показал ей блокнот, на котором было ровно семьдесят две чёрточки. От него веяло силой и благородством, и никто не представлял, какие мысли и чувства текут за этим непроницаемым спокойным, всегда невозмутимым, а для многих женщин красивым лицом.

Это был Чэнсян Пьениан Сяо Хуци.

— Тц… ну ладно… — буркнула Киаолиан. — А можно заменить наказание? Ну пожалуйста?

— Нет.

— Какой же ты злой.

— Очень.

— Пф-ф-ф…

И вернулась к документам.

Самым страшным наказанием для неугомонной Киаолиан была монотонная работа. Медленная спокойная монотонная работа, и ожившим кошмаром для неё было перебирать и заполнять документы. Ничто так не воспитывало усидчивость, как умственный труд. А если бы она не делала оригами из государственных документов, то и Сяо Хуци не пришлось бы здесь торчать.

В каком-то смысле наказание было для обоих — одной за необдуманный поступок, другому за то, что не предусмотрел подобного и позволил этому произойти.

И вот медленно и мучительно Киаолиан, постанывая, будто её пытали, начала перекладывать документы по разным стопкам, прочитывая каждый, что-то подписывая или заполняя. И так будет ещё пять дней, пять дней мучений…

Лучше бы её съели…

За их спиной скрипнула дверь, заставив обоих обернуться. Вернее, Сяо Хуци обернулся медленно и величественно, а Киаолиан крутанулась так на стуле, что едва не упала с ним.

— Чэнсян Пьениан Сяо Хуци… — совсем тихо произнёс слуга, поклонившись в пол.

— Я же велел меня не беспокоить, — произнёс он спокойно, но сила, которую излучал Чэнсян Пьениан, или, по-другому, премьер-министр Пьениан, заставила слугу вздрогнуть и пожелать поскорее убраться отсюда. Он буквально чувствовал, как этот спокойный и благородный мужчина навис над ним всей своей мощью.

— Да, но… ситуация… вы просили…

Давление спало.

— Что-то произошло, да? — тут же оживилась Киаолиан. Казалось, на неё единственную его аура и не действовала.

— Не говори ей, — тут же пресёк Сяо Хуци слугу, который уже было открыл рот. — Ни слово Сяо Киаолиан. А ты сиди и думай о своём поведении. Пока с документами не будет покончено, ты будешь сидеть за этим столом.

— Злой.

— Именно.

И вышел вместе со слугой в коридор, закрыв дверь. И лишь когда они спустились на нижний этаж, Сяо Хуци кивнул.

— Достопочтенный Чэнсян Пьениан Сяо Хуци, город Юйхото был атакован. На одной из улиц был взрыв, который разрушил несколько домов в округе. Мы не знаем подробностей произошедшего, но есть погибшие и раненные как среди стражи, так и среди мирных жителей города.

— Сколько было нападавших?

— Они не знают и ищут свидетелей, — с сожалением в голосе ответил слуга. — Все, кто мог бы поведать о произошедшем, погибли во взрыве. Он был настолько силён, что сработали защитные артефакты в близлежащих сектах и кланах. Сейчас как стража, так и члены сект и кланов прочёсывают город, ища зачинщиков трагедии, но пока никаких вестей.

На лице Сяо Хуци не отразилось ни единой эмоции.

— Как давно это произошло?

— Посланник из города Юйхото прибыл пять минут назад, и я сразу же отправился к вам. Возможно, даже император ещё не знает.

— Сообщите ему.

— Уже, достопочтенный Чэнсян Пьениан Сяо Хуци. К нему уже отправились с вестями.

— Усильте охрану дворца, усильте личную императорскую охрану и личную охрану моей дочери достопочтенной Сяо Киаолиан. Во дворец никого не пускать без ведома главы дворцовой стражи. В столице закрыть все входы и выходы на ближайшие пять часов. Я повелеваю усилить количество патрульных втрое на улицах в ближайшие двадцать четыре часа. Пусть поднимутся все наши глаза и уши на улицах и в подворотнях, весь разбойничий сброд должен докладывать о каждом подозрительном человеке. Никто не должен пройти незамеченным.

— Да, достопочтенный Чэнсян Пьениан Сяо Хуци, — поклонился слуга.

— Это не может быть совпадением. Только не сейчас.

— А куда направитесь вы, достопочтенный Чэнсян Пьениан Сяо Хуци? — тихо спросил слуга. — Прошу прощения за вопрос, император обязательно задаст его.

— В город Юйхото. Я хочу лично взглянуть на то, что там произошло.

Глаза Вьисендо недобро сверкнули.

Глава 340

Сначала было тихо, удивительно тихо, будто мир лишился всех звуков. Всё вокруг будто вымерло. И лишь минуту спустя округа будто ожила: плач, голоса, негромкий рокот обрушаемых стен и осыпающейся штукатурки — мир словно постепенно приходил в себя после произошедшего.

От улицы мало что осталось. Прямо посреди дороги теперь был пусть и не глубокий, но широкий кратер. Брусчатку раскидало во все стороны, оголив землю. От ближайших домов остались лишь руины, а те, что стояли в отдалении, частично обрушились. Было страшно представить, что привело к таким последствиям.

А в центре стоял он.

Человек в крови.

Спокойный, с мечом в руках, оглядывающийся по сторонам с пугающей безразличностью.

Люнь беспомощно смотрела на человека, который за последние несколько лет стал ей практически родным, с которым она пережила столько радостей и невзгод, что даже и не счесть, и не могла сдержать слёз.

Юноша перед ней уже не был тем самым Юнксу, которого она знала. Пустой, как внутри, так и снаружи, его вело лишь слепое желание убивать и разрушать. И приступ, который буквально поглотил его, казалось, даже и не собирался заканчиваться.

Но Люнь не могла опустить руки и бросить его на произвол судьбы.

Надо было увести Юнксу из города. Надо было увести как можно дальше, пока он не разрушил и не убил ещё больше людей, пока здесь было ещё что разрушать. К тому же, не надо гадать, что произошедшее заметили если не все, то многие, и очень скоро сюда подоспеет кто-нибудь куда сильнее и опытнее, чем пара десятков стражников.

Она в отчаянии смотрела на него, пытаясь что-нибудь придумать, пока её неожиданно не осенило.

— Эй, ты! — крикнула она яростно. Человек в центре опустевшей улицы обернулся на неё. — Да, ты, тупорогий увалень! Что такое, не хочешь сразиться с тем, кто…