Мамба в Афганистане (СИ) - Птица Алексей - Страница 27

Но жалеть патронов и пулемёт сейчас не имело никакого смысла, и я стал поливать атакующих огнём. По мне тоже стреляли, пули свистели и щёлкали, ударяясь о камни вокруг. Мир сузился до состояния прицела, а фигурки в паколях и чёрных тужурках смотрелись, как обычные мишени, что бежали прямо на меня, время от времени огрызаясь автоматными очередями.

Я только прицеливался и ломал их пулемётными очередями. Какое-то иррациональное чувство самосохранения помогало вовремя прятаться и убирать пулемёт, а то и перебегать на другое место и уже оттуда вновь открывать огонь. Выстрелы, вспышки, грохот, осколки камней, визжащие над ухом пули. Всё смешалось в голове, поток сознания прерывался лишь едва слышным пришептыванием.

— Тебе, Змееголовый, посвящаю. Прими чёрную душу душмана к себе в услужение.

Ответа, правда, я не ждал и не дождался.

— Магазин, магазин, магазин! Где магазин? — через минуту заорал я, выпучив чёрные глаза на второго номера.

— Я не успеваю, — заорал тот, и я очнулся.

— Что не успеваешь?

— Патроны набивать в рожки!

— Да нечего уже набивать, закончились они, — я взглянул на пустые цинки и последние патроны, что окровавленными руками набивал в магазин мой воин.

Бой между тем продолжался. У меня остались только гранаты, точнее, всего одна. Выдернув чеку, я послал её к душманам.

— Давай свои, свои гранаты давай.

Мой солдат отдал только одну, вторую он где-то впопыхах оставил, и даже не знал где, а, может быть, уже и бросил. Горячность боя влияла на всех. Забрав вторую гранату, я швырнул её туда же, куда и первую. Раздались взрывы. Догадавшись, их стали кидать все остальные мои люди. Это решило исход боя.

Душманы стали отходить, и с темнотой бой постепенно прекратился. Наша последняя потеря произошла из-за того, что от пороховых газов разорвало ствол автомата пакистанской выделки, и он своими осколками убил стрелка. Очередная душа отправилась к Змееголовому. Одиночные винтовочные выстрелы вслед уходившим, гортанные крики, возвещающие о победе или пустых угрозах.

С каждой минутой и усилением темноты выстрелы становились реже, а крики тише, но душманы, отступив, не ушли далеко. Что же, они ещё пожалеют об этом, ведь ночь — это время охоты.

Глава 11 Игра на поражение.

Звуки боя доносились до кишлака Даридам, где Али ждал вестей от отряда. Не договорились... Странно, что бой начался так рано, видимо, караван решил сдать назад. Хотя можно было и подождать, пока далеко уйдут, а потом уже напасть. Но на месте виднее.

Бой разгорался. Послышались разрывы гранат, значит, караван тоже имел в запасе что-то серьёзное и стал огрызаться. Канонада то усиливалась, то затухала, но не прекращалась, что вызывало тревогу.

Этот странный отряд должен быть уже разгромлен, но бой не прекращался, а ведь там находилась почти половина его людей. Но вот мало-помалу всё стихло, осталось дождаться прибытия гонца. Меж тем стемнело. Сильно стемнело. В общей сложности бой длился часа четыре. Али пришлось ждать гонцов больше двух часов. Наконец, в темноте послышались окрики. К нему бежали две знакомые фигуры.

Как только пальба завершилась, а душманы убрались восвояси, я взялся оказывать помощь раненым и подсчитывать потери. Перебираясь в темноте от одного своего басмача к другому, я осматривал каждого, ориентируясь наощупь.

— Кто живой, отзовитесь! Саид?! Саид!!!

Первый, на кого я натолкнулся, лежал, уткнувшись в камень головой, пробитой пулей. Даже без осмотра было видно, что он отдал свою душу Змееголовому. Следующего найденного я тщательно ощупал и даже успел услышать его последний вздох. Увы, я опоздал.

Сам я получил лёгкую контузию, а вот остальным не повезло. Но, главное, где Саид? Саид обнаружился сидящим возле скалы. Сосредоточенно бурча что-то под нос, он перетягивал себе руку жгутом. Суки! Опять мне лечить!

— Саид! Ты чего не отвечаешь? Что с раной?

Саид недоуменно оглянулся. Он тщательно занимался обработкой раны — левая рука оказалась простреленной навылет, и услышал меня только сейчас.

— Не везёт, опять меня ранило.

— Вижу.

Я быстро осмотрел рану. Ничего серьёзного, за исключением большой потери крови. Шины у меня с собой не было, зато было лекарство, останавливающее кровь. Хорошо, что кость не задело. Провозившись минут десять с Саидом, я дал ему кроветворный эликсир и перебежал к следующему бойцу. После, когда все живые обнаружились, мы перетащили тяжелораненых и мертвых в удобное место.

Мой отряд потерял пять человек убитыми, ранены были все. Тяжелораненых двое, остальные, в основном, лёгкие. Идти дальше таким составом не имело никакого смысла. Нужно либо упокоить раненых, беря грех на душу и доставляя радость Змееголовому, либо отправлять их домой.

Из животных в живых осталось два осла, один из которых тоже оказался раненым. Сплошной госпиталь, короче. Оказав всем помощь, я собрал выживших, чтобы решить, что делать дальше.

— Саид, возьмёте ослов, наших тяжелораненых и пойдёте обратно. Ты и ещё трое будете их сопровождать. Со мной останутся четверо. Пойдем дальше налегке.

— Ты не сможешь там пройти, Аль-Шафи.

— Аль-Шафи не сможет, а Мамба пройдёт везде.

— Тогда я пойду с тобой, кем бы ты ни был.

— У тебя сложное ранение.

— Ничего, ты меня уже вылечил один раз, вылечишь и второй.

От такой неприкрытой наглости, замешенной на вере в меня, я даже растерялся. Но определённая логика в этом имелась, железная.

— Хорошо, ну а кто тогда поведёт всех обратно в селение?

— Поведёт Ильшас, — ткнул Саид в сторону моего напарника по пулемёту с посечённым осколками лицом. — Он справится.

Я пожал плечами. Справится так справится.

— Тогда вот что, Ильшас. Возьмите эти лекарства, выпей сам и напои других. Проверь всех и готовьтесь. После полуночи вы должны уйти отсюда и идти, покуда остаются силы.

— А что будешь делать ты? — спросил Саид.

— Пойду охотиться.

— Как?

— Не твоё дело, Саид. Твоё дело — вовремя появиться, если услышишь выстрелы. Можешь потом сказать на вопрос, откуда явился: «Стреляли!»

Саид не понял меня и промолчал. Естественно, он же не смотрел фильм «Белое солнце пустыни».

Я отошёл от них и разделся, оставшись лишь в тёмных, почти чёрных трусах и чёрной же майке. Чёрное мне идёт. На поясе кобура с пистолетом, здоровый тесак, за спиной небольшой мешок с разными разностями. Выпив зелье ночного зрения и крякнув от его сладкой горечи, я оглянулся.

Кажется, ничего не забыл. Жаль, что закончились гранаты, нужно теперь шарить по трупам. Дождавшись, когда зелье начало действовать, я подхватил старую винтовку и крадучись пошёл в сторону лежащих между камней трупов.

В слабом свете звёзд и узкого серпа Луны меня почти не было видно. Первый труп я нашёл недалеко от своей начальной пулемётной позиции. До него не дошли его сотоварищи, так что моим трофеем оказался китайский АК и два полных магазина к нему. Больше ничего у убитого не оказалось. Ладненько, переходим к следующему трупу.

У того оказался тоже автомат, только уже не китайского производства, хрен знает из какой страны, ну да не суть. Тут патронов оказалось немного больше. Подхватив автоматы и магазины, я отнёс их к скале и снова продолжил рыскать среди камней, где наткнулся на раненого.

— А, ты… хр-р, — слушать и разговаривать с врагом времени у меня не было. Острый тесак ударил в шею раненого, почти перерубив её. Брызнула струя крови, а я пополз дальше. Я добил ещё двоих, когда глухие предсмертные крики привлекли внимание душманов. Они тоже вышли на путь оказания помощи своим тяжелораненым, но ещё не успели добраться до этих.

— Кто здесь?

Я промолчал и затаился буквально в десяти метрах от них.

— Тебе показалось, Сахид.

— Нет, я видел движение там.

— Ну пойдём, посмотрим.

Оба двинулись вперёд, а я потихоньку отполз в сторону и, бесшумно поднявшись, скользнул за их спины.