Магистр темных дел - Романовская Ольга - Страница 1

Ольга Романовская

Магистр темных дел

Глава 1

Мирабель Селти заранее решила, как избавится от Лики, и теперь с трудом сдерживала улыбку.

– Я не могу! – широко распахнув серые глаза, растерянно замотала головой ее жертва.

Всего минуту назад Лике казалось, будто былые проблемы остались позади, жизнь наконец-то наладилась, и вот…

– Как я и думала: струсила!

Взмахнув длинными светлыми волосами, Мирабель с победным видом обернулась к остальным и презрительно обронила:

– А еще Скотт!

Девушки дружно захихикали.

– Может, ты приемная? – не унималась Мирабель.

Лика промолчала. Ну да, она позор рода, зачем лишний раз напоминать? Хотя как раз зачем – понятно: Мирабель хотела ужалить побольнее. Лика одновременно завидовала и презирала ее. Первая красавица, стихийница, всегда в центре внимания. А она… С раннего детства ее сопровождали вечно недовольно поджатые губы отца, сочувствующие взгляды соседей.

Увы, в академии было не легче. Порой Лика жалела, что набрала проходной балл. Провали она экзамены, уехала бы на другой конец страны, где никто ее не знал, получила бы какую-нибудь немагическую профессию. Пожалуй, из нее вышел бы неплохой библиотекарь или аптекарь, но, увы, Скотты – стихийные маги, и точка! Отец и слышать ничего не желал, заставил подать документы и с облегчением выдохнул, когда дочь зачислили на нужный факультет. Других учебных заведений и профессий для Дункана Скотта не существовало. Теперь Лике надлежало как-то продержаться до получения диплома, правильно выйти замуж и родить сына, только тогда долг перед семьей будет закрыт. Но, глядя на карты, Лика начинала сомневаться, что не провалит ли первый же пункт задания.

Она догадывалась, сокурсница все подстроила. Владея воздушной стихией, несложно незаметно поменять карты. А ведь Лика, наивная, решила, будто ее приняли в компанию! Увы, за два года обучения в Академии магического познания она так и не обзавелась друзьями, зато желающих списать у нее на экзамене хватало. Теоретические дисциплины давались девушке легко, по алхимии она и вовсе числилась первой в группе.

Плотно сжав губы, Лика сцепила руки на коленях.

Не стоило приходить!

Она понуро уставилась на карты: бубновые «тройку», «семерку» и пиковый «валет», ставшие синонимами неудачи.

А ведь сначала все шло хорошо.

Первый круг проиграла Селина. Быстрее всех сбросившая карты Норма долго не могла определиться с желанием и в итоге заставила соседку кукарекать. Вышло забавно, Лика смеялась вместо со всеми. Зато сейчас ей было не до смеха. Мирабель хотела, чтобы она забралась в дом Раяна Энсиса и стащила его любимую перьевую ручку с черепом. Никто в здравом уме на такое не решится!

По коже пробежали мурашки.

Если Раян ее застукает, а девять из десяти, что он ее поймает, одной Скотт станет меньше. Будто Лика не знала, какие слухи бродили о нем в академии! Убийца, королевский преступник, некромаг (не путать с некромантом!) – Раян Энсис давно превратился в главного персонажа местных страшилок.

– Послушай, Мирабель, – несмело начала Лика, – тебе не кажется, что это несправедливо?

– Что именно?

Мирабель принялась заново тасовать карты. Все внутри нее ликовало. Наконец-то противная Скотт исчезнет из ее жизни! И, главное, из жизни Дика Барета, который слишком часто заглядывался на Лику. Может, она не блистала в стихийной магии, зато отлично разбиралась в алхимии – любимой дисциплине Дика. Вдобавок в разговоре с приятелем он посмел назвать Лику красавицей – непростительное преступление! Когда подслушавшая беседу подружка доложила обо всем Мирабель, та чуть не задохнулась от возмущения. У Лики же острое лицо, большой птичий нос, а скулами бумагу резать можно! Такой даже выразительные, чуть раскосые глаза, шелковистые волосы цвета корицы и пухлый ротик не помогут. Да и выглядела Лика старше своих лет, может, потому что редко улыбалась и не пользовалась косметикой. И все же от нее следовало избавиться. Вдруг Дик пригласит на новогодний бал ее, а не настоящую первую красавицу курса. Мирабель не стерпела бы даже мимолетного развлечения, поэтому нанесла предупреждающий удар – пригласила соперницу поиграть в карты на желания: «Френсис болеет, а по правилам игроков должно быть четверо. Я долго думала, кого позвать, но все либо дуры, либо жуткие зануды. Остаешься ты».

– Ну, что другим доставались легкие задания, а мне достался Энсис.

Лика понимала: Мирабель не отступит, но она по-прежнему могла отказаться. Подумаешь, ее станут называть трусихой! Лику и прежде не любили из-за фамилии, дюжину раз мелькавшей на страницах различных учебников, так что ничего не изменится. Решено, именно так Лика и поступи: встанет, назовет игру глупой и уйдет.

– Не Энсис, а его ручка, – поправила Мирабель и презрительно ухмыльнулась. – Ты чего нюни распустила, Скотт? У вас в роду все герои, что там господин Энсис, никакой демон не страшен. Разумеется, – едко добавила она, – если ты настоящая Скотт, а не приписала себе чужую фамилию. Ну, какая там у тебя стихия?

– Огонь.

Лика не могла взять в толк, как ее слабенький дар пригодится для выполнения задания.

– Ну так устрой пожар. Пока Энсис его тушит, украдешь ручку и вернешься. Дел-то!

Мирабель фыркнула, будто сама проделала бы такой фокус не глядя.

– Надумала, идешь?

Собственно, ей было все равно, согласится ли Лика на авантюру: так и так она потеряет ценность в глазах Дика. Но все же Мирабель ставила на то, что Лика откажется. И проиграла.

– Иду!

Лика словно в омут прыгнула.

– Сразу бы так! – удовлетворенно кивнула Мирабель и принялась сдавать карты. – Давай, топай! – поторопила она. – Быстрее начнешь, быстрее закончишь.

– Как, нужно прямо сейчас, ночью? – опешила Лика.

Ей резко стало не по себе. Казалось, будто тихо шелестевший за окном листвой парк вплотную подступил к общежитию, грозя поглотить его. Голые ветки акации скребли по стеклу: «Впусти меня, впусти!» Или не ветки вовсе, а пальцы мертвецов? Неподалеку старое кладбище, вдруг его обитатели вылезли из могил? Недаром же студентам запрещалось покидать общежитие после десяти вечера. Сегодня и вовсе новолунье.

– Нет, через неделю! – закатила глаза Мирабель. – Двадцать лет девахе, а темноты боится!

– Да нет его, с вечера уехал, – сжалившись, добавила она. – Если кого и встретишь, то только коменданта.

И пригрозила:

– Учти, попадешься, я все стану отрицать. Мы ни в какие карты не играли, никуда тебя не посылали.

Лика понуро поплелась к двери. Как же ей хотелось остаться в теплой комнате, мягко озаренной ночником! Сидеть, скрестив ноги, на сдвинутых кроватях, тихо смеяться…

– А ручку потом возвращать нужно? – зачем-то спросила она.

– Ну если ты смертница, верни.

Понятно, придется спрятать или выбросить.

Бросив прощальный взгляд через плечо, девушка убедилась, она здесь лишняя, и шагнула через порог, в темный пустынный коридор.

Казалось, будто все общежитие вымерло, и только Лика тенью скользила от стены к стене, от двери к двери. Затаив дыхание, она напряженно прислушивалась, несколько раз в испуге замирала, прижималась к стене при звуке шагов. Но всякий раз они стихали в отдалении.

Добравшись до своей комнаты, Лика немного перевела дух.

Ну вот, она еще из общежития не выбралась, а руки уже вспотели!

– Отец говорит, нужно регулярно бросать себе вызов, иначе ничего не добьешься. Да и, право, чего я боюсь? Темноты? Глупых рассказов? Если старшекурсники пустят слух, будто у господина Энсиса три глаза и клыки до колен, тоже поверишь?

Девушка заставила себя улыбнуться и выровняла дыхание.

Так-то лучше!

Как же ей повезло, что та самая больная Френсис Хардинг – ее соседка, иначе непременно начались бы расспросы. С Френсис бы стало не пустить ее! Но разгоряченная пробежкой Хардинг вздумала попить холодной воды и третий день лежала в лазарете с ангиной, поэтому Лика без проблем переоделась: нечего и думать лазать по чужим домам в платье. Теплая туника и брюки для занятий на открытом воздухе подошли идеально. Вдобавок Лика заколола волосы так, чтобы издали сойти за мальчика.