Тропы Подземья (СИ) - Мантикор Артемис - Страница 67

— Мора, мы должны ему как-то помочь!

— Твой шум привлечет перерожденных, Лиин, — в руках у Кикиморы появилась острая кость, покрытая рунической вязью. — Ворон борется за жизнь с тем, к кому так отчаянно взывал все это время. Жить ему, или переродиться безумным монстром — зависит только от него. Ты же будь готов поразить его этим, если по пробуждении перед нами окажется зверь.

19. Индиго

Это не совсем история, Лиин. На деле, это даже не совсем легенда, ибо то, о чем пойдет речь, вершиться вокруг нас и поныне.

Скажи, тебя никогда не удивляло количество темных и светлых стихий? Хаос, Бездна и Пустота по одну сторону и лишь Призрачная магия по другую. Когда-то тари открывали путь к еще одной светлой силе — магии астральных стражей. Но даже так мы знаем лишь о двух стихиях за пределами известного нам света.

Удивительно, но задались вопросами поиска возможной третьей силы именно проклятые пустотники, надеясь найти в ней спасение от проклятия. Менее полусотни лет, как по Подземью начали ходить свидетельства о попытке пробить путь к этой силе. Говорят, что несколько самых могущественных из пустотников, те, кто смог сохранить остатки разума на третьей ступени развития, заключили союз и использовали свою силу, чтобы как-то исказить одно из мировых древ, и создать противоположность магии Отчаянья.

Никто не ведает, удалось ли им задуманное, но приобретенная новая сила, как и пустота, не подчинялась никому. Она не имела никаких желаний, а потому лишь убивала всех, кто пытался вступить в контакт, никак себя не проявляя.

Однако пустотники в поисках спасения от своей стихии не прекратили свои поиски, и нашли ответы в науке, растворив новую силу до мельчайших крупиц, что неспособны были убить. То, что ты знаешь, как черный дым, на деле частица убивающей пустоту силы. Вот только даже так открытие проклятых не дало им спасения — ибо с той же скоростью она по-прежнему продолжает убивать и жизнь в живом теле.

— Спасибо за историю, Мора. И откуда ты только обо всем этом знаешь?

Что такое пара десятков лет, где легенды живут тысячами? Если видения на летающем острове связаны с ней, то ей должно быть не меньше пяти тысяч лет. Она как минимум своими глазами должна была видеть падение империи Лиса. А по словам Сайриса, и по ее собственным, Кикимора не покидала до этого своих болот. Она же привязана к своему месту силы и теряет уровни вдали от него.

Серый и однообразный пейзаж проплывавшего перед глазами моря Тишины перестал меня радовать. Мрачность этого места и постоянный страх перед громким звуком лежали на моей спине, постоянно повышая свой вес.

— Потому, что в эту историю впуталось очень дорогое мне существо, — прошептала Кикимора.

— Кажется, я догадываюсь, какова будет твоя просьба. Похоже, ты не одобряешь решения своего друга?

— Нет, Лиин, не догадываешься. У тебя ведь была та, кто воспитала тебя? Что, если бы она приняла опасное решение, которое могло бы стоить ей жизни? Что бы ты сделал? Запретил бы?

Я невольно усмехнулся, представив, как пытаюсь что-то запретить Айрэсдарк.

— Вот видишь, — продолжила Мора, прочитав ответ у меня на лице и тоже чуть улыбнувшись.

— Тогда в чем твоя просьба? Если ты хотела поговорить, пока Сайрис не слышит, то сейчас самое время.

— Я… пока еще не готова к этому. Ты узнаешь все в свое время.

— Начинаю понимать ворона с его шутками в твой адрес. В чем смысл скрывать информацию от тех, кто находится на твоей стороне, от кого зависит успех и твоего возвращения в болото, и выполнения просьбы?

Кикимора сделала шаг от окна, оказавшись рядом с лежавшим на полу Сайрисом. Тяжело вздохнув, я приподнял валявшуюся на полу подушку, что он некогда мне дал, и подложил ему под голову. Болотница скорчила презрительную гримассу и фыркнула. Пока ворон был не в себе, она прекратила натягивать рваную травяную накидку и ее лицо теперь было почти открыто. И я вдруг понял, что за этим презрительным фырканьем она попыталась скрыть смех.

Странное существо.

— Я один из стражей, Лиин, — ответила она, чуть прикрыв рот ладонью. — Раскрывая тайны великого отца, я тоже теряю силы. Если я расскажу слишком много, вы останетесь без поддержки в бою.

— Тебе следовало сказать нам об этом раньше… — покачал я головой, но вдруг понял причину и сам.

Прямо на моих глазах она потеряла еще один уровень.

— Извини, — мне захотелось вдруг подробнее изучить медный пол вагонетки. Если присмотреться, на нем можно было заметить крошечные пупырышки, видимо, против скольжения.

Монорельс изменял маршрут. С тех пор, как мы выехали из тоннеля к подземному морю, он впервые так круто сворачивал. При чем не вниз или в сторону — наша крохотная комнатка медленно поднималась наверх, забирая все выше и выше, так что медная крыша едва не касалась путеводной нити.

Сообщение великого отца всплыло, когда в моих ушах застрекотал птичий клекот. Звуки! К нам наконец-то возвращались звуки! Оставшееся далеко внизу Тихое море прекращало здесь диктовать свои жуткие условия.

Затем я почувствовал запах и все встало на свои места. Ложные скаты. Внизу эти существа даже умирали молча. А ведь магия пустоты помимо урона несет еще и ощутимый ворох неприятностей психике жертвы.

Каменное облако? От камня здесь было не так уж и много, хоть и его хватало в избытке. Но тот, кто был в Вечнозеленом и в корнях под Крысиным спуском никогда не назовет такой остров каменным.

На знакомые мне острова из застрявшей в корнях земли и камня это не походило ни разу. Крепость Каменного Облака была целиком искусственной. Древние сорамин создали нечто вроде громадных колонн из столь любимого ими металла. Опираясь на каменные своды в самом сердце моря Тишины, они держали на себе ровную каменную платформу.

Вскоре стал виден и замок. Громадное сооружение из камня и меди всем телом врастало в своды пещеры, соединяя их с островом.

Сам остров был правильной геометрической формы — семиугольник с идеально ровной пятиугольной тушей крепости в центре. Себе я представлял это место совершенно иначе — чем-то более агрессивным, ощетинившимся вороньими боевыми машинами и големами, но никак не раскинувшийся вокруг крепости парк.

Выйдя на один уровень со скрытым искусственным островом, монорельс направился на одну из дорожек, разделявшей остров на семь одинаковых треугольников.

— Что-нибудь еще чувствуешь?

— Много цветов, много скатов, возможно еще какие-то мелкие зверьки, но ничего опасного нет. Разве что скрытые ловушки и механизмы, — ответил я, готовясь к выходу наружу. — Хотя без магии Сайриса может быть туго. От меня не много толку в бою с летающим врагом. Мора?

Болотница застыла, глядя из окна на приближающиеся очертания бывшего убежища сорамин. Ее большие глаза смотрели на остров с такой смесью чувств, что даже ворон бы не сумел разобрать их все. Крысогоблинша привычно натянула рваную ткань пониже, прикрыв лицо.

— Ты что-то чуешь там? Или что-то вспомнила? — решился я задать вопрос, но не получил ответа. Она продолжала так же стоять, глядя теперь в темноту под выцветшей тканью.

С громким противным скрипом подвесной монорельс въехал на остров. В голову пришла очевидная, но в то же время едва не ускользнувшая от меня мысль о том, что сейчас им никто не управляет, и если так пойдет дальше, мы просто врежемся в воронью крепость. Придется прыгать, выбрасывая бессознательного Сайриса. И как потом продолжить путь? Ведь воронья крепость — лишь промежуточный пункт по пути в Доминион.

Или нет. Взгляд упал на все еще воткнутый внутрь механизма меч ворона, и я попробовал потянуть его на себя. Кажется, так он делал, когда хотел остановиться.