Святые Спасения - Гамильтон Питер Ф. - Страница 74

Она наконец поняла, отчего люди старой Земли обожествляли созвездия. Приятно верить, что есть высшая сила, которую можно молить изменить судьбу. Бесполезно… но приятно.

«Святые, как бы мне хотелось не быть такой умной».

— Поехали, — сказал Иммануээль.

Головной корабль–невидимка, приближающийся к червоточине анклава, был меньше метра в поперечине. Он сбросил внешний слой молекулярных блоков — в несимметричной последовательности, приняв неправильную форму, так что любое тщательное сканирование показало бы естественно выглядящую глыбу, обломок астероида. Курс, по которому он шел со скоростью три тысячи семьсот девятнадцать километров в час, должен был вывести его на тысячу двести метров к югу от генераторного механизма. Близко, но не опасно. Комплекс ожидал, что структуры оликсов должны иметь защиту от ударов — как минимум поле гравитационного искажения, отклоняющее космический мусор.

Данные, поставляемые квантовым массивом, действующим словно бы на инстинктивном уровне, проносились в сознании Иреллы. Генератор действительно находился в центре вывернутой гравитационной воронки. Но никаких других активных мер не отмечалось — пока.

Корабли–невидимки максимально приблизились к цели, слегка отклонившись от курсов, проскакивая границу поля гравитационного искажения, — так подпрыгивает пущенный по озерной глади камешек. Они обогнули полусферу генератора червоточины, разместившись по одному с каждой стороны сияющего входа, в то время как третий корабль проследовал за изгиб механизма. На расстоянии двух километров порталы расширились.

Через порталы стремительно пролетели пять генераторов отрицательной энергии. Их окружали крейсеры обороны, готовые отразить любую атаку, энергетическую или физическую. Иммануээля это не волновало. Единственной его целью было за секунду установить собственный контроль над червоточиной.

Для Иреллы, обособленной на своем цифровом Олимпе, эта секунда растянулась до бесконечности благодаря сверхбыстрому представлению квантового компьютера, встряхнувшему старые серые клетки ее мозга, силящегося справиться с огромными объемами поступающей информации. Происходящее пронзило ее, как зубная боль от ледяного мороженого; все обстоятельства были болезненно, кристально ясны.

Едва выйдя из порталов, пять генераторов соединились с горловиной червоточины; их выброс отрицательной энергии заблокировал отверстие, зафиксировав его на месте и обеспечив энергией. Меньше чем через секунду на них обрушилось гравитационное искажение в сочетании со свирепой бомбардировкой энергетическими лучами. Одновременно генератор оликсов прекратил излучать свою отрицательную энергию. Без нее червоточина должна была схлопнуться. Но этого не произошло.

Как только крейсеры обороны подтвердили, что червоточина сохранила целостность и находится под контролем комплекса, был нанесен удар. Генератор оликсов пошел трещинами, став жертвой мощнейшего гравитонного импульса, скрутившего всю его внутреннюю структуру. Затем деформация обратилась вспять — и генератор разлетелся вдребезги, разбросав зазубренные осколки, которые отскакивали от медных корпусов кораблей комплекса. Расширяющееся облако обломков искрилось в темно–желтом свете звезды.

— Мы это сделали! — воскликнула Ирелла.

— Конечно, сделали, — согласился Иммануээль.

В самом сердце мерцающего скопления обломков и газа устойчиво горело фиолетовое черенковское излучение червоточины.

Оставшиеся десять кораблей–невидимок, проникших в звездную систему, развернули свои порталы. И в них хлынула находящаяся в двух световых годах отсюда меднокожая армада фракции истории. Потоп этот длился пять часов. С Энсли, вставшим во главе одного из отрядов, они, резко ускорившись, двинулись по направлению к кораблям Решения.

СВЯТЫЕ

Анклав оликсов

Когда «Спасение жизни» проходило через врата, они оставались в симуляции рубки. Юрий озадаченно изучал изображения, поступающие с сенсорных блоков на корпусе корабля–ковчега. Сперва он решил, что возникшее перед ним разноцветное пятно говорит о неисправности прибора или это какая–то пространственная деформация вроде внутренностей червоточины. Затем его мозг все–таки осознал масштаб, и он понял, что видит.

Пятно обернулось монументальными газовыми завесами, обвивающими друг друга, — медленно, горделиво, почти чувственно, светясь всевозможными завораживающими оттенками. Значит, туманность. Запертая в клетке анклава, сферической зоне, создающей впечатление бесконечности, но оцененной Ген 8 Тьюрингом примерно в девяносто а. е. в диаметре.

— Чтоб меня, — крякнул он.

В пяти а. е. от них, в центре этой искусственной микровселенной, едва видимая сквозь густые потоки пыли и газа, горела белая–белая звезда — близнец той, что сияла снаружи, — в полтора раза больше Солнца, окруженная какой–то перевозбужденной короной. Юрий никогда не видел столько солнечных пятен и протуберанцев, загрязняющих звезду. Огромные плазменные плети вырывались из хромосферы, некоторые взлетали вертикально вверх больше чем на миллион километров, прежде чем обрушиться вниз грандиозными каскадами раскаленного дождя.

На этот раз звезду окружало пять колец. Внутреннее вращалось вокруг экватора в том же направлении, что и сама звезда, а второе, расположенное почти вплотную к первому, но наклоненное под углом в двадцать градусов, крутилось в обратную сторону.

Каждое следующее кольцо размещалось под все более крутым углом к первому, так что внешнее опоясывало полюса. Только, в отличие от плотной внутренней пары, они полностью состояли из опалесцирующего света, сияющего ярче звездной короны под ним.

— Экзотическая материя? — предположил Каллум.

— Длина волны не соответствует излучению Черенкова, — сказала Джессика. — Но, учитывая уровень энергии, необходимый для поддержания управления временными потоками в такой громадине, как анклав, возможен и такой вариант. Судя по впечатлению, которое создалось у меня после «общения» с единым сознанием, это генераторы, а внутренняя пара колец питает их.

— Чуваки, я не уверен, что смогу со всем этим разобраться, — тихо сказал Алик. — На каждом этапе нашего путешествия мы видим что–то еще более невозможное, чем на предыдущем. Может, людям вообще не следовало идти по технологическому пути. Сидели бы себе в пещерах. И все было бы просто, вот так.

Юрий не припоминал, чтобы когда–нибудь раньше видел на лице агента ФБР такое потрясенное выражение. И отчего–то ему даже не хотелось язвить; анклав поразил и его тоже.

— Мы больше не в вакууме, — сообщила Джессика. — У этой туманности измеримая плотность. Посмотрите на корму «Спасения».

Юрий выбрал нужный вид с датчиков. Неана была права. Позади них висели неподвижные врата — черной версией наружного призрачного пузыря. А за уходящим от врат ковчегом тянулся длинный биофосфорецирующий хвост вроде того, что оставлял на ночной воде древний океанский лайнер.

— Почему? — спросила Кандара. — Эта штука как–то связана с временным потоком?

— Нет, — ответил ей Каллум. — Анклав очень ограничен. Солнечному ветру некуда тут деваться, поэтому он просто крутится здесь, поглощая всю избыточную энергию звезды. Через миллиард лет тут будет нормальная водородная атмосфера, только ужасно плотная.

— И горячая, — добавила Джессика. — И радиоактивная. Весь анклав в конце концов уподобится внутренностям красного гиганта. Но ничего, если нам хоть капельку повезет, мы не пробудем тут так долго.

— Миллиард лет по местному времени или по внешнему? — уточнил Алик.

— Какая нам разница, — хитро усмехнулась Кандара. — Даже я никогда не планировала прожить миллиард лет.

— По внутреннему — но это только предположение, — сказал Каллум. — На самом деле все, что им нужно сделать, — это отключить анклав на денек и позволить туманности улететь в межзвездное пространство, а потом включить всё снова.

— О, ну, если ты так ставишь вопрос…