Чужая жена (СИ) - Дэй Каролина - Страница 23

— Мы остались абсолютно одни, — говорит она чуть высоким голосом, будто сейчас заплачет. — Я не знала, где оплачивать счета, как жить на двадцать тысяч в месяц. Звучит эгоистично, но мы с мамой привыкли жить в комфортных условиях. Максим стал нашим спасением. Нашим рыцарем.

Она так нежно улыбается, говоря о муже, что я едва не скриплю от досады зубами. Как же я ненавижу сейчас Орлова. За все. За то, что может ее называть своей. За то, что она отзывается о нем с теплотой в голосе. За то, что она его... по сей день в него влюблена.

Сука.

И это злит. Злость вперемешку с ревностью ни к чему хорошему не приведут. Чужая жена. Чужая! Чужая…

Я должен себе напоминать об этом каждый раз, когда вижу ее, когда целую полные губы, когда выбиваю из нее громкие стоны. Чужая... А так хочется прошептать «моя»…

Поэтому бешусь от бессилия. Я не в состоянии изменить положение вещей. Это не в моих силах. Верни меня на четыре месяца назад, когда случилась трагедия в нашей семье, поменявшая все вокруг, я бы сказал отцу твердое «нет».

— Уже поздно, нужно возвращаться домой. — Жасмин смотрит на свои смарт-часы, откидывает волосы назад, допивает чай.

Уже? Да, время позднее. Почти три часа сидим. Если бы освободился пораньше, мы бы смогли провести больше времени вместе. Как же не хочется, не хочется отпускать этот кристальный взгляд, засыпать без нее... Но, вопреки своим желаниям, я поднимаюсь с места, беру два шлема. Жасмин первая выходит из кафе, потягивается, слегка ежится от холода, пока не надевает куртку. Зря. Я бы согрел своими объятиями.

Дорога почему-то заканчивается очень быстро. Странно. Я как раз не гнал, ехать в допустимом скоростном режиме и все равно приехал к ее дому слишком быстро.

— Спасибо за вечер. Было очень душевно. — Жасмин протягивает шлем. Смотрит в глаза, переминается с ноги на ногу. — А можно несколько фотографий сделать?

— Спрашиваешь? — качаю головой, она сразу же достает из кармана куртки айфон. Я беру его, уступаю ей место у руля.

Стараюсь сделать много кадров, Жасмин меняет позы, выражение лица. В какой-то момент она подходит ко мне, забирает мобильник. Опускает темное защитное стекло моего шлема, прижимается ко мне. Я ее обнимаю за талию, она поднимает руку вверх. Настраивает фронтальную камеру, подбирает выгодный ракурс и чмокает меня через стекло шлема. Слышу затвор камеры. Не двигаемся.

Миг… последний миг побыть вдвоем. Пусть секунды не торопятся. Пусть время замедлится. Немного… Чуть-чуть… Еще на долю секунды…

— Доброй ночи, Дани.

— Спокойной ночи, Жасмин.

Миг закончился, а я остался с кромешной темнотой в груди…

Глава 17

Чужая квартира уже не смущает. Не смущает чужая постель. Не смущает свое желание, которое возникает почти сразу, как только приходит от «Ани» сообщение о новой встрече.

Я жду эти встречи. С нетерпением. Считаю минуты, смотрю на часы, иногда выпадаю из реальности, думая о самом прекрасном мужчине на свете. Когда вижу назначенное время на экране, в груди тут же нарастает трепет. Собираюсь каждый раз как на первое свидание, слежу, чтобы мой внешний вид соответствовал идеалу. Хотя… Грешнице не подобает ангельский образ.

— Еще… Сильнее… — Откидываю голову, сильнее впиваясь в напряженные плечи. Дани подхватывает меня за ягодицы, удерживает в воздухе, быстрее двигая бедрами. Все глубже и глубже.

Целую его взасос, громко стону в губы, сильнее сжимая коленями его бока, вскрикиваю и плыву. Он глухо стонет, еще раз глубоко толкается в меня и замирает. Вновь вдвоем. Это просто невероятно — кончать с ним одновременно.

Приподнимается, обхватывает меня за шею, впивается жадным поцелуем. Он всегда целует. Ему нравится меня целовать, мне нравится чувствовать его вкус у себя во рту, нравится, как влажный язык скользит по небу, по зубам. Нравится весь он…

— Я тебя обожаю, — шепчет Дани, прижимаясь губами к моим закрытым векам.

Я тоже. Обожаю. Не знаю, как так получилось. Просто однажды проснулась и поняла, что думаю сначала о Дани, а потом уже где-то в середине дня вспоминаю о Максиме. Впервые в жизни не хочу, чтобы его командировка заканчивалась. Хорошо, что ее продлили. Не представляю, как ему смотреть в глаза, как с ним заниматься сексом, не забывая шептать слова любви. Любовь…

Никогда не чувствовала ничего подобного. Всю жизнь я считала, что Максим мой абсолют. Моя любовь, моя преданность, мое все. Я не знала, что такое любить по-настоящему, не предполагала, что любовь — это яркий фонтан, состоящий из эмоций, из физических ощущений, из радости, переполняющей с головы до ног, когда видишь предмет воздыхания.

С Максимом нас всегда разграничивала разница в возрасте, его доминирование в отношениях. И это казалось мне в порядке вещей. Наши отношения казались нормальными, как у любой пары. Ведь мы сами устанавливаем правила. Но, как выяснилось, не все пункты негласного договора меня устраивали в браке. Как так получилось? Не знаю. Однако повернуть обратно и выяснить причину не могу. Не в состоянии. Не сейчас, когда я нахожусь в нужное время в нужном месте.

С другим мужчиной, от близости с которым схожу с ума…

Дани смотрит на меня удовлетворенным взглядом, его рука поглаживает мою поясницу, разнося мурашки по коже. Как могли эти глаза стать за столь короткое время такими родными? Его в моей жизни слишком много. Все мысли заняты только им. Я то и дело в толпе ищу его силуэт, только сейчас это не пугает меня и не застает врасплох. Знаю, что в это время он на работе, но все равно таю надежду, что поблизости. Что он рядом.

За время наших тайных свиданий я ни разу не подумала о его жене, о своем муже, о грешности наших встреч. Ни разу, пока не настал день икс. Пока…

— Сегодня прилетает Максим.

Рука на моей талии замирает, напрягается.

— Вечером я встречу его в аэропорту. Мне некогда будет даже заехать домой.

— Сегодня? Может, его самолет где-то рухнет над Атлантикой.

— Дани! — Я возмущенно бью ладонью его по груди, он ловит мою руку, целует кончики пальцев.

Тяжело вздыхаю. Черный юмор как раз для нашей ситуации. Не представляю, как быть дальше, — Максим за версту чувствует ложь. Мне бы пережить сегодняшний вечер… и ночь. Уверена, что он захочет страстного воссоединения, так всегда происходит, когда он возвращается. До самого утра занимаемся любовью, потом засыпаем, забивая на все дела.

— Я так понимаю, с его приездом теперь мне придется ждать от тебя звонка, — раздражение сквозит в каждом слове. От нежного любовника, каким он был пару минут назад, не осталось и следа.

— Ты должен понимать, что наше с тобой увлечение друг другом — это не навсегда. — Придерживая у груди одеяло, сползаю с Дани и встаю. — Все имеет временный эффект. Ты женат, я замужем, мы оба несвободны, и вряд ли ситуация изменится.

— Ты так просто об этом говоришь.

Слышу за спиной шуршание постельного белья, скрип кровати, шаги, дыхание на своем затылке. Замираю. Не могу шагнуть дальше, когда он так близко. Хочу утонуть в его руках, закрыть глаза и представить, что между нами нет никаких преград. Но я не могу позволить себе летать в облаках слишком долго. Налеталась. Хватит.

— А что, если я не могу без тебя? Что, если ты стала мне необходима как воздух? — Дани утыкается мне в макушку, обнимает.

Зачем он это говорит? Зачем он рвет на части мое сердце? Я ведь в ответ могу сказать то же самое: не могу без него. Не могу.

— Я не собираюсь разводиться с Максимом. Думаю, что и ты не оставишь Беллу. Просто придется как-то смириться с тем, что больше встреч не будет. Поломает какое-то время, но потом будет легче. Должно быть легче, — я убеждаю не его, я убеждаю прежде всего себя. И надеюсь, что справлюсь, не сорвусь.

Оставляю Дани в спальне, сама иду в ванную. Принимаю душ, намыливая себя мылом без запаха. Я так уже привыкла вдыхать его парфюм со своей кожи, что сейчас мне физически больно оттого, что не имею права уйти отсюда с его ароматом. Макс сразу поймет. Ему не нужно долго объяснять. Он умеет сопоставлять факты и читать эмоции на лицах людей.