Попадос и два ствола 2 (СИ) - Мороз Андрей - Страница 38

Все же, думаю, что сейчас они все силы на Доусон и поселок полковника кинут. Не станут распылять силы.

А с другой стороны - нам ведь точное количество их активных стволов неизвестно.

В общем, сейчас очевидно только одно - надо самим добывать сведения о противнике.

Ну, а пока все во мгле и тумане.

И как их добывать?

Надо идти в направлении «Гуляй-поля». Степь большая, поди сыщи в ней ветра, ну а подвергнувшийся нападению поселок анархистов - как раз то место, где вероятность обнаружить отряды противника или их следы - наиболее велика…

Тем временем на остров возвращается Санчо с беженками.

Одна, совсем молоденькая, светлоглазая, субтильная и жутко испуганная, белобрысая девчушка лет шестнадцати на вид. Другая – постарше, в районе тридцатника. Она и держится получше. По крайней мере, может связно говорить, а не только загнанно кивать в ответ на вопросы, как подруга по несчастью.

Впрочем, ничего принципиального нового к рассказу Георгия они не добавляют. Однако его информацию о погонах на плечах азиатов и красно-синий флаг с пятиконечной звездой в белом круге, подтверждают.

- Мне нужно в поселок, к своим людям, - багровый Забара нервно дергает щекой, почти свекольного цвета и оборачивается к своим бойцам, - Вы сами всё слышали. Идем на базу. На сборы десять минут.

- Подожди полчаса. Они уже ничего не изменят. Да и скорее всего этот Георгий не один прорвался. Кто-нибудь еще выскользнул и вероятно в твой поселок направился. Всё-таки он самый крупный. Так что там и без тебя должны подготовиться к обороне, - предлагаю я.

- Или запаниковать и начать разбегаться. Или капитулировать, - негромко, вроде как «про себя», озвучивает свои мысли Жорик. Наш Жорик – не пришлый.

Теперь-то понятно, чего он такой довольный был, когда своего тезку привез – война уже даже не на пороге, а в нашей прихожей идет.

Вот ведь наркот адреналиновый! У него точно не все дома. Там не пуля в голове, а снаряд «стопятидесятка», как минимум, а то и целая баллистическая ракета...

Переглядываемся с полевым командиром и завхозом. Пришла пора, теперь уже не через пришлого и чужого человека, а вполне «официально» довести полученную информацию до всех членов прайда и гостей нашего общества.

Надеваю на лицо невозмутимое выражение, будто все под контролем и ничего из ряда вон выходящего не происходит и излагаю…

- Вот так вот, братья и сестры, - закончив, перевожу дух и смачиваю пересохшее горло.

«Народ безмолвствует». А глаза у всех буквально ошалевшие. И тихо настолько, что различимо, как зудят отдельные комариные особи.

В этой звенящей тишине очень хорошо слышно, как где-то на лесном, западном берегу закуковала кукушка. Очень вовремя эта дура очнулась!

Заткнулась бы ты, а? Нам теперь, вполне возможно, черный ворон вместо тебя дни начислять будет.

Вглядываюсь в лица соплеменников. В подавляющем большинстве на них преобладают угрюмость, смешанная с растерянностью. Ну и страх, конечно.

Ничего удивительного. У меня самого, наверное, еще десять минут назад, будка выглядела не намного лучше.

Однако, помимо вышеперечисленных, на лицах некоторых товарищей присутствуют и иные эмоции.

Холодные и решительные глаза отставного капитана отливают вороненой оружейной сталью и нехорошо посверкивают.

Федя задумчив и приобнимает жену, что-то негромко бубня ей на ухо.

Олег в явном бешенстве. Видать, завхоз представляет, что все плоды его неустанных трудов могут быть разом уничтожены какими-то сумасшедшими милитаристами.

Малолетние кореша-оптимисты: Юрка и Санчо хмурятся и вроде как на глазах «повзрослели» лицами сразу на несколько годков. Понимают, птенцы беззаботные, что на горизонте теперь не веселый поход с пострелушками маячит, а серьезная война. В полный рост и по-взрослому.

Вообще, у всех мужиков, кроме Сержа, пожалуй, схожие выражения лиц.

Как в военкомате. В очереди на призывную комиссию.

Серж же, нахохлился словно воробей с перебитым крылом, обреченно ждущий момента, когда безжалостная и вечно голодная дворовая кошка его обнаружит. Бледный как покойник на отпевании. На лбу крупные капли пота.

А ведь у парня только все налаживаться стало. Крутую огорчуху словил, наш пацифист.

Сестры покойного Матвея, видать, впали в религиозное оцепенение и что-то шепчут беззвучно. Наверное, слова молитвы. Вот и пусть - авось она нам не помешает.

Вообще, женская половина коллектива - такое впечатление, сейчас типовой бабий плач заведет. Заголосит по-вдовьи в полный голос. Или все разом заблеют молодыми овечками, первый раз приведенными на стрижку.

Кроме отдельных валькирий, которым, впрочем, тоже не по себе.

Марго потемнела лицом.

Анна старается выглядеть спокойной и безразличной, но все-таки её выдают чуть подрагивающие, закушенные губы.

Ну, а моя бейба задумчива и необычно серьезна. То и дело старается зацепить мой скользящий взгляд своим.

И на контрасте со всем остальными, только Жора скалится во всю пасть, демоном смерти. Подергивает кадыком и ярко сверкает веселыми глазами с желтыми звериными искрами, вспыхивающими в их глубине.

Уверен на сто процентов - этот сумасшедший даже доволен, что так не скучно все оборачивается.

Вот ведь маньяк!

Ладно – пусть народ переваривает и в себя приходит.

А мы снова отходим в сторону и устраиваем военный совет.

Однако надолго он не затягивается. Всем всё и без длинных речей очевидно.

Прежде всего, необходимо понимание – где сейчас противник, насколько он силен и в идеале, желательно знание его дальнейших стратегических планов и ближайших замыслов.

Ну, а владея информацией лишь на уровне слухов и чужих рассказов – никакого серьезного противодействия врагам не окажешь и тем более не победишь.

Так что нам по любому надо отправляться в поиск и разведку.

«Гражданских» все-таки решаем отправить в «Форт-Полкан» вместе с полковником и его бойцами.

Олег глубоко вдохнул, открыл было рот… помолчал и снова закрыл его.

- Ну что, пацаны, поиграем в партизан? – на правах походного командира подытоживает Виктор.

Присутствующие кивают.

А куда деваться-то? Попала собака в колесо – пищи, но беги.

Воистину: даже если ты не хочешь войны - она сама тебя захочет.

- Ну, тогда гоу собираться. А вас мы проводим, насколько выйдет, пока на Гуляй-поле не отвернем.

Полковник согласно кивает. Его бойцы и наши «гражданские» светлеют лицами.

Ну да, конечно, им так спокойнее в нынешней-то обстановке. Дополнительные стволы в непредсказуемом пути лишними не будут.

Узнав, что мы пройдем с группой Забары только часть пути, Йуля собралась поплакать. И уже даже начала всхлипывать.

- Послушай, дарлинг - даже не думай. У нас с тобой сейчас просто нет времени на медленные танцы. Всё будет хорошо! Пойдем рюкзаки собирать…

Этим и ограничиваюсь. Ну, еще парой поцелуев в процессе сборов и обещанием, что быстро победю всех врагов и примчусь к ней на трофейном белоснежном единороге.

И достаточно. Не до мелодрам сейчас. А женские слезы – вода. Высохнут.

- Можешь не стесняться, - предлагаю "Георгию второму", - И вы, барышни, тоже. Берите, что кому необходимо. Еду, оружие, патроны, одежду, лекарства.

- Благодарю, - кивает мужик, - Меня с собой возьмете?

- Это тебе к полковнику надо. Мы-то в степь идем, не в поселок.

- Так и я об этом же, - Георгий буровит меня тяжелым взглядом, - Примете в коллектив?

- А тебе-то зачем? Ты ведь только что оттуда сдернул? – я прищуриваюсь.

- Женщина у меня там осталась, - пару мгновений помолчав, говорит он, - Здесь уже сошлись. Вроде прикипел к ней. Может и получится что-то сделать. Не будут же корейцы там вечно свою орду держать.

- Ну а, если её уже… нет?

- Тогда, хоть похороню, - негромко отвечает мужчина, посмотрев на небо, - Ну и рассчитаться надо будет с азиятами, - последнее слово он будто выплюнул со злостью и презрением…