Канцлер (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 36

Георг вполне мог обидеться на столь резкий выпад – но явно ожидал чего-то подобного. И на такой случай у него уже давно был заготовлен и взгляд, полный сожаления, и уж тем более – нужные слова.

– Нет, что вы… Конечно же, нет. У меня и в мыслях не было упрекать покойного кайзера, дитя мое. Я лично знал Вильгельма. Прекрасного человека – отважного, благородного и непоколебимого. – В голосе Георга зазвучала почти неподдельная грусть. – И лишь ему мы обязаны тем, что эта страшная война не случилась несколькими годами ранее… И именно поэтому я вижу вашего несчастного отца лишь жертвой. Того, кто пытался остановить неизбежное – и заплатил за это собственной жизнью… Нет, дело не в нем, – Георг покачал головой, – и даже не в преступной воле канцлера Каприви. Скорее я стал бы винить саму германскую Империю. Совершенную военную машину, которая набрала такую мощь, что ее уже нельзя было не пустить в ход – иначе она рухнула бы под собственной тяжестью… И ничто не ново под солнцем – история знает немало подобных примеров. Древний Рим, – Георг на мгновение смолк, делая вид, будто пытается вспомнить что-то, – величайшее государство, построенное человечеством. Внутренние противоречия, войны, и, как следствие – печальный конец, погрузивший всю Европу в пучину мрака Средних веков… Видимо, такова судьба любой империи, которая попросту не может жить без экспансии – и всякий раз вынуждена находить себе нового врага.

– Я без труда назову вам пример Империи, которая вот уже почти два века не ведет завоевательных войн, – усмехнулся Павел. – Хоть волею судеб врагов у нас предостаточно.

– Не могу не согласиться, ваше величество. – Я выразительно посмотрел на Георга. – Да и к тому же – странно слышать подобное от правителя державы, которая владеет наибольшим количеством колоний по обеим сторонам океана.

– Британское содружество – союз держав, – недовольно отозвался Георг. – И я являюсь лишь формальным главой…

– Мы все знаем, как формальный глава относится к тому, что у кого-то из союзных держав появляются друзья помимо британской короны. – Я все-таки не удержался от колкости. – Впрочем, не будем об этом. Вернемся к делу, леди и джентльмены. И вспомним, что нашей целью является поиск не виновников, а необходимых путей для сохранения мира. И именно поэтому мы все здесь – за что я и благодарю его Святейшество Папу Римского. И, конечно же, всех вас.

– Приятно слышать, – проворчал доселе молчавший Жозеф. – И все же позвольте поправить вас, князь. Тот, кто не осознал ошибок прошлого, обречен раз за разом их повторять. И именно поэтому я вынужден согласиться с моим венценосным братом: само существование Священной Римской Империи германской нации – анахронизм. Историческая ошибка, которую мы рано или поздно вынуждены будем исправить. – Жозеф осторожно покосился в сторону Георга. – Подумайте сами – разные языки, разные народы Европы, насильно объединенные под единой короной…

Хельга не ошиблась – французский и британский монархи вели себя именно так, как она и предсказывала: старики явно нацелились как следует пощипать германский Рейх – и теперь вовсю готовили под это хоть какие-то законные основания. Может, за столетия у их династий и накопилось немало разногласий – но здесь и сейчас они выступали чуть ли не единым фронтом.

– И что же именно вы хотите этим сказать? – ядовито процедила Хельга.

– Ничего, кроме очевидного, ваше величество. – Жозеф пожал плечами. – Лотарингия и Эльзас по своей воле объявили о независимости – и это, фактически, привело к войне между нашими державами. Французы не пожелали оставаться под властью Рейха – и решили восстановить историческую справедливость. В конце концов, эти земли всегда были частью…

– Всегда? Вот уж не думала, что человек вашего положения может так плохо помнить историю. – Хельга явна готова была взорваться – но все же изобразила на лице что-то отдаленно похожее на улыбку. – Немало моих предков происходят из владетельного дома Лотарингии. И если уж говорить о справедливости – Священная Римская Империя по праву считается преемником империи Карла Великого, в состав которой Франция входила чуть ли не целиком… Но едва ли вы поспешите вернуть мне свои земли, ведь так, ваше величество?

Я мысленно поаплодировал Хельге. Пусть к изложенным ею фактам вполне можно было придраться – дело свое они сделали: Жозеф сердито засопел, съежился в кресле и смолк. Вряд ли сдался – но уж точно принялся придумывать новые аргументы для спора.

Старые для такой схватки явно не годились.

– И все же я здесь не для того, чтобы вспоминать былые обиды и высказывать претензии, – продолжила Хельга. – Жители Лотарингии и Эльзаса изъявили свою волю – и я не стану с ней спорить. Ведь высшей целью правителя является благо народа.

– Мудрое решение, ваше величество. – Георг закивал – и вдруг торжествующе улыбнулся. – Но разве подобного права не заслуживают все народы Рейха?

– А как насчет народа Соединенных Штатов? – невинно поинтересовался я.

И на этот раз Георг едва сдержался. От старика заметно полыхнуло Даром – так, что я без особого труда почувствовал все его эмоции разом. Гнев, недовольство, жадность – но в первую очередь то ли презрение, то ли что-то вроде недоумения оттого, что ему, старейшему и сильнейшему из монархов Европы осмеливается бросать вызов мальчишка неполных восемнадцати лет от роду. Конечно, перед переговорами Павел пожаловал мне титул канцлера и, фактически, наделил министерскими полномочиями – однако мы все прекрасно понимали, что на деле за этим стоит лишь стечение обстоятельств – и то, что в конечном итоге моя кандидатура устроила всех… Но только Георг видел во мне пустышку, малолетнего болванчика в кресле председателя.

И зря.

– Этот вопрос касается исключительно держав Британского содружества, князь! Мне прекрасно известно о вашей тесной и трогательной дружбе с американским президентом. – Георг явно начинал терять терпение. – И все же позвольте нам самим решать…

– Решать самим, – с улыбкой повторил я. – Именно так. Ее величество Анна-Мария сама справиться со своими землями и подданными – в конце концов, это неотъемлемое право монарха независимой державы. За которое нам следует бороться всем вместе… Ведь если сегодня кто-то лишит трона законного наследника – кто знает, за кем из собравшихся здесь они придут завтра.

– Курфюрсты Рейха сами выбирает кайзера, – снова подал голос Жозеф. – И им вполне может стать кто-то не из рода Габсбургов.

– Как и императором Франции может стать любой достойный человек – независимо от происхождения. В свое время так и поступил ваш великий предок, основавший царствующий род Бонапартов. – Я пожал плечами. – Да, порой династии меняются – но лишь ценой немалых потрясений. А их нам сейчас и без того достаточно – разве не так, ваше величество?

– Верно. Не знаю, как вы, джентльмены, – негромко произнес Павел, – но лично я едва ли хотел бы видеть на венском престоле кого-то кроме ее величества Анны-Марии. И наш долг – помочь венценосной сестре вернуть то, что принадлежит ей по праву.

– В таком случае – мы говорим об услуге, черт побери! – Георг с грохотом опустил ладони на стол. – А услуги такого масштаба имеют немалую цену.

Глава 27

– Так назовите свою, ваше величество, – улыбнулся я. – Если уж мы действительно больше не говорим о священном долге монарха перед людьми и Господом – и начинаем торговаться.

Может, я слегка перестарался с пафосом, но укол все-таки достиг цели: Георг снова сверкнул глазами, выплескивая мощь Дара – так, что стаканы и графин с водой на столе зазвенели, а защитные чары вокруг тревожно вздрогнули, будто готовились отразить атаку. Но британский монарх определенно был не из тех, кого легко вывести из себя.

Зато уж точно из тех, кто умеет дать сдачи – и так, что мало не покажется.

– Да, конечно же. Если уж сам председатель настаивает – перейдем к делу, – улыбнулся Георг. – Меня интересует протекторат над Антверпеном и всей Фландрией. Также я буду настаивать на разделении Священной Римской Империи на независимые германские княжества, Австрию, Венгрию, Богемию и…