Тень Ирода - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 25

– Ну, числа месяца, – сказал Дима.

И подполковник вдруг закричал:

– Стой, что ты сказал?

– Числа месяца, – повторил смущенно Виноградов.

– Дай мне копии этих листов, – попросил Славин и, вырвав их из рук старшего лейтенанта, возбужденно сказал: – Конечно, числа. Пятого числа произошел взрыв напротив «ОСТ-БАНКА». Восьмого взрыв был в метро. И оба раза деньги возвращены. Значит, этих парней уже нет в живых. А почему их нет в живых?

– Они участвовали в этих акциях, – предположил Ордовский. – И потом их убирали. Поэтому написано, что деньги «возвращены».

– Точно, – Славин посмотрел на другую копию. – Семен Исаев. Двадцать третье число. Значит, мы можем знать, кто положит следующее взрывное устройство и когда. Черт возьми. Неужели все это правда?

– Куда едем? – спросил Агаев.

– К Рогожину, – подал голос Ордовский. – Прямо сейчас. У нас в запасе всего несколько дней.

– Верно, – согласился Славин. – Ты помнишь его домашний адрес?

– Нет, но можно узнать. Это не проблема. Он работал с нашим Мишей, с которым очень дружил. Остановите, я сейчас позвоню, – предложил Ордовский.

Он вернулся через пять минут.

– Поехали на Авиамоторную, – сказал, усаживаясь в машину. – Я же знал, что Мишка вспомнит его адрес.

Славин молчал. После стольких дней безуспешных поисков им наконец повезло. Удалось выйти на конкретных людей. И теперь он молчал, боясь сглазить удачу.

Через полчаса они были на месте. Ордовский решил идти сам, но Славин возразил. Он лучше знал Рогожина и решил переговорить с Матвеем лично. Правда, был уже второй час ночи, и для этого требовалось еще и фантастическое нахальство.

Он вышел из машины, и Ордовский протянул ему что-то из окна. Славин взял и только тогда понял, что это был скеллер.

Поднявшись по лестнице на четвертый этаж, Славин позвонил. Никто не ответил. Он позвонил второй раз, и наконец за дверью послышалось недовольное ворчание:

– Кто там? – Это был Рогожин.

– Матвей, это я, Славин. Владимир Славин, – громко сказал подполковник, видя, что хозяин квартиры смотрит на него в глазок. – У меня к тебе важное дело.

Дверь открылась.

– С ума сошел? – спросил Рогожин. – Уже второй час ночи. Все давно спят.

– Извини, Матвей, – тихо сказал Славин, – но у меня очень важное дело.

– Ну, проходи, – посторонился Рогожин, – раз такое важное. Только иди на кухню.

Подполковник прошел на кухню. Сел на узкий стул. Следом вошел хозяин квартиры. Он был по-прежнему в трусах и майке.

– Ну, говори, что случилось, – сказал Матвей, усаживаясь напротив.

– Матвей, – серьезно начал Славин, – у меня к тебе очень важное дело. Исключительно важное, иначе я не стал бы тебя беспокоить так поздно ночью. Мне нужно задать тебе несколько вопросов.

– А без предисловий нельзя? – спросил Рогожин. – Спать ведь хочу.

– Ты знал Игоря Лысого?

– Почему знал? Его убили, что ли?

– Да, застрелили вместе с телохранителями.

– Доигрался, подлец, – присвистнул Рогожин. – Ну, туда ему и дорога. Я его много раз предупреждал.

– Когда ты с ним виделся в последний раз?

– Это так важно для тебя?

– Очень.

– Месяца два назад, – признался Рогожин.

– Он же был тогда в розыске, – не поверил услышанному Славин.

– Ну и что? Можно подумать, ты впервые об этом слышишь. У нас таких случаев сколько угодно. Милиция ищет по своим каналам, а мы работаем по своим.

– О чем вы с ним говорили?

– Этого я тебе не скажу. Извини, старик, сам должен понимать. Разговоры с агентом пересказу не подлежат!

– Говори! – закричал Славин.

– Чего ты орешь? – обиделся Рогожин. – Пришел ночью и еще орет. Не кричи, разбудишь детей.

– О чем вы с ним говорили? – снова спросил подполковник.

Рогожин посмотрел на него.

– Может, ты мне объяснишь, что произошло?

– У нас есть подозрение, что он принимал участие в очень грязной операции. Понимаешь, Матвей, в очень грязной.

– Может быть, – пожал плечами Рогожин. – Он такой был сукин сын.

– Так о чем вы с ним говорили?

– О его людях. Мне нужны были несколько человек, и он назвал мне фамилии.

– Какие люди? – спросил Славин.

– Слушай, хватит! Это просто нечестно, – разозлился наконец и Рогожин. – Ты ведь прекрасно знаешь, что я не имею права тебе все рассказывать. Завтра обратишься по форме в наш отдел, и тебе выдадут информацию, которую можно читать. Спокойной ночи!

Он хотел подняться, но Славин его удержал.

– Подожди. Завтра будет поздно. Я тебе назову несколько фамилий сам. И ты только кивни. Они или нет. Халаев, Мещеряков, Исаев. Они? Я тебя спрашиваю – они?

– Господи, – покачал головой Рогожин, – ну и настырный ты, Славин. Черт с тобой. Они. Они.

– О чем вы говорили, Матвей? – печальным голосом спросил подполковник. – Один раз в жизни поверь мне, что это очень серьезно. Речь идет о гораздо более важных вещах, чем наша с тобой дурацкая секретность.

– Мы почти не говорили, – выдавил после долгого молчания Рогожин. – Просто он назвал мне несколько фамилий. А я сказал ему, где он встретится с нашим представителем. Вот и все. Тебя устраивает такой ответ?

– И эти фамилии ты потом передал нашему представителю, – понял Славин, – который и встретился с рецидивистом Лысым. Кто это был?

– Ну, знаешь, – поднялся Рогожин, – я и так рассказал тебе больше, чем нужно. Все. Спокойной ночи.

Славин поднялся следом и, глядя в глаза офицеру, сказал:

– Неужели ты ничего не понимаешь? От тебя сейчас, может, зависят десятки или сотни жизней людей. Мне нужно знать, с кем он должен был встретиться?

– Я не могу, – прошептал Рогожин, – ну пойми ты, черт упрямый, я не имею права.

– Одевайся, – вдруг сказал Славин.

– С ума сошел! Я иду спать.

– Одевайся! – громче сказал подполковник. – Я тебя арестовываю. Прямо сейчас, здесь. За должностное преступление.

– Совсем одурел, – покачал головой Рогожин. – Иди проспись.

– Без тебя я никуда не уйду, – твердо сказал Славин. – Или ты мне скажешь, с кем должен был встретиться Игорь Лысый. У меня внизу – в машине – вся моя группа. Можешь посмотреть с балкона. Мы штурмом возьмем твою квартиру и разбудим всех соседей. Весь дом, весь квартал.

– Что с тобой случилось? – испугался Рогожин. – Может, ты пьяный?

– Мне нужно имя этого человека, – упрямо бубнил Славин, – и я не уйду, пока ты мне его не назовешь. Обещаю, никто, кроме меня и моих ребят, не будет знать об этом.

– Может, мне вообще наняться к вам информатором? – зло спросил Рогожин. – Из-за тебя сегодня спать уже не смогу.

– Матвей, что там происходит? – послышался женский голос из спальни.

– Ничего, ничего, все в порядке. Это ко мне, – крикнул Рогожин. – Доорался, – упрекнул он незваного гостя, – уже всех разбудил.

– Имя, – как заклинание, повторял Славин, – мне нужно имя.

Рогожин потер лицо. Потом посмотрел в глаза подполковнику.

– Ты можешь дать слово офицера, что это действительно необходимо?

– Это очень важно, Матвей, – сурово сказал Славин. – Даю слово офицера. Клянусь тебе своей честью. Своей совестью. Чем хочешь, наконец.

Рогожин молчал. Потом наконец решился.

– Он встречался с Мамонтовым, – сказал Матвей.

Славин закрыл глаза, словно его оглушили дубиной. Егор Мамонтов был руководителем специальной группы особой инспекции Федеральной службы безопасности России. Теперь все вставало на свои места. И эта слежка, и эти «жучки», и эти машины, следившие за ним. И даже смерть самого Игоря Лысого. И чеченца Хаджи Абдуллы.

– Что с тобой? – услышал он взволнованный голос Рогожина. – Тебе плохо?

– Спасибо, – сказал Славин, выходя из квартиры.

Внизу ждали его товарищи. Он сел в машину, проверил включение скеллера и негромко сказал:

– Игорь Лысый встречался месяц назад с Рогожиным. И назвал ему эти фамилии. Для Мамонтова. С которым тоже встречался.

В глаза своим сотрудникам он не смотрел. Просто не хотел выдавать своего волнения. Был третий час ночи. В пятистах метрах от них стояла черная «Волга», в которой сидело еще трое неизвестных.