Гуль (СИ) - Кочеровский Артем - Страница 1

Annotation

Тимофей — без пяти минут выпускник средней школы — оказывается в ненужное время в ненужном месте. Его обращают в гуля — монстра жаждущего людской плоти. С каждым днем его голод нарастает и подталкивает к страшному, но он не сдаётся и ищет способ избавиться от проклятья.

Гуль

Пролог

Глава 1. Будет круто!

Глава 2. Сегодня твоё посвящение

Глава 3. Голодный — плохой

Глава 4. Подкачался?

Глава 5. Сначала не понял, а потом как понял

Глава 6. Ешь!

Глава 7. Оборотень

Глава 8. Мохнатый

Глава 9. Признать виновным!

Глава 10. Удобно говорить?

Глава 11. Это пизд*ц, но ты привыкнешь

Глава 12. Аспирант

Глава 13. Никаких проблем

Глава 14. Оупен-эйр

Глава 15. Это я удачно зашел (нет)

Глава 16. Мы тебя ждали

Глава 17. Могу предложить вам… сдохнуть!

Глава 18. Прохождение нового материала

Глава 19. Придется найти наркоту

Глава 20. Что здесь происходит?

Глава 21. Немножко времени

Глава 22. Съел что-то не то

Эпилог

Nota bene

Гуль

Пролог

Часто ли я задумывался о том, как много людей пропадают без вести? До последнего времени — ни разу. Статистика говорит — сотни тысяч ежегодно. Не так уж и много, если сравнивать с десятками миллионов жертв от алкоголя и курева. Именно из-за малого числа жертв проблему не считают слишком серьезной. Во всяком случае о ней не говорят по телеку. Пропавшие без вести — они кто? Заблудившиеся, трудные подростки, утопленники, бомжи, жертвы несчастных случаев, браконьеры-неудачники, экстремалы, искатели? Часть из них — да, но…

Много ли я знал о гулях? Думал, что достаточно. Вурдалаки, упыри, кровососы, падальщики, мифологические существа, пожирающее трупы. А на самом деле? Сложно сказать… Что-то вроде мутанта или генно-изменённого человека, что в целом делает его ублюдком пострашнее, чем бешенная обезьяна с когтями.

Гули живут среди нас. Лишившиеся человечности ублюдки, жаждущие плоти. Наделенные силой и выживаемостью мрази, которыми движет голод. Ничем не примечательные внешне они знают, как добыть себе еду и остаться непойманными, а человеческая плоть для них столь калорийная, что одной жертвы может хватить на несколько месяцев. Во всяком случае это касается зародышей, а вот гули и альгули… Да, эти мерзкие кровожадные убийцы делятся на классы. Есть зародыши, гули, альгули, возможно, кто-то ещё. Классовая иерархия ублюдков зависит исключительно от их развития. Будешь ты сыночком богатенького папеньки, гением с айкью больше трехсот или чемпионом мира по ММА, тебе это ничего не даст. Гули эволюционируют. Клеточное изменение их пропахших падалью тел делает их теми, кто они есть в данный момент.

Гули могут казаться честными, справедливыми, жалостливыми. Они могут жить с тобой под одной крышей, спать в одной кровати, но ты никогда не догадаешься о том, кто они на самом деле. Они могут быть добрыми, отзывчивыми и щедрыми. Но только до тех пор, пока не почувствуют голод. Именно голод делает их теми, кто они есть. Кровожадными монстрами, каннибалами, обезумевшими зверьми. Гули — падальщики. Расчетливые и эгоистичные твари, способные на всё, лишь бы утолить голод. Безжалостные, грязные, протухшие, гниющие оборотни. Я ненавижу их больше всего на свете. И также сильно я ненавижу себя, потому что стал одним из них…

Глава 1. Будет круто!

Владимир Матвеевич раздал задания — листочки с отпечатанным текстом в одно-два предложения. Я посмотрел на свой. Задача называлась: «Ход коня».

— У вас есть…, — учитель посмотрел на часы. — …тридцать пять минут на всё про всё. Потом я подойду к каждому и проверю решение. Если кто-то справится раньше — не спешите доставать телефоны. Лучше подумайте о том, как можно упростить код. Чем короче он будет, тем выше оценку получите. Серов, хватит вертеться!

Уроки по программированию я любил. Потому что любил математику. Мне не требовалось прилагать особых усилий, чтобы разобраться в новых темах. Числа всегда давались легко, а уроки программирования, построенные в большей степени на мат вычислениях и условиях, привносили что-то новое. Одно дело марать чернилами клетки в тетради, и совсем другое — видеть результат работы собственной программы.

— Чё у тебя? — спросил сидящий рядом Серов.

— Ход коня.

— Блин, а у меня «шоколадка»! — сказал он, читая с листка. — …её можно разломить по прямой на две части… ага, ага… Можно ли отломить часть, состоящую из n долек? Ё-моё, но и туфта! О, кстати, у меня же шоколадка есть! — Серов полез в рюкзак.

— Серов!

— Ну, что с разу Серов?! Я, вот! — Боря показал учителю вскрытую плитку. — Сладенькое. Чтобы думалось лучше!

— Боюсь, одной не хватит.

— Ха-ха-ха!

— Чё ты ржешь, Воробей?! Посмотрим, как ты…

— Тихо!

Серов качнул шапкой выкрашенных в пепельный цвет волос, которые смотрелись совершенно не естественно с веснушками на лице, и уставился в свой экран.

В задаче «ход коня» нужно было определить: может ли попасть конь из одной клетки в другую. Координаты двух разных клеток задавались условием задачи. Набросав схему передвижения коня по доске, я придумал решение. Довольно просто. Нужно было лишь проверить — находится ли вторая точка в двух шагах левее или правее и одной выше или ниже от первой точки, а затем добавить такое же условие по вертикали. Я положил руки на клавиатуру и принялся вбивать код.

— Пс-с-с, Тимоха?

— А?

— Напомни, плз, как там начинать?

— Задай формат для переменных и вбей туда условия из листка. Потом…

— Че за формат? — Серов почесал голу. — Чего писать-то?

— Ясно. Подожди.

Со своей задачей я справился за десять минут и ещё пять потратил на то, чтобы проверить правильность решения с разными координатами. Потом, когда учитель не смотрел, мы поменялись с Борей листками, и я придумал, как решить его «шоколадку». Написал его код, затем скопировал его в Ворд и увеличил масштаб, чтобы Серов мог спокойно переписать.

— Спасибо, дружище! — Серов облизал пальцы, сунул мне половину шоколадной плитки и налег на клавиатуру.

Второе полугодие одиннадцатого класса. «Время становиться ответственным» — вспомнил я слова мамы. Впереди экзамены, потом поступление. С университетом почти определился. Я отломил кусочек шоколадки и закинул в рот. Страшно немного, но… В конце концов, уж если я не поступлю, то на что могут рассчитывать оболтусы из моего класса? А ведь они поступят. Благо, нашим университетам по уровню образования до зарубежных ещё далеко. Ну, а если они поступят, то я — уж точно. Я отломил ещё один кусок, закинул в рот и принялся жевать. Затем краем глаза заметил, что на меня смотрит Москвина.

На её экране красовался короткий и симпатичный код с комментариями автора. Москвина была одета в бордовый свитер с серым орнаментом. Воротник почти целиком закрывал шею. Её глаза казались просто огромными в сравнении с детским личиком и носом-пуговкой. Черные волосы собраны резинкой сзади. Она сидела, уперев подбородок в крошечный кулак и внимательно смотрела на меня. Я повернулся к ней и посмотрел, ожидая, что наша стесняшка отвернётся, но та, кажется, о чем-то задумалась. Я проглотил шоколадку и склонился чуть ниже, чтобы словить её взгляд:

— Хочешь? — протянул ей плитку.

— Нет-нет, — отмахнулась Москвина и уставилась в экран.

Урок закончился. Владимир Матвеевич посмотрел работы, задал несколько дополнительных вопросов и расставил оценки за урок в планшете.

— Три?! Почему, трояк?! — крикнул Серов.

— В следующий раз трояк получит Кононов! — сказал Владимир Матвеевич и посмотрел на меня из-подо лба.

— До свидания.

Мы вышли из кабинета информатики и потянулись по коридору к лестнице. Боря нагнал меня возле кабинета химии: