Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Чародейка на всю голову - Мамаева Надежда - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

– Моя госпожа, с вами желают побеседовать сумеречные гончие. Я, как ваш лекарь, взял на себя смелость предупредить их, что сначала осмотрю вас, чтобы убедиться, готовы ли вы к беседе, – пришедший произнес последние слова особым тоном, в котором сквозил тонкий намек: скажетесь больной – и я приложу все силы, чтобы убедить визитеров, что вы пока не в состоянии говорить.

Вот только экивок, затаившийся меж пауз, услышала не только я.

– Да-да, – хмыкнула Смерть, явно развлекаясь. – Поступи как деликатный человек, взявший в долг: избегай встречи с кредитором, чтоб его не огорчать отказом в возврате.

Вот только лекарь, едва костлявая хохотнула, вскинулся и заозирался.

– Вы что-нибудь слышали? – спросил он меня.

Я уже было ляпнула, что не только слышала, но и могу пальцем ткнуть в ту, которая тут глумится за мой счет, но в последний миг осеклась.

Если лекарь не видит чернобалахонницы, выходит, и я не должна.

– Нет. – Я постаралась изобразить удивление, про себя отметив: значит, костлявая тут, как и в моем мире, принадлежит к касте тех, кто всё видит, но в суд свидетельницей не пойдет. Ибо для нормальных и живых людей ее как бы нет. Почти нет.

– Значит, показалось, – вздохнул лекарь. Его напряженные плечи даже чуть расслабились. А вот Смерть недовольно скривилась.

– Показалось ему, паразиту такому. Вот погоди, приду я за тобой через двадцать три года и девять месяцев. У меня по твою душу повесточка заготовленная, своего часу ждет. Тогда и увидишь, гад! Столько душ у меня увел, целитель! – И она в сердцах сплюнула.

Лекарь же опять насторожился.

– То-то же, – удовлетворенно заключила Смерть и добавила: – Ну, я полетела. У меня еще дела. А ты давай помирай поскорее. Если что, можешь меня в этом деле на подмогу позвать. Всегда подсоблю. Только шепни: «Хель, я согласна». И я тут же примчусь. И даже сверхурочные требовать не буду.

Я чуть было не ответила, что если захочу себе жизнь испортить, то помощи не потребуется. Отлично справлюсь сама. Но не стала. Иначе пришлось бы объяснять лекарю, что я имела в виду. Потому лишь усмехнулась уголком губ. Хель на это лишь фыркнула и оседлала косу на манер байка. Хлопнули оконные створки, длинные тяжелые шторы взвились парусом, и Смерть вылетела из комнаты. А лекарь себе под нос пробормотал:

– Все же она здесь была…

– Кто? – Я решила отыграть роль до конца.

– Неважно. – Он махнул рукой и, закрыв окно, приступил к осмотру. Некоторые его манипуляции были мне понятны: реакция зрачка на свет, подсчет пульса. А вот пассы в духе заговора «уйди, жир, с пуза в чужие рейтузы» – не совсем.

– Телесно вы здоровы, госпожа, – поведал лекарь. – Но если чувствуете недомогание…

– Я побеседую с… – я замялась на долю секунды, вспоминая, как назвал целитель тех, кто жаждал со мной аудиенции, – …сумеречными гончими.

Согласилась я по одной простой причине: если что-то пойдет не так, я всегда могу использовать самый удобный женский предлог для того, чтобы прервать разговор, – обморок. Причем оный будет в моем случае со всеми удобствами: даже падать никуда не надо, только безвольно откинуться на подушки. О симптомах же, предшествующих потере сознания, как то звон в ушах, головокружение, учащенное дыхание, я знала прекрасно. Так что двадцать секунд бессознательного состояния и слабость после изобразить смогу. Зато у меня будет чуть больше информации.

Все это пронеслось в моей голове стремительно. Но не успела я дать ответ, как дверь в мою комнату снова открылась – ну не спальня девушки при смерти, а проходной двор какой-то! – и новый гость отчеканил:

– Это хорошо, что вы согласились, потому что беседовать все равно бы пришлось. – И, игнорируя возмущенный взгляд лекаря, видимо потерявшего дар речи от наглости визитера, мужчина представился: – Офицер Эрвин Торон.

Заявившийся ко мне гончий был то ли темнобровым блондином от природы, то ли его брюнетистую масть сменила ранняя сплошная седина, выбелив волосы, но не тронув разлет бровей, – так сразу и не скажешь. Хотя на вид этому Эрвину я бы дала около тридцати – рановато становиться белым как лунь. Но кто этих местных разберет? То ли стрессы – спонсоры его снежной макушки, то ли гены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хотя вот за чуть раскосые, как у кота, глаза с зеленоватым оттенком больной персидской бирюзы, прямой нос, волевой подбородок, да и лицо в целом, в котором не было ни капли приторной глянцевой красоты, ответ держали исключительно хромосомы.

Стервец офицер был весьма притягателен, явно это знал и наверняка умело использовал. Но явно не сегодня. Потому как впился в меня острым взглядом. Я бы даже сказала – препарирующим. Но и я тоже умела держать скальпель. Потому лишь стиснула зубы. Мне предстоял бой.

И неважно, что из оружия лишь слова. Нанести травму средней степени тяжести можно и тупым вопросом. И не только психике. Главное, получше рассчитать удар и верно зарядить картечь из пауз-запятых.

– Магистр Гобарт, – меж тем холодно произнёс серебристый – так я мысленно окрестила светловолосого офицера. – Прошу оставить нас. Мне нужно допросить крауфиню Уикроу.

Причем тон гончего был таким, что речи о просьбе и не шло. Это был однозначный приказ: «Вон!» – лишь обличенный в вежливые формулировки.

Я, откинувшись на подушки, всем своим видом говорила: «Давайте скорее спрашивайте, что вам нужно, и уходите, у меня скоро по графику сердечный приступ». Мои ресницы были полуопущены, грудь часто и рвано поднималась, отчего легкие из-за поверхностного дыхания не успевали насытить кровь кислородом и лицо, как я надеялась, стало бледным. И пока внешне я изображала без пяти минут клиента патологоанатома, про себя лихорадочно оценивала и ситуацию в целом, и поведение лекаря с офицером в частности.

Выводы напрашивались неутешительные: хотя целитель и был предан своей госпоже, в теле которой я оказалась, но сила и право были на стороне серебристого. И, полагаю, откажись я от допроса под предлогом болезни, магу было бы нелегко доказать, что разговор не сможет состояться по причине моего слабого здоровья.

– Мой долг напомнить вам, – старик попытался вклиниться меж мной и серебристым, – что моя госпожа еще очень слаба и разговор может пагубно сказаться на ее здоров…

– А попытка уйти от него может и вовсе стоить ей жизни, – перебил Эрвин. – Вам, магистр, должно быть известно, что по пустякам я не стал бы беспокоить дочь советника императора.

«Куда я влипла?! – подумалось невольно. – И ху из кто на самом деле этот сумеречный, что может себе позволить так бесцеремонно вломиться в спальню полуживой девушки, чей отец явно не последний человек здесь?»

– Да, я знаю. Ваша слава, господин Торон идет впереди вас. Поэтому и напоминаю: если что-то случится с госпожой, ее отец не оставит этого. – И старик упрямо вздернул подбородок.

Я не могла не зауважать целителя, который сейчас, в этой комнате, бросил прямой вызов серебристому, посмев угрожать.

– Учту, – сквозь сжатые зубы процедил Эрвин и кивнул, указывая на дверь. – А сейчас – прошу.

Лекарь вынужден был удалиться. И мы остались одни. Стоявший передо мной, судя по всему, олицетворял закон в целом и мои неприятности – в частности.

– Итак, начнем…

С этими словами он поставил на тумбочку, что располагалась рядом с моей кроватью, кристалл. Тот мгновенно наполнился неярким светом, блики которого бабочками запорхали по стенам, на посрамление тусклым сумеркам за окном и паре магических же шаров-ночников, которые я заметила только сейчас.

И я, глядя на радужные переливы артефакта, невольно подумала, что мне, получившей второй шанс на жизнь в эти темные времена, главное сейчас – не засветиться.

Гончий меж тем прищелкнул пальцами. Тут же вокруг нас засияла прозрачная полусфера.

– Ну все, теперь полог тишины поставлен, так что вы, крауфиня Уикроу, можете не опасаться лишних ушей. Наш разговор будет записан на кристалл. – Его голос был столь же теплым и радушным, как космический вакуум. – Ответьте на вопросы: как и при каких обстоятельствах вы оказались свидетельницей разговора Дьярвира Йорана, властелина восточных мертвых земель империи, с послом из Калле и о чем они говорили?