Побег с Шиэго II (СИ) - Аристов Руслан Иванович - Страница 5

Я начал шепотом говорить самые разные фразочки на новом языке и понял, что я воспринимаю его, как родной русский, а речь немного заторможена, но четкая и нормальная. И даже тембр голоса — почти как мой настоящий.

Глава 4

Немного отдохнув, я решил разобраться с интерфейсом в моих глазах, или вернее сказать — мозгах, и примерно за час лазанья по разным настройкам и меню я понял, как же полезная и удивительная технология вживлена теперешнему мне в мозг.

«Если бы эта штука была у меня в моей настоящей жизни, я бы за месяц стал главой Банка России, вообще элементарно», — сделал я первичный вывод о компьютере своей мечты и удобнейшем, пластичном интерфейсе, который давал возможность самых тонких и изощренных настроек. Я запросил историю этого мира в подробностях, но ответ был такой:

Что мне сразу понравилось — классификация, биоимплант почти сам всё отсортировал, я только закрыл глаза, задал общий вектор и пронумеровал расположение. Отправил этот список в библиотеку общих сведений, которые очень интересные сами по себе, но конкретно сейчас мне полностью бесполезны.

«Интересно, а в качестве жесткого диска имплант использует мой мозг? Больше ведь ему хранить это всё негде. Или он сразу извлекает из памяти и оперирует уже в реальном времени данными, в том числе и в фоновом режиме?» — меня и заинтересовала, и улыбнула эта очевидная мысль.

А вот стратегия поведения вырисовывалась только одна — полное и беззастенчивое выкашивание под овоща и умственно-отсталого. И чем дольше я буду косить — тем лучше. За это время буду собирать и анализировать элементарные сведения, я ведь ничего не знаю об этом мире, даже о простой жратве. И медицинские показатели моего нового тела меня более чем беспокоили. Фактически — за эти два года мне надо заново закончить колледж и университет, образно говоря. Никакого другого выхода, кроме побега у меня нет, и времени тоже совсем мало для такой ситуации.

Вечером ко мне зашла доктор Нори, принесла воды и вколола уже просто витамины. Она пыталась со мной разговаривать, но я в ответ пару раз промычал, и постарался сделать взгляд максимально бессмысленным. Ещё меня озаботило, что кормить меня явно не спешили, а жрать хотелось. Ночью температура упала и я чуть не околел от холода в своей легкой, темно-коричневой тюремной робе. Свои легкие кожаные полуботинки на застежке перед сном я снимал, естественно, и оставался в плотных, облегающих носках.

«Лучше белый хлеб и Черное море, чем черный хлеб и Белое море», — с грустью думал я о своей безнадёжной ситуации.

Утром докторша принесла мне еду в железной миске — нечто комково-бурое:

— Бери ложку и ешь, понимаешь меня?

— Эээ, пиить, ееесть, — мычал я в ответ.

Она рассердилась, вложила ложку мне в руку и начала показывать, как мне надо есть. Минут через десять моей тупизны она добилась, чтобы я сам подносил ложку ко рту и жевал. Варево было стрёмное и на вид, и на вкус — какой-то картонный протеин. Пока я медленно ел, она измерила приборчиком мне пульс и все остальное, и нахмурившись, смотрела на показания. Чисто внешне она была привлекательная — брюнетка с вьющимися волосами, в очках, высокая и худенькая. Я сходу не мог понять, портил ли её тонкий кошачий хвостик и небольшие ушки, но скорее нет.

— Очень ускорился метаболизм, повышенный пульс, надо колоть седативное и более слабые витамины, но тогда замедлятся и так нулевые когнитивные функции, — услышал я её фразочку, которую она задумчиво произнесла вслух.

«Я пока доеду до шахты, она меня тут скопытит на опытах, эта девочка-коновал», — это я уже начал понимать вполне чётко.

Однако в этот день мне приносили ещё два раза эту же еду, и пару раз кололи более слабые витамины, как определил имплант. В таких условиях я провёл следующие трое суток. После этого утром ко мне вошла не только кошкодокторша, но и знакомая мне эльфийка-офицер.

— Доктор Ниитэйя, как вы считаете, он уже готов к переводу на восточный каньон?

— Ещё не готов, прогресса в восстановлении когнитивных функций почти нет, он только научился самостоятельно держать ложку и кое-как жевать.

— А что же делать? Госпожа планетарный надзиратель чётко сказала — или он приносит пользу, или в расход его, — недовольно скривила лицо эльфийка.

Такая перспектива меня не устраивала, тут главное — не переиграть в овоща.

— Красииииваая, — промычал я, смотря на эльфийку.

— Что? — она чуть испуганно повернулась ко мне.

— Он явно понимает и пытается сказать, что вы красивая, госпожа штабс-лейтенант, — засмеялась кошкодевушка. — Всё не так безнадёжно. Рано его ещё в расход.

— Как бы не было поздно, учитывая совокупность его преступлений. Я вообще не пониманию, как в Верховном Суде могли принять апелляцию по такому очевидному делу, — на её лице было выражение задумчивого удивления.